Горничная, замершая у дверей, подошла к гардеробу, достала оттуда плечики с платьем лунного света и продемонстрировала его Антонио.
В свете свечей, которые пришлось зажечь, так как солнце уже скрылось за горизонтом, капельки росы на розах засверкали подобно бриллиантам.
Антонио взглянул на платье, затем перевел взгляд на шкатулку, которую Чарльз по-прежнему держал в руках.
Открыв ее, он увидел под крышкой на верхнем слое бархата несколько бриллиантовых брошей.
Антонио выбрал одну из них и приложил ее к голове Рании, где ее кудри лежали романтичной волной.
– Мне нравится, как она выглядит, – пробормотал Чарльз.
– Мне тоже, синьор.
– А на шею, – продолжал Чарльз, – у меня есть для вас бриллиантовое ожерелье. Оно небольшое, потому что мы с вами еще не женаты. Но эти бриллианты – особенные, и они будут сиять подобно вашим глазам и платью.
С этими словами он застегнул у нее на шее узкое бриллиантовое ожерелье. Спереди его украшала небольшая роза из тех же камней, с нее свисали несколько бриллиантовых капелек.
Ожерелье было прелестным и необычным одновременно, к тому же в паре с браслетом, и Чарльз знал, что именно этот комплект как нельзя лучше подойдет молодой леди, которая уже помолвлена, но еще не носит на пальце обручального кольца.
Затем Чарльз вывел Антонио в будуар, а Рания надела платье лунного света, которое в сумерках выглядело еще роскошнее, нежели при свете дня.
Предложить ей свою помощь пришла и экономка, которая была поражена тем, насколько чудесно выглядит Рания.
– Вы наверняка станете первой красавицей бала, мисс, – заявила она Рании. – А это дорогого стоит, когда вы приглашены в Карлтон-хаус.
– Я очень хочу увидеть особняк своими глазами, поскольку много слышала о нем.
– Вас ждет настоящее удовольствие, вот что я вам скажу, – продолжала экономка. – Нет никого, кто вышел бы оттуда и при этом не заявил, что ничего подобного отроду не видал!
– Уверена, что и я скажу то же самое.
Бросив на себя в зеркало последний взгляд, она прихватила шифоновый носовой платочек и вышла в будуар.
Двое мужчин, которые о чем-то разговаривали друг с другом, обернулись и замерли, глядя на нее.
На мгновение в комнате воцарилась тишина.
Она подошла к ним, и Чарльз отметил, что девушка превзошла самые радужные его ожидания.
А Антонио понял, что та уникальная прическа, которую он придумал для Рании, станет предметом завистливых сплетен во всем Мейфэре.
Чарльз взглянул на часы:
– Нам пора. От всего сердца благодарю вас, Антонио, и надеюсь, что на протяжении следующих нескольких недель, поскольку, как я предполагаю, мы будем ежедневно нуждаться в ваших услугах, вы не откажете нам в новых прическах для Рании. В противном случае ей придется оставаться дома!
– Это была бы настоящая катастрофа! Не волнуйтесь, синьор, я приеду к вам в любое время дня и ночи, лишь только вы меня пригласите.
Рания протянула ему руку, и он почтительно поцеловал ее.
После чего с важным видом спустился вниз, опередив их и говоря себе, что достиг новых высот совершенства, кои доселе оставались ему недоступными.
* * *
Направляя экипаж в сторону Карлтон-хауса, Чарльз заметил:
– Хотел бы я знать, что придумал для нас сегодня его высочество. Он горазд на выдумки, он обожает интриговать и очаровывать своих гостей.
– Я читала, что прием, устроенный им в честь герцога Веллингтона, был великолепен.
– Да, несомненно. Все были в полном восторге. В тот день на полу был выложен настоящий замок из искусственных цветов.
– Но зачем? – осведомилась Рания.
– Стена листьев и лепестков скрывала два оркестра.
Рания рассмеялась:
– Вот это был сюрприз!
– А в саду возник огромный коринфский замок, в котором все желающие могли полюбоваться мраморным бюстом герцога.
– Он наверняка был польщен и очень доволен.
– Он был в восхищении, а тут еще и принц-регент предстал перед гостями в мундире фельдмаршала с орденами Англии, России, Пруссии и Португалии!
– Я уверена, что он наслаждался каждым мгновением.
– Как и две тысячи приглашенных гостей, – продолжал Чарльз. – Даже королева села ужинать только в два часа ночи и не ложилась до половины пятого утра.
Рания издала негромкое восклицание:
– Надеюсь, сегодня вечером от нас не потребуется ничего подобного!
– Никогда не знаешь заранее, что придумает принц-регент, но, полагаю, раз вы – звезда сегодняшнего вечера, а о вашем существовании он узнал только вчера днем, то нам не следует ожидать слишком больших неожиданностей.
– Я буду вполне довольна и счастлива, – вздохнула Рания, – уже только если мне удастся взглянуть на Карлтон-хаус изнутри. Я много читала о нем, но и представить себе не могла, что когда-нибудь увижу его собственными глазами.
– Мне было бы очень интересно услышать ваше мнение не только о самом особняке, но и о его владельце.
Когда они подъехали к особняку, Чарльз заметил, что Рания изрядно нервничает.
Они стали неспешно подниматься по длинной лестнице. Он взял ее за руку и почувствовал легкую дрожь в ее руке.
Принц-регент принимал гостей в китайском зале. Он потратил на этот зал столько сил и денег, что в особенно торжественных случаях предпочитал делать приемы именно в нем.
Несмотря на свою тучность, выглядел он щеголевато, и Чарльза приветствовал тепло и искренне.
– Я ждал вас, Чарльз, – окликнул молодого человека принц, – и потому примите мои самые искренние поздравления!
– Благодарю, ваше королевское высочество! Позвольте представить вам мою невесту, мисс Ранию Темпл.
Рания присела в глубоком реверансе.
Окинув ее долгим взглядом, принц воскликнул:
– Очаровательна! Необыкновенна! Вы были правы, Чарльз, она с легкостью даст сто очков вперед любой красавице, которая с самодовольным видом расхаживает по Лондону, полагая, что город лежит у ее ног!
– Я надеялся услышать от вас именно эти слова, сир.
Принц-регент взял руку Рании в свои.
– Как удалось Чарльзу отыскать столь необычное и прелестное создание, – осведомился он, – да еще, как я слышал, в самой деревенской глуши?
– Он появился совершенно неожиданно, ваше королевское высочество, – ответила Рания. – Но я думаю, что сама судьба привела его к нашему порогу, когда его лошадь потеряла подкову.
Принц-регент расхохотался:
– Вот, значит, как вы встретились.
