Будучи физически очень развитым, он без труда перебрался через борт «Русалки» и спустился на вельбот.
– Какого дьявола вы задумали? – продолжал надрываться один из контрабандистов.
Чарльз не удостоил его ответа.
Он побежал на корму вельбота, к каюте, где, по его предположениям, должна находиться плененная Рания.
Он не ошибся и, распахнув дверь, увидел ее лежащей на полу.
Мешка у нее на голове уже не было, но ей заткнули рот кляпом и связали руки и ноги.
Подхватив Ранию на руки, Чарльз вынес ее наружу.
Двое матросов с «Русалки» перегнулись через борт, чтобы принять ее, и Чарльз поднял ее на вытянутых руках. Они успели втащить ее наверх, прежде чем он присоединился к ним, проворно перебравшись с вельбота на палубу яхты.
Он вновь взял у матросов свою драгоценную ношу и скомандовал:
– Держите их на прицеле, пока я не вернусь!
Он быстро спустился вниз по трапу, прошел коротким коридором и вошел в капитанскую каюту.
Он чувствовал, как тело Рании сотрясает дрожь.
Бережно уложив ее на койку, он вынул у нее изо рта кляп и развязал ее.
– В-вы… пришли! – бессвязно прошептала она. – Ох, Чарльз, вы пришли… за мной!
– Все в порядке, дорогая моя, – ответил он. – Это никогда не повторится.
Она обхватила его обеими руками, словно боялась отпустить.
– Здесь вы в полной безопасности, но теперь мне надо избавиться от тех негодяев. А потом я вернусь к вам.
Он наклонил голову, и губы их встретились.
И, прежде чем она успела произнести хотя бы слово, он выбежал из каюты и поднялся на палубу.
Шестеро матросов по-прежнему держали на мушке шайку контрабандистов, которые сидели в вельботе с поднятыми руками – в том же положении, в котором оставил их Чарльз.
– Сейчас я отпущу вас, и вы можете считать, что вам повезло, – прокричал он. – Но если я узнаю, что вы похитили еще хоть одну англичанку и отвезли ее в чужую страну, то не успокоюсь до тех пор, пока вас всех до единого не повесят.
Сделав паузу, он резко бросил:
– А теперь – марш за борт и скажите спасибо, что остались живы и что я не отправил вас за решетку!
Мужчины один за другим быстро попрыгали через борт.
Как только они оказались на берегу, Чарльз приказал матросам:
– Потопить судно!
Они залпом выстрелили в корпус вельбота, пробив в нем множество дыр.
Вельбот медленно наполнялся водой, и когда лодка полностью ушла под воду, Чарльз заметил, что капитан ждет его приказаний.
– Мы идем обратно в доки Тильбюри, капитан, и большое спасибо вам за то, что вы только что совершили вместе со своими людьми. Я буду вечно вам благодарен.
Не дожидаясь ответа капитана, он сбежал вниз.
Он торопился в капитанскую каюту, полагая, что застанет Ранию в слезах, с тревогой и страхом ожидающую его появления.
Он открыл дверь.
Она лежала в том же положении, в котором он оставил ее, подложив под голову подушку.
Подойдя ближе, Чарльз увидел, что девушка крепко спит.
Он знал, что такой сон наступает после полного изнеможения, как это часто бывало с солдатами на войне.
После долгого сражения, в котором каждый рисковал своей жизнью, они попросту валились с ног, оставаясь глухими ко всему, что творилось вокруг.
Он застыл, глядя на Ранию сверху вниз и думая о том, какая же она красивая.
Светлые волосы ореолом обрамляли ее личико, а ресницы отбрасывали темные тени на прозрачную кожу.
Он знал, что она, будучи сообразительной девушкой, наверняка догадалась о том, как намеревались поступить с нею контрабандисты.
Хотя она и была невинной, у нее все же было некоторое представление о том, куда они ее везут и какое будущее ее ждет.
Чарльз живо вообразил себе, как любая другая женщина, оказавшаяся на ее месте, уже билась бы в истерике и, потеряв самообладание, цеплялась бы за него всеми силами.
Рания же просто лежала на койке, всем своим видом напоминая поникший цветок.
И крепко спала при этом!
Он долго стоял, глядя на нее, и думал о том, что нет для него на свете женщины милее и краше.
А потом, сообразив, что сон ее глубок и крепок, он осторожно снял с нее туфельки и укрыл покрывалом, благодаря в этот миг Господа за то, что тот позволил ему спасти ее.
Еще бы двадцать-тридцать минут – и вельбот вышел бы в открытое море.
А с наступлением сумерек наверняка лодка потерялась бы из виду, и он никогда более не увидел бы Ранию.
А ведь это он, и никто другой, навлек на нее беду их фальшивой помолвкой.
Он смотрел на Ранию, и постепенно в его душу закрался страх при мысли о том, каким может быть следующий шаг Сильвер.
На собственном опыте он успел убедиться в справедливости выражения: «Гнев отвергнутой женщины страшнее ада».
Теперь скучный и отталкивающий сынок герцога уже был без надобности Сильвер, и она сделает все, чтобы заполучить Чарльза в свои сети обратно.
Чарльз знал, что способен постоять за себя – с этим проблем не возникнет, но как уберечь при этом Ранию?
Но неожиданно он подумал, что невероятно поглупел, поскольку ответ на этот вопрос лежал на поверхности, и, осознав, что решение найдено, он почувствовал, как тяжкая ноша свалилась у него с плеч.
Он вновь опустил взгляд на Ранию.
Затем очень осторожно и нежно коснулся губами ее губ.
Она не проснулась.
Но в эту минуту он ощутил, что по ее телу пробежала сладостная дрожь, которая передалась и ему.
«Я никогда не расстанусь с тобой, любимая моя», – прошептал Чарльз и тихонько вышел из каюты.
Глава седьмая
Рания проснулась, открыла глаза и некоторое время никак не могла понять, где находится и что с нею сталось.
Ее вдруг охватила паника.
Ее же похитили люди с вельбота! Но тут она сообразила, что находится уже не на их лодке.
На столе в блюдце горел крошечный ночник.
На миг девушка растерялась, но, подняв глаза, увидела, как в иллюминатор заглядывает луна.
Чарльз спас ее!
Она находится на борту «Русалки», где пребывает в полной безопасности.
От этой мысли она испытала огромное облегчение.
Она вновь закрыла глаза, боясь, что ошибается.
Она была спасена! Спасена!
Чарльз принес ее сюда на руках и поцеловал.
