– По причине того, что он отказался признать меня своим зятем, мы рассчитывали сбежать и обвенчаться тайком, для чего мне и понадобилось специальное разрешение на брак.
– И отец девушки узнал о ваших намерениях? – пробормотал Чарльз.
– Он не только узнал об этом, но и, пока меня не было, силой принудил мою невесту немедленно отплыть с одним типом, которого она терпеть не может, но который уже давно домогался ее. Они отправились в Индию.
– В Индию! – воскликнул Чарльз.
– Предполагалось, что их обвенчает в море капитан! Ее отец с нескрываемым удовольствием сообщил мне об этом, понимая, что я бессилен уже что-либо предпринять, после чего вышвырнул меня за дверь!
– Мне жаль, Уолтер, право слово, мне очень жаль вас.
– Мне и самому себя очень жалко. Своих денег у меня нет, и нам пришлось бы жить на доход с того скромного состояния, которое имеется у моей девушки. Тем не менее я уверен, что смог бы вернуться в тот мир, где некогда пользовался известностью, поэтому мы и собирались переехать в Лондон.
В голосе его прозвучала нескрываемая горечь, а в глазах застыла такая боль, что Чарльзу не составило труда понять, как сильно Альторн уязвлен и страдает.
Уолтер поведал ему свою историю откровенно и без прикрас, отчего его бедственное положение выглядело еще более ужасающим.
– Я прошу простить меня за то, что докучаю вам своими неприятностями, Чарльз, но заглянул я к вам только ради того, чтобы узнать, нет ли у вас для меня работы, которую я мог бы выполнить.
Чарльз минуту размышлял, после чего сказал:
– У меня действительно имеется для вас большая работа, которая, я уверен, вам понравится.
Глаза Уолтера радостно заблестели.
В эту самую минуту в каюту вошел стюард и поставил на стол перед ними поднос с завтраком. Архитектор снял серебряную крышку с тарелки, на которой лежали яйца, бекон и несколько колбасок.
– Сначала позавтракайте, Уолтер, а потом я объясню, какую именно работу хочу вам предложить.
Чарльз вышел из кают-компании в надежде разыскать капитана, но тот сам шел к нему навстречу.
– А я как раз направлялся к вам, сэр. Я хотел спросить, в котором часу прикажете отдать швартовы.
– Я бы приказал отплыть немедленно, но у меня появился гость, капитан, так что я вынужден повременить, пока он не уйдет. Собственно говоря, особой спешки нет.
– Мне очень хочется продемонстрировать вам, сэр, как после тех небольших усовершенствований, что мы осуществили на «Русалке», она способна ходить значительно быстрее, чем ранее.
– Полагаю, вы уже доказали это прошлой ночью, капитан.
– Да, мы наверняка преподали этим контрабандистам хороший урок, который они не скоро забудут!
Когда Чарльз вернулся в кают-компанию, Уолтер уже покончил с завтраком и теперь допивал кофе.
– Спасибо, Чарльз, я чрезвычайно вам признателен.
Чарльз опустился в кресло рядом.
– Я предлагаю вам, – начал он, – отправиться в Темпл-холл. Помните, в Итоне учился некий Гарри Темпл?
– Разумеется, я помню его очень хорошо. Вы с ним были неразлучны.
– И остаемся таковыми до сих пор, но Гарри, подобно многим другим, кто воевал, запустил свой дом, и тот постепенно превратился в развалины.
Он заметил, как у Уолтера загорелись глаза, когда он понял, к чему идет разговор.
– Я бы хотел, чтобы вы немедленно отправились туда и восстановили дом в его первоначальном виде, в коем он пребывал, когда отец с матерью Гарри были еще живы.
Он выдержал паузу, прежде чем продолжить:
– Как мне представляется, это был один из прекраснейших особняков эпохи королевы Елизаветы в Англии. Оплачиваю реконструкцию я, поэтому деньги не станут проблемой. Превратите его в само совершенство, как вы преобразили многие знаменитые дома ко времени моего вступления в армию Веллингтона.
Уолтер во все глаза смотрел на него.
– Ушам своим не верю, – пробормотал он.
На последнем слове голос его сорвался.
Он резко поднялся и подошел к иллюминатору, и Чарльз понял, что Альторн пытается сдержать навернувшиеся на глаза слезы.
Не нужно было быть провидцем, чтобы угадать, о чем думает Уолтер, – о том, как славно вновь получить работу, в которой он всегда преуспевал.
Чарльз заметил, что рядом с креслом, на котором только что сидел Уолтер, лежит газета. Наверное, он привез ее с собой из Лондона.
Чарльз взял ее в руки, мимоходом отметив, что это был «Морнинг пост», и развернул.
На второй странице ему сразу бросилось в глаза его собственное имя, упомянутое в небольшой статье, которую Уолтер мог запросто проглядеть.
Заметка гласила:
«…Смерть графа Линдонмора.
С глубоким прискорбием сообщаем, что вчера во время верховой прогулки с графом Линдонмором произошел несчастный случай со смертельным исходом.
Его молодая лошадь испугалась дикой собаки и понесла, помчавшись сломя голову к лесу.
Граф не смог справиться с напуганным животным, и когда лошадь шарахнулась в заросли деревьев, толстая ветка ударила графа по голове и он, не удержавшись в седле, упал на землю.
При падении он сломал позвоночник и скончался на месте.
Граф, являющийся седьмым по счету обладателем титула, всего два месяца тому отпраздновал свой шестьдесят пятый день рождения.
О его безвременной кончине сожалеет все графство, а родственники уже уведомлены о случившейся трагедии».
Чарльз внимательно прочел заметку, и у него перехватило дыхание.
Он был уверен, что уведомление было немедленно отправлено ему на Беркли-сквер.
Этой ночью он уже решил, что единственный способ уберечь Ранию от мести Сильвер – это жениться на ней.
Когда он глядел на спящую девушку и касался губами ее губ, он вдруг понял тогда, что никого и никогда не любил так сильно, как ее.
Но он боялся признаться в этом даже самому себе.
В глубине души он сознавал, что в нынешней ситуации битву ему не выиграть. И теперь вынужден был признать следующее.
Во-первых, Сильвер пойдет на все, что угодно, лишь бы помешать ему жениться на Рании.
И во-вторых, он сможет жениться на Рании только по прошествии нескольких месяцев после смерти дяди, даже если захочет устроить негромкую свадьбу без пышных церемоний.
Подобное предложение шокирует его семью, ведь он должен будет носить траур по дяде, а с учетом того, что тот скончался при столь трагичных обстоятельствах, это вообще будет выглядеть недопустимо.
