По субботам фирма выглядела несколько иначе. Все сотрудники
были на местах, так же, впрочем, как и почти все компаньоны; пришли также
несколько секретарш. Поскольку клиентов не было, в одежде допускались поблажки.
Почти каждый был в джинсах. Никаких галстуков. Кое на ком были бейсболки и так
туго накрахмаленные рубашки, что казалось, они хрустят при каждом движении.
Но в атмосфере чувствовалось напряжение. Во всяком случае,
Митчел И. Макдир, новый сотрудник, ощущал его на себе совершенно явно. Он
отменил свои встречи с консультировавшими его по курсу подготовки к экзамену в
четверг, в пятницу и в субботу. Все пятнадцать томов материалов пылились на
полке, напоминая, что у него появилась реальная возможность провалиться на
экзамене.
К десяти часам окончательный вариант был готов, и Нина
церемонно положила его перед Митчем, отправившись затем к кофеварке. В
последнем варианте насчитывалось уже двести девятнадцать страниц. Митч прочел
их все четырежды, а пункты, относящиеся к налогообложению, вообще выучил
наизусть. Он встал и, взяв папку с соглашениями, отправился в кабинет Толара.
Тот разговаривал по телефону, а секретарша набивала бумагами огромный портфель.
– Сколько страниц? – спросил Эйвери, кладя трубку.
– Больше двухсот.
– Внушительно. Сыро получилось?
– Не очень. Это четвертый вариант в течение суток. Он почти
идеален.
– Посмотрим. Я прочту его в самолете, а после меня его
прочтет Кэппс через увеличительное стекло. Если он обнаружит хоть одну ошибку,
то устроит скандал и будет угрожать, что не заплатит. Сколько у тебя ушло на
эту работу времени?
– Пятьдесят четыре с половиной часа, начиная со среды.
– Прошу извинить за то, что все время подгонял тебя. Первая
неделя вышла у тебя тяжелой. Но клиенты иногда и не так гонят, и это далеко не
последний раз, когда нам пришлось ломать себе шеи по желанию человека, который
платит двести долларов в час. Таков наш бизнес.
– Я не жалуюсь. Немного отстал с подготовкой к экзамену, но
у меня еще есть время.
– Этот прохвост Хадсон не действует тебе на нервы?
– Нет.
– Дай мне знать, если будет. Он всего пять лет в фирме, ему
нравится разыгрывать из себя профессора. Считает себя теоретиком. Я от него не
в восторге.
– У меня с ним никаких проблем. Эйвери положил соглашение в
чемоданчик.
– Где деловая записка и другие документы?
– Я подготовил их в самом общем виде. У нас же еще двадцать
дней.
– Да. Но не стоит откладывать. Кэппс начинает требовать
своего задолго до конца им же установленных сроков. Ты завтра работаешь?
– Я не собирался. Жена настаивает на том, чтобы сходить в
церковь.
Эйвери покачал головой.
– Умеют жены встревать в наши дела, верно? – Ответа он не
ждал. Митч промолчал.
– Давай-ка закончим с Кэппсом к следующей субботе.
– Отлично. Без труда.
– Мы говорили о Кокер-Хэнксе? – спросил Эйвери, копаясь в папке.
– Нет.
– Вот оно. Кокер-Хэнкс – крупный подрядчик из Канзас-сити.
По всей стране у него контрактов на сто миллионов. Группа “Хэллоуэй Бразерс” из
Денвера предлагает перекупить его. Они намереваются добавить ценных бумаг,
кое-чего из имущества, контрактов и определенную сумму в наличных деньгах.
Довольно сложная сделка. Познакомься с материалами, а во вторник утром, когда я
вернусь, поговорим.
– Сколько у нас времени?
– Тридцать дней.
На этот раз папка была не такой толстой, как по делу Кэппса,
но тем не менее она впечатляла.
– Тридцать дней, – негромко повторил Митч.
– Это сделка на восемьдесят миллионов, мы загребем двести
тысяч в качестве гонорара. Неплохо, а? Каждый раз, когда ты хотя бы посмотришь
на эту папку, пиши себе в счет один час. Занимайся ею каждую свободную минуту.
Если ты вспомнишь о Кокер-Хэнксе за рулем автомобиля, когда едешь на работу,
ставь в счет еще один час. Это бездонная бочка.
Эйвери принялся смаковать в голове мысль о клиенте, который
заплатит столько, сколько с него потребуют. Митч попрощался с ним и вернулся к
себе в кабинет.
Примерно в то время, как они, покончив с коктейлями, изучали
карту вин и выслушивали Оливера Ламберта, сравнивающего и анализирующего
различия, оттенки и особенности французских вин, тогда, когда Митч и Эбби
начали понимать, что лучше бы они остались дома, поедая пиццу и смотря
телевизор, в это самое время двое мужчин открыли ключом дверцу блестящего “БМВ”
на стоянке рядом с рестораном. Мужчины были в галстуках и пиджаках, вид их
никаких подозрений не вызывал. С невинным видом усевшись внутрь, они тронули
машину с места и, проехав через Центр города, остановились перед воротами
гаража нового дома мистера и миссис Митчел И. Макдир. “БМВ” был загнан в гараж,
водитель достал из кармана Другой ключ, открыл дверь в дом, и вместе со своим
спутником вошел. Херси был сразу заперт в туалете.
В темноте на стол был положен маленький кожаный чемоданчик,
из него мужчины извлекли резиновые перчатки, надели их; каждый взял в руки по
крошечному фонарику.
– Сначала телефоны, – сказал один из них. Работали они
быстро. Телефонная трубка была снята, микрофон ее выкручен и изучен. Затем в
чашечку трубки был посажен на клей миниатюрный, размером не более изюминки,
передатчик. Когда клей подсох, вновь был установлен микрофон, трубка собрана и
возвращена на свое место, а телефон повешен на кухонную стену, откуда его три
минуты назад сняли. Звуки, или, точнее, сигналы, будут передаваться в небольшой
приемник, установленный на чердаке, а более мощный передатчик рядом с
приемником отправит сигналы через весь город антенне, установленной на крыше
Бендини-билдинга. Используя линию переменного тока в качестве источника
питания, “жучки”, установленные в телефонных аппаратах дома, будут работать
безотказно.
– Займемся комнатами.
Чемоданчик перенесли на диван. Чуть выше его спинки в
стенную панель был забит небольшой гвоздь и тут же извлечен. В образовавшееся
отверстие вставлен тонкий черный цилиндр, толщиной около двух миллиметров и
длиной примерно двадцать пять миллиметров. Капелька эпоксидной смолы прочно
закрепила его. Микрофон был абсолютно невидим. Провод, не толще человеческого
волоса, пропущен по шву обоев. Он свяжет микрофон с приемником на чердаке.
