— Подумать только, как Малыш нас балует, когда болеет. Встречает каждого, как будто мы короли.
— С Малышом никаких проблем, когда он болеет, — сказала мама. — Он такой милый, мы чудесно провели день.
Малыш переглянулся с Щепкиным, и каждый из них подумал, что день был куда более насыщенный, чем думает мама, но это пока секрет. Вот будет сюрприз, когда вся обувь почти как новенькая вернётся домой! Малыш видел, что от башмачника ботинки выходят блестящие, прямо как из магазина, потому что, покончив с ремонтом, башмачник каждую туфельку полирует, наводя глянец. Думая об этом, Малыш улыбнулся.
— Чего-то ты сегодня больно весёлый, — заметил Филипп.
— Мы с Щепкиным тут кое-что придумываем, — ответил Малыш.
— А мне не до веселья, — сказал Филипп, — дел невпроворот. Вечером заседание школьного совета, а до тех пор уроки надо успеть сделать.
— Да уж, — согласился с ним папа, — дело серьёзное. Но всё-таки легче впрячься и поработать, зная, что потом тебя ждёт что-нибудь приятное.
— Ну да, — сказал Филипп, — что-то в этом есть.
Он быстро поел и испарился, а Малыш остался в столовой с мамой и папой. Потом папа прилёг на диван в гостиной, это тоже было приятно и уютно, Малыш устроился рядом на ковре, катал машинку и тихо болтал с Щепкиным. Потом все пили кофе с остатками рождественских сладостей. Филипп вниз не спустился, и Малыш отнёс ему хвороста, ушек и сладких пластинок. Филипп набил полный рот печенья, но глаз от учебника не поднял — в такой он был спешке. Малыш, зевая, спустился вниз, а мама сказала:
— Похоже, пора тебе в кровать, Малыш. Ляг сегодня пораньше, ты вчера плохо спал.
Мама проводила его наверх, и Малыш сразу заснул. Он сегодня порядком устал.
Филипп доделал урок и стал собираться. Он принял душ, надел чистую рубашку, брюки и самый красивый свитер. Осталось только обуться.
— Надену-ка я коричневые ботинки, чтобы не переобуваться там.
Он полез в шкаф за ботинками, но их там не оказалось. Впрочем, остальной обуви там тоже почему-то не было, не считая его старых кед, из которых он давно вырос.
— Что за чудеса? — удивился Филипп. — A-а, понятно. Мама взяла всё вниз, чтобы почистить. А ведь всегда говорит, что мы должны следить за своей обувью сами.
Он взял вещи и в носках побежал вниз. Заглянул на кухню, но ботинок там не увидел. Остаётся лестница в подвал, там сложены все обувные принадлежности. Нет, тоже нет.
— Мам, — крикнул Филипп, — куда ты их дела?
— Кого?
— Мои коричневые ботинки. Куда ты их переставила?
— Твои ботинки? — очень удивилась мама. — А я здесь при чём?
— Ты не брала их чистить?
— Нет, — ответила мама, — знаешь, у меня без твоих ботинок дел по горло, весь дом на мне. За своей обувью извольте следить сами.
— Я и не просил ничего с ними делать, — сказал Филипп. — Они стояли у меня в шкафу, а теперь их нет. Вот я и подумал, что ты их взяла.
— Беда с вами, мужчинами, — вздохнула мама, — вас бесполезно учить искать. Если нужная вещь не стоит прямо под носом, всё — пиши пропало.
— Можешь говорить что хочешь, но в шкафу их нет, — ответил Филипп.
— Посмотри под кроватью тогда.
— Хорошо, — миролюбиво ответил Филипп, — пойду взгляну ещё раз.
По-прежнему в носках он поднялся наверх и снова посмотрел в шкафу, под кроватью и под комодом. Он даже под письменным столом на всякий случай посмотрел, но ботинок не было нигде. На всякий пожарный Филипп ещё раз сунул голову в шкаф.
— Мам, ну нет их тут, — крикнул он.
— Тсс, не кричи, Малыша разбудишь. Сейчас я к тебе приду, — ответила мама.
Она вошла в комнату Филиппа и остановилась у шкафа с видом опытного сыщика, который с первой же попытки всё найдёт. Хм, странно: в шкафу ботинок не оказалось. Мама заглянула под кровать, потом легла на пол и почти полностью под неё залезла.
— Может, они у нас в спальне заблудились? — предположила она. — У вас с папой размер теперь почти один, где чьи не разберёшь.
— Ну не знаю, — сказал Филипп, и они вместе с мамой пошли в спальню. — И тут нет, — сказал он, открыв дверцу папиного шкафа.
— Дай-ка посмотрю, — сказала мама. — Да тут вообще обуви нет, одни тапки старые.
Она открыла свой шкаф и охнула — тут тоже было пусто.
— Куда могла пропасть вся наша обувь? — изумилась мама.
— Да, моих чёрных туфель тоже нет, — сказал Филипп. — Ведь не мог Малыш взять их для своих игр?
— Скорей всего, — ответила мама с видимым облегчением. — Пойдём посмотрим.
Она осторожно открыла дверь к Малышу. Он спал крепко и спокойно, можно было не бояться войти. Мама прошла прямиком к шкафу.
— Его коричневых осенних ботинок нет, и нашей обуви тоже.
— Давай внизу посмотрим, может быть, он их в гостиной спрятал, — сказал Филипп.
Они спустились и, к удивлению папы, начали заглядывать во все углы, искать под мебелью.
— Во что играете? — спросил папа.
— Ботинки ищем, — ответила мама. — Филиппу пора уходить, а ботинок его нет. И наша обувь пропала почти вся, даже у Малыша одной пары не хватает.
— И вы подумали, что обувь стройными рядами сама пришла вниз и тут попряталась? — спросил папа, улыбаясь.
— Сейчас не до шуток, — проговорила мама. — Мы подумали, вдруг Малыш куда-то их унёс.
— Нет, он играл в машинку, — сказал папа.
— Я опаздываю. Что же делать? — спросил Филипп. — Не надевать же мне башмаки на высокой шнуровке, когда я так принарядился.
— Возьми мои пока, — разрешил папа и стал развязывать шнурки, — а мы с мамой ещё поищем.
— Они мне чуточку жмут, но ходить можно. Пап, спасибо! — сказал Филипп.
— Рад помочь, — ответил папа.
Теперь настала его очередь ходить в носках.
ВОР С БОЛЬШИМ СЕМЕЙСТВОМ
— К нам приходили чужие? Мама, ты была дома целый день?
— Да, только в магазин вышла, но Малыш всё время ждал меня у окна. Я вернулась, а он стоял на том же месте, где я его оставила. Он бы наверняка увидел, что кто-то вошёл в дом.
— Хм, — сказал папа. — Пожалуй, перемолвлюсь словечком с начальником полиции, мы с ним познакомились на новогодней вечеринке.
