Но его встретил чудесный запах, а на прилавке под стеклом стояли торты всех видов. Народу было немало, кто-то покупал хлеб, а кто-то пришёл за тортом.
— Смотри, как они тут в Бесбю сумки набивают, — прошептал Малыш. — Хозяину магазина в Гампетрефе тут понравилось бы.
— Что тебе дать? — спросила тётя за прилавком.
— Мне хлеба, — ответил Малыш.
— Какого? — уточнила тётя. — У нас есть из цельного зерна, ржаной, коврижки, обычный и длинные батоны.
В голове у Малыша аж зазвенело от безответной пустоты, потому что в Гампетрефе хозяин магазина всегда точно знал, что нужно Малышу.
— Ржаной, — ответил Малыш, потому что слово показалось ему как будто знакомым.
— Это ты мальчик, который въехал в дом напротив башмачника? — спросила продавщица.
— Я, — ответил Малыш.
— У тебя ещё есть брат?
— Да, старший.
— Раз ты у меня первый раз, тебе полагается кое- что, — улыбнулась продавщица, ушла в заднюю комнату и вернулась с пакетом.
— Это тебе попробовать из брака, — сказала она. — Бывает, торт вышел кривой или развалился, но вкуса-то он не потерял.
— Спасибо большое, — поблагодарил Малыш, подхватил пакет и со всех ног помчался домой.
Он бежал так быстро, что, когда влетел к маме на кухню, едва мог вздохнуть.
— Такой спешки с хлебом нет, не волнуйся, — даже сказала мама.
— С хлебом нет, а с разваленным тортом как раз есть, — торопливо проговорил Малыш. — Мы с Щепкиным пошли на крыльцо его пробовать. Не бойся, тебе мы тоже дадим.
— Повезло тебе с тортом, — заметила мама.
— Это потому, что я первый раз покупал у неё хлеб, — объяснил Малыш. — Если ты пойдёшь завтра сама, тебе, наверно, тоже дадут.
— Боюсь, торты только ребятне полагаются, — ответила мама. — Спасибо, я возьму этот кусок кренделя.
— Неплохо, кстати, быть ребятнёй, — сказал Малыш Щепкину.
Они устроились под сосновой кузиной Щепкина, и Малыш заглянул в пакет. Там обнаружились куски бисквита, торта с вареньем, наполеона, миндального пирога и четыре чуть примятые венские сдобы.
И тут Малыш почувствовал что-то странное: он
был почти уверен, что за ним кто-то подсматривает. Малыш огляделся, но никого не увидел. Дворик перед домом был пуст, в кустах вокруг тоже никого не наблюдалось, а за кустами уже шёл забор. И вот в нём Малыш и увидел щель, а в ней два внимательных глаза. Широко открытые, они не мигая смотрели на Малыша и провожали взглядом каждый кусок торта, который он отправлял в рот. Малыш растерялся. Не скажешь же «привет» и «угощайся» какой-то ничейной паре глаз. Малыш посадил Щепкина на ветку и велел ему поговорить пока с кузиной, а сам крадучись двинулся к забору. Но когда он дошёл до щели, глаза исчезли. За забором лежала только маленькая машинка-грузовик. Малыш постоял-по- стоял и вернулся к Щепкину.
— Там никого нет, но только что был, я уверен, — сказал Малыш.
— Перестань, — вздохнул Щепкин, — нам так хорошо вдвоём, пока ты ни с кем здесь не подружился.
— Ты прав, но очень любопытно, — ответил Малыш.
Он сел и долго о чём-то думал, но вдруг сорвался с места, побежал в сарай и нашёл длинный шест. Постоял, рассматривая его, и довольный кивнул.
— Вот что мне нужно, — сказал он вслух и побежал на кухню.
— Мама, у тебя есть верёвка?
— Толстая или тонкая?
— Тонкая и длинная.
— Вот, возьми. А что это ты задумал?
— Это у меня будет удочка. Понарошку.
Малыш привязал верёвку к концу шеста, а к верёвке привязал кусок пирога из своих запасов.
— Смотрю, тебе весело, — ревниво заметил Щепкин. — А мне вот невесело, потому что я не понимаю, что ты задумал.
— Я не могу сказать, — прошипел Малыш. — Это всё испортит.
— Раз так, я с тобой вообще не разговариваю больше, — с обидой заявил Щепкин.
— Смотри, — сказал ему Малыш.
Он взмахнул удочкой, стараясь перебросить наживку через забор. С первого раза ничего не вышло, и со второго тоже, но в третий раз он сделал замах повыше, и привязанный к верёвке кусок торта перемахнул через забор. Малыш крепко сжимал удочку. Он весь напрягся от нетерпения.
— Клюёт? — спросил Щепкин. — Это я не тебе говорю, а самому себе.
— Пока нет, — ответил Малыш и прислонил удочку к забору.
— Куда ты теперь собрался? Это не разговор, а деловой вопрос, — сказал Щепкин.
— Мне надо отойти на минутку, — предупредил Малыш. — Я сейчас вернусь.
— Не очень-то и хотелось ходить с тобой, — обиделся Щепкин. — Не воображай.
Малыш выскользнул из ворот и тихо пошёл по тротуару к соседнему дому. Там тоже были ворота. Открыть их ничего не стоило: откинул крючок — и готово. Малыш скользнул в ворота и оказался в чужом дворе, который весь был засажен деревьями. Малыш взглянул в сторону забора. Над ним на верёвке висел кусок торта, но он висел страшно высоко.
Об этом Малыш не подумал. Надо было взять верёвку подлиннее. У забора кто-то суетился. Мальчик. Он тянул руку к торту, но не мог достать. Но вот мальчик куда-то сбегал и притащил ящик. Вот поставил его под висящим тортом. Тут Малыш понял, что он задумал, и со всех ног бросился назад в свой двор. Там он прямиком побежал к забору, схватил удочку, и аккурат в этот момент начало клевать. А потом верёвка перестала натягиваться, Малыш дёрнул её на себя, и она легко перелетела через забор. Торта на ней не было.
— Прицепим ещё кусочек, — сказал Малыш.
— Сам цепляй, — пробубнил Щепкин, — а то мы только разговорились с кузиной. О своём, о сосновом.
— Понятно, — ответил Малыш, привязывая к верёвке венскую сдобу.
В этот раз он постарался забросить верёвку как можно дальше, чтобы она не висела слишком высоко. И снова клюнуло. Малыш, конечно, поспешил к дырке в заборе — посмотреть. Но как раз когда он прижался к забору, всё закрыла чернота, потому что с той стороны тоже кто-то хотел посмотреть, а когда два человека одновременно смотрят в одну дырку, то получается чернота и ничего не видно. Малыш слышал чужое дыхание. А тот, второй, конечно, услышал сопение Малыша, и оба они разом отпрыгнули от забора.
Некоторое время было совсем тихо, а потом Малыш увидел, как к ним во двор из-за забора спланировало что-то белое. Это оказался белый бумажный пакетик, привязанный к верёвке. Сначала Малыш довольно долго просто смотрел на него. Пакетик раскачивался на ветру туда-сюда.
Малыш не знал, как быть. Снять пакетик? Наверняка его для того и кинули, чтобы Малыш его открыл. Он развязал верёвку и понёс пакет показать Щепкину.
