— Помню, — подтвердил я, надевая плащ.
— Вот только не платят мне за это, — вздохнула девушка и, привстав на цыпочки, накинула мне на голову капюшон.
— Ты сама предложила это делать, — я попытался сбросить его: — И — бесплатно!
— Помню. — она снова натянула капюшон мне глубоко на голову: — Не спорь. Там холодно! Возись потом с твоими соплями. Так… — она отошла на пару шагов и окинула меня критическим взглядом.
— Нормально. Даже хорошо! Поп, а чего ты с религией завязал — ну, я имею в виду, что из тебя бы вышел отличный святой отец? На самом деле.
— Остановись, ибо ересь ты, дочь моя, молвишь! — распевно, как на массовой проповеди, произнёс я, и продолжил уже нормальным тоном: — Отличай понимание людей от их проекций. Очень часто за фразой «а на самом деле ты имеешь в виду…» следует десант их тараканов. Остановить высадку невозможно. То есть, их реакция, совершенно не касается твоей личности. Понимаешь? Просто ты сказала кодовое слово и тараканий десант был поднят по тревоге.
В ответ она фыркнула: — Иди уже, святоша. А я сейчас — причёску поправлю, растрепалась, пока из тебя человека делала. Иди, догоню.
Снаружи было действительно прохладно и я спрятал руки в широкие рукава плаща, сожалея, что не захватил перчатки от скафандра. Капюшон сильно ограничивал обзор, так что, спускаясь по трапу, я смотрел себе под ноги что бы не упасть. Спустившись на пол ангара, я сделал пару шагов вперёд и замер, когда в поле моего зрения оказались ноги, облачённые в практически не изменившие свой дизайн, сапоги скафандра.
— Смотри ка — Поп?! — раздался незнакомый мужской голос. Подняв голову, я увидел его обладателя — он, вместе со своими товарищами, числом в пять человек, стояли полукругом в отдалении от трапа, целилясь в меня и куда-то в сторону из коротких карабинов. Развернувшись всем корпусом, я увидел их вторую цель — чуть в стороне от трапа стояли, задрав руки вверх Грей с Клёном.
— Кто мне объяснит — что тут происходит? — воздух в ангаре был холодным, отчего в горле неприятно першило и слова выходили очень тихими.
— Он что, из наших? — один из солдат качнул стволом, указывая на мой значок: — Похож орёл-то.
Я невольно присмотрелся к их орлам — они были какие-то рубленные, с горизонтально расправленными, а не поднятыми вверх крыльями.
— Вроде наш, — неуверенно произнёс другой и качнул стволом, отводя его в сторону от меня.
— Грешно стесняться своих ошибок, сын мой, если ты нашёл мужество в них признаться, — я выпростал руку из рукава и, как я надеялся, величественно повёл ею в сторону, пошевеливая пальцами: — Но мы, Слуги Божьи терпеливы и не злопамятны. Позови своего офицера.
— Чего?
Блин! Переусердствовал — боец натурально завис.
— За офицером! Бегом! — рявкнул я и он отвис, рысью кинувшись куда-то к воротам.
— Руки опустите, нечего меня позорить, — повернулся я к Клёну с Греем.
— А можно? — Клён покосился на солдат, некоторые их которых опустили своё оружие, в то время как другие продолжали держать их на прицеле.
— Нужно! — рявкнул я, и мои парни приняли нормальный вид. Солдаты, тоже расслабились, опуская стволы. А что? Я поставил себя на их место — у этих, прилетевших, начальник есть? Есть! И наш сейчас подойдёт. Вот пусть они и разбираются.
— Милорд? — подбежавший офицер коротко козырнул: — Ээээ…. Прошу прощения, святой отец, но мне сказали, что старшим на этом корабле — Лорд Империи, а тут…
— А тут я. Всё верно, офицер. Я и есть капитан этого корабля.
— Но вы же…
— А разве скромный служитель матери нашей — Святой Церкви, не может быть капитаном корабля?
— Эээ… Наверное…
— И разве сан священнослужителя запрещает мне быть Лордом нашей Богоспасаемой Империи?
— Нет, что вы, ваше…
— Не буду вас мучать, — я изо всех сил старался походить на покойного Тода: — Перед вами, мой друг Лорд Инквизитор Империи, имеющий скромный позывной Поп. Вас же так ориентировали, да?
— Лорд Инквизитор? — бедный служака аж поперхнулся: — Ваше… Ваше преподобие, милорд.
К слову сказать — он был профессионалом и быстро сообразил, что наилучшим выходом будет просто исполнить полученный приказ, не вдаваясь в его детали:
— Мне поручили сопроводить капитана данного корабля, именуемого Анакондой в Зал Аудиенций. Прошу подтвердить, — он зачем-то отдал честь: — Ваш позывной — Поп?
— Да, сын мой.
Он снова козырнул: — И этот корабль — Анаконда?
— И снова вы правы!
Офицер украдкой перевёл дух и показал рукой на выход с платформы — в отличии от платформ моего времени эта не опускалась вниз, отправляя корабль в ангар, а была жёстко закреплена на внутренней поверхности Станции.
— Прошу вас, ваше преподобие, милорд, сэр, следовать за мной.
— Секундочку. А мой корабль? Экипаж? Где операторы? Насколько я понимаю — сейчас должна была рповодиться съёмка нашего прибытия на Станцию?
— Не могу знать, ваш-сият-во! Мне приказано только сопроводить вас. Прошу, — и он снова показал рукой на выход.
— Командир, — ко мне подошёл Грей: — Ты иди, присягу принимай, условия нам обговори…хорошие. А мы быстро смотаемся на точку и назад.
— Да, Поп, иди, — к нему подошла Жанна и взяла его под руку: — Координаты есть. Операторы уже на связь выходили — ждут. Нам и сопровождение дают, не переживай. Что с нами-то будет? Мы — в самом мощном корабле этого времени. И за себя не переживай — если тебя кто обидет — мы эту станцию на атомы разберём.
Услышав последние слова офицер непроизвольно вздрогнул и, я решился: — Ладно. Вы только там особо не задерживайтесь — пару дублей и сюда. Мне спокойнее, когда вы рядом. — Я протянул руку для прощания, но Грей её проигнорировал: — Принято, командир! Прощаться не будем — мы за час обернёмся!
Они повернулись и пошли к трапу.
— Пойдёмте, ваша светлость, — офицер нетерпеливо переминался с ноги на ногу: — Император ждёт.
— Да, пойдёмте, — я проследил как убрался трап и поспешил отойти в сторону, не желая быть сбитым с ног струями выхлопов.
У самой двери я обернулся и проводил взглядом свой корабль — пилотировал явно Клён. Анаконда шла с небольшим креном и едва заметно рыскала по курсу. Перед щелью шлюза она замерла, чуть подработала маневровыми — Клён всегда ошибался по высоте, и скользнула из Станции, оставляя меня одного.
— Веди, — я повернулся к офицеру: — Действительно, нехорошо заставлять его ждать.
Зал для аудиенций особого впечатления на меня не произвёл — это был простой металлический ящик, всё убранство которого составляли развешанные по стенам тяжёлые, темно бордовые занавеси, поверх которых свисали вертикальные штандарты с золотым Имперским орлом. Вдоль левой стены, неровной кучкой толпилось человек двадцать, облачённых в тёмные мундиры и строгие костюмы, среди которых яркими, но редкими, цветками разгоняли общую мрачность обстановки придворные дамы в парадных платьях. Правая стена украшений не имела — на её металлической поверхности были закреплены три больших экрана, демонстрировавших обстановку вокруг Станции.
