— Досадная цепь случайностей. Мой навигатор ошибся во втором знаке после запятой и ваш корабль, капитан, вышел из перехода не перед полем, а в нём. И, вторая — роковая случайность. Замкнуло цепь активизации фугасов. Крохотный контактик — его замкнуло и мины активизировались, ну а поскольку вас не внесли в базу свой-чужой — мы же не планировали, что вы приблизитесь к ним… Выражаю вам свои соболезнования, капитан. Ваш экипаж не мучился — всё произошло мгновенно.
— Выжившие есть? — Хенсон был абсолютно спокоен.
— Куда там, брат! — усмехнулся Ронсон: — Три сотни термоядерных фугасов. Мои корабли вышли в точку спустя двадцать секунд и то — сенсоры менять пришлось.
— Ты… — я протянул руку к экрану: — Ты убил их! Сука! Ты…
— Я не собираюсь терпеть оскорбления всякого сброда, брат, — он брезгливо поджал губы и отключился.
— Капитан. — Повернулся ко мне Император: — Выбирайте выражения — он мой брат. Хотя, вы теперь уже и не капитан, а человек без документов, кличка какая-то дурацкая Поп, да и ряса мутная….
— Ты это специально, да? Дюваль! Это ты! Ты их убил, со своим братом, чёрт вас обоих побери!
— Ты оскорбляешь Императора, — подошедший гвардеец положил мне руку на плечо: — Замолчи!
Я дёрнул плечом, сбрасывая её: — Ты дерьмо, Дюваль! Как и весь твой проклятый род, сучий! Гнида! Убийца! Я… — Договорить я не смог, сильные руки зажали мне рот и остаток фразы я промычал в них.
— Что же… — Хенсон заложил руки за спину и подошёл ко мне, с интересом разглядывая моё дёрганье:
— Полагаю, мы слышали достаточно, как вы думаете, господа? — свой вопрос он адресовал к до сей поры молчавшим придворным, которые, получив такое явное разрешение, принялись наперебой высказывать свои мнения — в основном в оскорбительной для меня форме.
— Я вас услышал, господа, — поднятая вверх рука послужила сигналом отбоя — придворные тут же замолкли, продолжая жечь меня ненавидящими взглядами.
— Итак. Что мы имеем. Первое, — он загнул один палец: — Оскорбление монарха, да?
— Да, ваше величество, — тут же отозвался кто-то из толпы: — Виновен!
— Второе. Оскорбление моего венценосного брата, — второй палец последовал за первым.
— Третье. Клевета на нашу Святую Церковь! Потрясание Основ! Покушение на веру! Очень плохо, очень. — осуждающе покачав головой он загнул ещё один палец.
— Четвёртое. Это, конечно — по сравнению с предыдущими преступлениями — мелочь, но всё же. Проникновение в наши пределы без разрешения и без документов.
— И, наконец — пятое. Вторжение на военном корабле. Господа! Но это просто — вторжение, другого термина у меня нет. Может у вас есть? Высказывайтесь, господа придворные.
От общей толпы тут же отделился представительно выглядевший мужчина средних лет в цивильном костюме и коротко поклонившись произнёс: — Без сомнения — факт вторжения налицо. Виновен!
— Я вас понял. Благодарю, Сигизмунд.
Мужик поклонился и, пятясь растворился в толпе.
— Пять преступлений. Пять, господа! Моё мнение — этот человек… — Хенсон сделал короткую паузу и продолжил осуждающим тоном, показывая на меня: — Виновен!
Придворные одобрительно загудели, полностью поддерживая мнение своего сюзерена и он снова поднял руку призывая к тишине:
— Но поскольку в этом деле замешена и наша Святая Церковь, то я считаю, что будет правильно передать преступника им. Уверен, святые отцы смогут принять взвешенное решение о его судьбе. Да, господа?
Снова послышался одобрительный гул голосов.
— И вот ещё что. Дабы не смущать неокрепшие умы информацией о будущем нашем — повелеваю! Хроникёр!
— Здесь, ваше величество, — теперь от толпы отделился примерно мой ровесник, облачённый в какой-то нелепый не то халат, не то робу темно серого цвета. Он сноровисто достал откуда-то из складок своего одеяния планшет и выжидательно посмотрел на Императора.
— Убрать из наших хроник все упоминания и о прибывшем корабле, и об этом типе, — он небрежно кивнул в мою сторону: — Произошедший бой считать столкновением с силами Федерации — нечего простолюдинам знать об этих…Ммм… Таргоидах. Да! Наш доблестный Брат, разбив предательски атаковавшие мой эскорт силы Федерации обратил их остатки в бегство и окончательно уничтожил, загнав на старое фугасное поле. Было так!
— Да, ваше величество, — хроникёр согнулся в поклоне, шустро набирая текст на экране: — Всё будет изменено в строгом соответствии с вашей волей, мой господин.
— Я не сомневаюсь, — Хенсон задумчиво посмотрел на меня: — Не сомневаюсь… Уведите этого.
Всё те же руки оторвали меня от пола и продолжая зажимать мне рот понесли из Зала Аудиенций.
Последнее, что я услышал был довольный голос Императора: — Что же… Господа! Продолжим. Какой вопрос у нас далее по протоколу?
— Ну что же вы делаете! Немедленно поставьте его! — голос явно пожилого человека раздался, едва за нами — мной и моими носильщиками захлопнулись герметичные двери, отсекая зал с Императором от нас. Меня осторожно поставили на пол и оставили стоять, впрочем — продолжая придерживать за плечи.
— Отпустите, он не сбежит. Вы же не сбежите, молодой человек? — подошедший ко мне мужчина был в возрасте. Одет он был в крайне простую рясу темно коричневого цвета, подпоясанную простой верёвкой.
— Не сбегу. — я уже догадался, кто именно стоит передо мной, и дёргаться тут было бессмысленно.
— Вот и славненько. Ну же, отпустите его! — он отбросил капюшон обнажая полностью седую голову: — Что же вы так, молодой человек! Ах, как нехорошо! Ах и ах!
Его лицо внушало доверие — эдакий добрый дядечка. Сочувствующий взгляд тёмных глаз, грустная улыбка, заботливые интонации в голосе — мне очень захотелось рассказать ему всё — всю правду, надеясь на его помощь и сострадание.
— Ну вы как? — Он взял меня под руку им повёл по коридору, ведущему в сторону от Зала: — Эк вас угораздило! Я даже и не знаю — чем вам помочь, наш Император в гневе, эх… Ну зачем вы его оскорбляли?! Молчите-молчите, вам сейчас лучше молчать — наговорили вы уже предостаточно.
— Кончайте шоу, святой отец, — я постарался освободиться от его захвата, но в следующий миг мне в спину недвусмысленно упёрлось что-то жёсткое.
— Какое шоу, о чём вы? — его тон был эталоном непонимания.
— Вы же инквизитор.
— Верно! — он остановился, отпустил меня, и отойдя на пару шагов, всплеснул руками, демонстрируя неподдельное изумление: — Как вы догадалсь?
— Служил в инквизиции.
— Да-да, мне говорили. Лорд Инквизитор, да?
Я кивнул: — И к чему тогда эта комедия, коллега?
— Ну я же должен был сам убедиться. — теперь в его голосе чувствовалась неподдельная обида.
