— Сбой на двух процентах, — я пожал плечами, морально настраиваясь на долгое путешествие с досветовой скоростью. На очень долгое.
— Палёные вы поменяли, я вижу. — девушка перевела взгляд с ЗИП на меня: — Инструменты есть?
— Какие?
— Тестеры, отвёртки, паяльная станция, — начала она загибать пальцы, но я прервал её:
— Нет.
— Как это нет? — опешила она.
— А зачем? Сломается — поменял плату и порядок.
— Ну вы даёте, — девушка отошла в сторону, и начала обоходить блок по периметру, ища что-то взглядом в его глубине. Как по мне — так искать там было нечего. Простой металлический куб с платами и несколькими пучками кабелей, торчавших с одного его бока. Чего смотреть то?
— Молоток хоть есть?
— Жанна. Вы бы ещё пилу спросили. Зачем мне на корабле молоток?
— Не знаю. Ну, если, молотка нет — может хоть утюг есть?
— Утюг?!
— Эхх… Мужики… Космолётчики, — она окинула нас пренебрежительным взглядом: — В рубке срач развели — девушке зайти стыдно. Утюга и то нет. А вот он бы вам, обоим кстати, не помешал бы. Или вы свои комбезы принципиально не гладите?
— А зачем? Они чистые.
— Сразу видно, что женщины на борту нет. — она подошла ко мне и отобрала мой костыль. Отойдя в сторону, она присела на корточки, потрогала рукой край куба, выпрямилась и — размахнувшись ударила по видимой только ей точке.
— Что, решили до конца доломать? — невинным тоном поинтересовался я: — Так не сдерживайте себя. Можно внутрь забраться — там попрыгать.
Вместо ответа Жанна сунула мне в руки костыль, молча запустив тест.
Экран вспыхнул синим цветом и по нему шустро побежала сопровождаемая цифрами процентов полоска процесса самодиагностики.
— 27 %…42 %…61 %…73 % — я и не заметил, как начал озвучивать видимые цифры. Дойдя до сотни экран погас и, спустя несколько очень долгих секунд, высветил стандартное диагностическое меню.
— Мужики! — она победно посмотрела почему-то только на меня.
— Ээээммм…. Спасибо, Жанна. Дальше я сам. — я было двинулся к терминалу, но она отстранила меня:
— Модуль серьёзно повреждён, тут нужна тонкая настройка. ВЫ же НЕ против, капитан, да?
— Не против, — пришлось признать мне. А что оставалось делать? Моих знаний хватало только на то, чтобы заменить палёные платы, и — после вот такой диагностики, закрыть кожух. Заработало? Отлично! Закрой и иди отсюда, пока не сломал окончательно.
— А у вас интересный тюнинг прыжкового модуля, — она оторвала взгляд от экрана и посмотрела на меня.
— Знакомые, в гараже, под пивко, сделали.
— Познакомите? Пиво я пью. Светлое. С соком.
— Я тёмное предпочитаю. Жанна, ну, серьёзно, что вы сделали?!
— Платы вы заменили верно. — от этих слов Клён гордо расправил плечи.
— Но тряска ослабила контакт питания второго контура, а нештатный выход из прыжка вообще его разорвал. Это обычная болезнь этих модулей. При штатном ТО их всегда проверяют, они постоянно отваливаются.
— Но вы же били по корпусу?
— Туда залезть сложно, а его разъём плотно прилегает к корпусу. От удара он встал на место. Просто, правда?
— Когда знать — да, — согласился я с ней: — Мы прыжок делать можем?
Она кивнула и направилась к выходу. Уже переступив через комингс девушка обернулась:
— Капитан, а ведь вы мой должник теперь. Вы и он, — она показала пальчиком на Сергея.
— Как и все на борту.
— Наш разговор помните? Тогда — в рубке?
Я кивнул.
— И?
— Давайте сначала доберёмся до дома. А там и поговорим.
— Принято… Капитан. — она шутливо козырнула, но, в следующий момент на её лицо вернулось серьёзное выражение: — Вы мой должник, Поп. Не забудьте.
Закрыв кожухом прыжковый модуль, мы направились в обратный путь, только теперь, конечной точкой нашего путешествия была рубка. А что? Рулить я мог, благо педалей не было, а Клёна попросил быть на готове — в его кресле, на случай непредвиденных осложнений. Так что теперь, с более-менее восстановленной возможностью к прыжкам меж звёзд, обратный путь выглядел не таким страшным. В конце концов — какая-то пара недель и мы дома.
Жанна встретила нас около рубки. В её руках я приметил небольшую сумочку и не преминул поинтересоваться:
— У вас там что? Молоток?
— Почти. — она подошла к нам и, повернувшись к Клёну, спросила: — Ты его лечил?
— Ага.
— Что делал?
— Ну, — он начал загибать пальцы: — Вколол противошоковое.
— Так, — она кивнула.
— Потом начали удалять поражённые участки, но он орал громко, я ему дал обезболивающее и снотворное.
— Помогло?
— Успокоился. Затем я поставил прокладки с пеницилином, забинтовал и закрыл кожухом. Вот.
— В целом верно. — она кивнула и повернулась ко мне: — Вы пальцами шевелить можете?
Вместо ответа я поднял руку на уровень глаз и сделал, что она просила.
— Я про те, что на больной ноге.
— Уточнять надо. — я пошевелил ими и гвоздь тут же радостно отозвался, заставив меня зашипеть от боли.
— А ступня?
— Может не надо?
— Надо!
Новая порция боли.
— Ну, сухожилия они вам не перерезали.
— Спасибо! — сдавленным голосом ответил я.
— Не меня благодарите, — Жанна открыла сумочку и вытащила из неё шприц.
Что? Ещё один врач? Я вжался в переборку.
— Жанна, а это что? — опасливо косясь на шприц в её руках я попытался было отползти по стене от неё, но девушка вытянула руку, отрезая мне путь к бегству.
— Ничего особенного. Витамины, заживитель и обезболивающее. Поворачивайтесь спиной.
— Зачем? — я сглотнул.
— Укол поставлю. Снимайте штаны.
— Че-чего?
— Ну я же не могу сквозь одежду.
— Вот и не надо.
— Надо! — таким же решительным тоном, как и в прошлый раз повторила она: — Вам же лучше будет.
— Мне и так не плохо.
— Капитан! Ну что вы как маленький. Поворачивайтесь.
— Никогда! Не в этой жизни!
— Можно поменять раствор, как пожелаете.
— Жанна! Вы — издеваетесь, да?
— Совсем немного, чуть-чуть, — она показала пальцами — как именно немного.
