– Вы умеете готовить?
– А почему вы так удивлены? Почему, как вы думаете, я направлялась к Мэйли?
– Готовить? – изумленно переспросил Мэтт, не в силах сдержаться.
– А что в этом такого? – Пенни пристально посмотрела на него. – Да, моя семья…
– Самая состоятельная семья Австралии.
– А вот и нет. В стране есть нефтяные магнаты гораздо богаче нас.
– Ну да, конечно.
– Не смейте говорить с таким сарказмом! Кроме того, деньги тут вовсе ни при чем. Хотя… – Пенни призадумалась. – Раз уж я тут застряла, можно попытаться принести какую-то пользу. Так что считайте, что таким образом я вам отплачу за гостеприимство.
– Вы хоть представляете, как тяжело готовить на команду стригалей?
– Но вы же собирались заняться этим сами.
– Теперь я слышу сарказм в вашем голосе.
Пенни улыбнулась.
– Да, – призналась она. – Но я могу приготовить кое-что получше сэндвичей.
– У нас команда из двадцати стригалей, классификаторов
[2] и подсобных рабочих. Вы хоть представляете, сколько они едят?
– Мне приходилось готовить на сотню человек.
– Вам?..
– Послушав вас, можно прийти к выводу, что я абсолютно недееспособна, – с упреком произнесла Пенни. – Почему вы решили, что я непременно не умею готовить? А зачем тогда Мэйли нанял меня?
– Да он нанимает всех, у кого руки вообще есть. Кстати, был слушок о том, что его прежний повар… скажем так, руки у него были вставлены не тем концом.
– Ну, тогда он будет удивлен, увидев меня. У меня даже образование есть.
– Да вы шутите.
– Правда, только базовая стажировка, – призналась Пенни. – Но мне приходилось учиться в чудесных местах. Мама и папа одобряли.
– Я тут недавно прочитал статейку, – осторожно начал Мэтт, решив, что лучше сказать все начистоту. – И про вас было написано, что вы в вашей семейной корпорации были ассистентом по связям с общественностью. А еще там намекали что-то насчет вашего разбитого сердца и обманутых ожиданий в отношении себя.
Пенни застыла.
– Вы меня проверяли.
– Ну да. И это… насчет разбитого сердца и… м-м-м… вашей сестры – мне искренне жаль.
Внезапно его учтивая, вежливая гостья преобразилась. Теперь ею управлял гнев.
– Не смейте заговаривать об этом, – бросила она. – Мне не нужна жалость. Все мои так называемые друзья тоже сожалеют, но почему-то ни один из них не отказался прийти на роскошную свадьбу, что организуют мои родители. Мой отец говорит, что это важно – мол, так они покажут, что в семье все в порядке. Так что, оказывается, это очередная сделка, а не событие.
Мэтт поежился:
– Да уж, должно быть, неприятно. Каждая желтая газетенка…
– С радостью собирает сплетни, – горько продолжила Пенни. – Но неужели сейчас это так важно? Я предлагаю стать вашим поваром. А спрашивать меня о вкусах в отношении мужчин – это уже дурной тон.
– Вы что, хотите, чтобы я нанял вас на работу?
– Может, и да, – резко ответила Пенни. – Но только с условием: вы не копаетесь в моих семейных делах. Я оставила прошлое в Сиднее, и мне нравится думать, что меня от родных отделяет большая вода. А вам по душе моя новость о том, что я умею готовить?
– Да, – не задумываясь, ответил Мэтт.
– Так давайте поговорим об этом. Ваши ребята предпочитают сэндвичи? Или они просто удаются вам лучше, чем яичница?
– Да нет, обычные, простые сэндвичи, – признался Мэтт.
В холле старинные часы пробили восемь. Пора идти, подумал он. Еще столько предстоит сделать до темноты. Но ему, кажется, светит перспектива получить повара. Пенни нравилась Мэтту и интриговала его своей дерзостью и смелостью. Кроме того, похоже было на то, что в семье с ней нечестно обошлись – а газеты не упустили шанса унизить беднягу. Должно быть, вся эта розовая бравада стоила ей немалых усилий, чтобы скрыть боль. Мэтту хотелось узнать правду – понять, почему она вот так отчаянно кинулась к Мэйли. Но… тогда ему пришлось бы затронуть очень личную тему. А разве он не научился уже на горьком опыте не откровенничать с женщинами? Не хватало только, чтобы эта блондиночка разрыдалась у него на груди. И в конце концов, она права: ее прошлое не имеет совершенно ничего общего с ее умением готовить. Да она, наверное, умеет делать всякие причудливые угощения. Хотя, с другой стороны, с яйцами она справилась гораздо лучше его. Да и вообще, наверняка ее блюда будут качественными.
– Если вы и вправду можете…
– Я могу попробовать, – перебила Пенни. Гневный взгляд ее потух, и сейчас она, казалось, пыталась угадать его мысли. – А если вам не понравится, можете меня уволить. – Внезапно она улыбнулась, и улыбка озарила ее лицо – и всю комнату. – Скажите мне, что вам нужно, – деловито попросила она, и Мэтту пришлось приложить усилие, чтобы оторвать взгляд от ее улыбки.
– Утренний перекур, обед и чай. Ребята сами готовят себе завтрак и ужин, но обед в полдень, и нам нужна горячая сытная еда. Вы не представляете, сколько калорий сжигает команда при стрижке. Вы всерьез готовы взяться за дело?
– Вполне.
– Хорошо. – Мэтт сделал глубокий вдох. Ему показалось, что впервые с момента звонка от Пита он наконец увидел перед собой перспективы будущего. – В десять у нас будет перекур – и от вас ожидается утренний чай. Принесете еду прямо в амбар, я помогу. В двенадцать тридцать ребята придут сюда на обед – есть будут на веранде. В три у нас полдник – и снова вы придете к нам, так будет быстрее. Ну, еще можете приготовить пару лишних стейков и оставить их в домиках, так парням будет легче приготовить ужин – хоть какая-то база.
– Ух ты, – выдохнула Пенни, глядя на большую печь. – Неудивительно, что у вас три духовки. А инструкция прилагается?
– В Интернете.
– У вас есть Интернет?
– Да. Спутниковая связь. Я дам вам пароль.
На лице Пенни засияла широкая улыбка, прежняя резкость улетучилась как ни в чем не бывало.
– Вы и понятия не имеете, как прекрасно я себя сейчас чувствую, – сказала она. – Полчаса назад я чувствовала себя абсолютно бесполезной и никому не нужной, застрявшей в глуши. А теперь у меня есть работа, есть Интернет, и мне больше ничего не нужно от жизни. Что ж – вам и вправду лучше пойти по делам, собрать овец, что там вы еще хотели? Оставьте меня одну, Мэтт, я буду занята.
Его элегантно выставили из комнаты.
* * *
Пенни не могла поверить в происходящее. Подумать только, ее таланты пригодились! В этой огромной кухне она наконец-то почувствовала себя стоящей уверенно на ногах – впервые после того ужасного вечера, когда Бретт и Фелисити пришли к ужину рука в руке и, ехидно улыбаясь, объявили о своих отношениях.
