– Что с вами, Каролина? – спросил с беспокойством Энрике, обративший внимание на то, что она заметно побледнела.
– Стало быть… – несвязно пролепетала она, – последствия обморока.
Но подошедшая к горлу тошнота и разноцветные точки, волнами расходившиеся перед глазами, заставили Каролину слегка качнуться. Палома бросилась к хозяйке, махая перед ней передником. Анджела и Энрике испуганно переглянулись.
– Каролина… Вам дурно? – голос Энрике заставил ее частично вернуться к реальности.
В ответ на это она только бросилась к дверям, выскакивая на улицу. Каролина пробежала несколько шагов от дома, разгоняя домашнюю утварь своим поспешным топотом. Едва успев добежать до ближайшего дерева, она нагнулась, чувствуя, что желудок не может больше сдерживать в себе свое содержимое. Боже милостивый, хоть бы сию минуту не свалиться в изнеможении! Каролина вырвала все, чем с таким удовольствием сумела не так давно наполнить свой желудок. «Несварение», – промелькнуло в мыслях у нее.
– Вам лучше? – неожиданно послышался голос кормилицы из-за спины.
Каролина вздрогнула от внезапности и обернулась.
– Ох, Палома, по-моему, я объелась, – предположила вяло она, чувствуя, как пустой желудок сейчас заурчит от вновь появившегося голода.
Каролина протерла лицо протянутым кормилицей платком и посмотрела на нее. Та нахмурилась, уперев руки в боки, и пронзала синьору каким-то подозревающим взглядом.
– Что случилось, Палома?
– Не знаю, синьора, – ответила неопределенно та, отмахиваясь рукой, словно пыталась отогнать от себя что-то невидимое. – Полагаю, что вам нужно показаться лекарю.
– К чему эти сложности, Палома? Вчера я была измучена дорогой и голодом, а сегодня с этого самого голода налопалась до самой гортани. К тому же мой желудок отвык от употребления нормальной пищи.
Каролина вопросительно сдвинула брови и заглянула в глаза кормилицы, обеспокоенно забегавшие по сторонам.
– Что, Палома? – спросила синьора Фоскарини, удивившись необъяснимому беспокойству.
– Ничего страшного. Тешусь надеждой, что беспокоиться не стоит, – как-то растерянно ответила та и прошла мимо Каролины, направляясь к дому. – Только вот… – она остановилась и обернулась к хозяйке, – боюсь, что нам придется остаться здесь на пару дней: вы еще слишком слабы, чтобы отправляться в дальнейший путь.
– Палома, о чем ты говоришь? – возмутилась Каролина, хватаясь за ствол вишни от внезапного головокружения. Но даже недомогание не повлияло на ее возмущения. – В этом доме и так тесно! Нам нужно отправляться в путь.
– А вы хотите, чтобы я тащила вас на себе, если вдруг в пути вы опять грохнетесь в обморок? – рассерженно произнесла Палома. – Ничего! У нас еще имеется золото, которым мы и заплатим за эти три дня, проведенных в их доме. Деньги этим великодушным людям не помешают!
Правая бровь Каролины капризно изогнулась, но на сей раз она признавала правоту кормилицы. Здоровье в последнее время слишком подводит ее и, чего доброго, что-нибудь случится в дороге.
– Палома, вернись… мне все еще дурно, – призналась Каролина, медленно опускаясь на корточки.
Адриано стряхнул с лица капли холодного дождя, стекающего непрерывными струйками по линиям его лица. И как только его угораздило в этой спешке забыть надеть плащ, который сейчас оказался бы ему как нельзя кстати? Дождь, время от времени припускавший едва ли не до ливня, настиг его уже на обратном пути, и возвращаться в селение, дабы переждать непогоду у кого-то, он упрямо не желал.
В промокшей одежде, заляпанной кусками грязи, сенатор сидел на берегу реки, на том самом месте, где не так давно нашел корсет Каролины. Его бесцельный взгляд блуждал по поверхности темно-синей речной воды, по которой хлестал большими каплями безудержный дождь. Он не нашел Каролину. Ее след здесь и потерялся, среди этих холмов и крестьянских деревень. В том селении, где он побывал, госпожу с ее чертами не видели. И предчувствие Адриано настраивалось на самое худшее – он не найдет ее. И прежде чем она явится к своей тетке, он, вероятнее всего, не успеет ее настигнуть! Хотя он тешился надеждой, что Матильда позволит ему объясниться и раскаяться. Но если боль, бередившая Каролину все это время, сумела поселить в ее сердце презрение к нему? Тогда вряд ли он сможет вернуть ее расположение. Сердце съежилось от ноющей боли, и с визгом завыло, словно умирая.
Взгляд Адриано устремился в темно-серое небо, откуда падали капли дождя и рассыпались по земле… словно его надежды на счастье… Он терзался презрением к куртизанке, нагло пытающейся разлучить его с любовью всей его жизни. Он ненавидел себя за то, что позволил себе хотя бы на мгновенье разувериться в любимой… Он винил весь мир в том, что никто в тот злополучный момент не стал преградой на его пути, дабы остановить его… И безуспешные поиски Каролины подливали масла в огонь разбушевавшихся в нем чувств негодования.
По собственной глупости он лишился самой прекрасной женщины на свете, сумевшей некогда сделать его безоблачно счастливым. А он так безжалостно предал ее, словно напрочь лишенный всякой способности здраво рассуждать. Его вероломство непростительно! В чем, наверняка, убеждена и сама Каролина, – этот земной ангел, так искусно умеющий любить и так горячо ненавидеть…
Адриано схватился за голову, окунаясь в воспоминания… в те самые прекрасные мгновенья, когда в такую же ненастную погоду расцвели их чувства, во время их прогулки в Местре… И ему отлично запомнилось то роковое мгновенье, когда она неловко поскользнулась и упала в его объятия. Зачем же тогда Господь соединил их, если им суждено было расстаться?
Недаром мудрая Лаура так часто говорит, что Господь наносит лишь штрихи на лист, прикрепленный к мольберту нашей жизни. А мы раскрашиваем его цветами… собственной рукой. А, стало быть, ответственность за свою жизнь мы несем лично. И сейчас для Адриано Фоскарини пришло время расплаты…
Разумеется, он не бросит поиски… Разумеется, он будет искать ее до изнеможения… Разумеется, он соберет в своем сердце осколки надежды на лучший исход этих невероятно печальных событий… Но возможно ли еще исправить те устрашающие черно-серые пятна, нанесенные его собственной рукой на художественное творение, исписанное радужными цветами прекрасной ангельской ручкой?
Заметив, что дождь начал стихать, Адриано поднялся и взял своего жеребца за узду. Ему бессмысленно оставаться здесь, Маркос и Антонио наверняка остались пережидать дождь где-то в деревне. У них есть поручение обойти всю западную часть республики. А ему нужно немедля возвращаться в лагуну, где назавтра у него осталась уйма вопросов, разрешение которых, возможно, поможет и в поисках Каролины.
Анджела хлопотала у печи, когда Каролина вошла к ней в кухню. Энрике сидел за столом и внимательно наблюдал, как Андре что-то старательно выводит на бумаге. Невзирая на то, что мальчик не желал заниматься плотничеством по примеру своего отца, Энрике хвалил сына за его достижения в творчестве. А для большей поощрительности маленького маэстро отец развешивал его рисунки у себя в мастерской, где занимался изготовлением с толярных изделий, которые потом отвозил в город на рынок и продавал. Вырученные деньги помогали семье выкарабкаться из нищеты.
