И, не тратя времени на дальнейшие уговоры, удалился.
Видя Женькино состояние, Ангелина принялась развлекать его разговорами, а потом предложила выпить кофе за столом под деревом. Пока она заваривала кофе, Женька все поглядывал на ее маечки и трусики, выглядевшие как-то особенно трогательно из-за того, что были вывешены на всеобщее обозрение. Безупречно чистые, они могли бы принадлежать ангелу… но на самом деле Ангелина была порочной, и этим еще сильнее притягивала Женьку. Смесь любви, страсти и ревности была поистине гремучей.
Когда Ангелина вышла из дома с подносом, Женька незаметно наблюдал, как покачиваются ее груди под тканью рубашки. Это было для него непривычным и очень волнующим зрелищем. Все девушки, которых он знал и просто встречал на улице, постоянно носили бюстгальтеры, полагая, что это придает им особый шарм. Но вид бретелек на голых плечах, хоть белых, хоть черных, хоть даже прозрачных, силиконовых, не вдохновлял Женьку, а стянутые груди были на вид твердыми, как у манекенов.
У Ангелины было иначе. Она во всем была другая, как успел убедиться Женька. Особенная.
— Дома взял? — спросила она, показав взглядом на тельняшку.
— От дома одна коробка черная осталась, — сказал Женька. — Окна пустые, и крыша провалилась. Деревья рядом сильно обгорели. А до сарая…
— Пей кофе. Печенье вот…
— Спасибо. До сарая пламя не добралось, там я ее нашел. — Женька опустил голову, чтобы взглянуть на себя. — Отцовская вещь.
— Он моряком был? — спросила Ангелина, делая мелкие глотки из чашки.
— Нет.
— Военным? Десантником?
— Нет, что ты. Папа… Отец был человеком сугубо штатским. Я вот тоже даже в армии не служил…
«И зачем ты это ляпнул? — спросил себя Женька сердито. — Что Ангелина о тебе подумает? Может, у тебя плоскостопие, братец? Или ты под себя мочишься?»
— Я случайно проскочил, — поспешно пояснил он. — Всем повестки пришли, кто пошел, кто отмазался… А мы как раз адрес сменили, вот в военкомате и напутали что-то. А так я здоровый. — Он выпятил полосатую грудь. — Худой, но жилистый.
— Где же ты тогда стрелять учился, худой и жилистый?
— Да я не то чтобы… У друга был пистолет травматический, баловались немного. А в общем-то из меня стрелок никакой. — Женька пожал плечами, опять сердясь на себя за излишнюю болтливость. — Но я могу и без оружия. Тех, которые ко мне в дом влезли…
Он замолчал, окунув губу в чашку.
— Страшно было? — спросила Ангелина.
— Противно, скорее.
— Мне ведь тоже, может, придется…
Она не договорила. Женька посмотрел ей в глаза.
— Зачем? У тебя есть мы.
— Затем, что хочется, — резко произнесла она. — Допил? Давай сюда чашку свою.
— Ангелина, — позвал он, пряча глаза.
— Что? — Она завесила лицо челкой, собирая посуду на поднос.
— У тебя с Юрием серьезно?
— По-моему, ты вчера слышал. Куда уж серьезней. А что, завидно?
Женька не подозревал, что способен покраснеть так стремительно и жарко.
— При чем тут… — буркнул он, не поднимая глаз.
— Место занято, — сказала Ангелина. — Групповой секс меня не привлекает, так что шансов у тебя нет.
— А мне не нужен групповой. Мне ты… — Женька сглотнул и вскинул взгляд. — Ты нужна.
— То есть, пока Юра в разведке, ты предлагаешь нам уединиться и…
Она смотрела на него с насмешливым вопросом.
Он покачал головой:
— Я предлагаю тебе быть со мной всегда.
Застенчивость куда-то пропала, кровь отхлынула от лица. Женя смотрел прямо Ангелине в глаза, не стыдясь своих слов. Потому что они шли от сердца. Из глубины души. Они были той правдой, которую ему хотелось донести до нее.
Ангелина засмеялась. Довольно неестественно, кстати говоря.
— Глупый, — произнесла она тем особым голосом, которым женщины называют так мужчин… но не всех, далеко не всех.
— Почему? — поинтересовался Женька. — Что я такого глупого сказал?
— Знаешь, на сколько я старше тебя?
Интонация осталась прежней, выражение ее лица изменилось, взгляд тоже. Он преисполнился извечной печалью, охватывающей женщин при мысли о неизбежном увядании.
— Это не важно, — сказал Женька.
Для молодого мужчины так оно и было. Но Ангелина покачала головой:
— Важно, Женя.
Она впервые назвала его по имени. У него защемило сердце.
— Но настоящая причина другая, да?
Подумав, она пожала плечами:
— Причин много. Возраст. Интересы. Статус. Финансы.
Слова впивались в Женьку подобно острым иглам. С зазубринами — не вытащить.
— В общем, рылом не вышел, — мрачно заключил он.
Ангелина засмеялась, взъерошив его волосы.
— Рыло как раз ничего, — сказала она. — А с остальным не все так однозначно.
— Я все сделаю, всего добьюсь, — сказал Женька. — Буду таким, как ты захочешь. Только останься со мной. Пусть он уйдет.
Ангелине не нужно было растолковывать, о ком идет речь.
— Не получится, — покачала она головой.
— Почему?
— Тебе объяснить как взрослому или сделать скидку на возраст?
— Дался тебе этот возраст! Я не ребенок.
— Хорошо, — сказала Ангелина, медленно кивнув. — Тогда по-взрослому. Я наняла Юру в качестве киллера. Хочу, чтобы он перебил всех, кто окружает Котова, и его самого. Это моя месть.
— За кого? — глухо спросил Женька.
— За бабушку. Она якобы повесилась, но это неправда.
— Мои родители тоже не сами угорели.
— Это я уже поняла, — сказала Ангелина. — Вот пусть эти сволочи заплатят за все. И за всех.
— Ему что, денег мало? — спросил Женька.
— Кому? — изобразила непонимание Ангелина.
Получилось фальшиво, но ей требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Солгать или сказать правду?
— Юре твоему. Ярышникову.
Ангелина решила, что правда позволит ей раз и навсегда поставить точку в этом вопросе.
— Он взял не деньгами.
После этого признания во рту у нее стало сухо, как будто она целый день бродила по пустыне.
— Тогда его самого надо убить, — сказал Женька, разглядывая свои кулаки, выложенные на стол.
— Нет, — возразила Ангелина хрипло. — Меня это устраивает.
— Тебе… Тебе с ним нравится?
