После этого Котов выключил свет, натянул спортивные брюки и, окруженный двумя бодигардами, стал прислушиваться к звукам боя.
Одиночные выстрелы возле ворот прекратились, сменившись ожесточенной пальбой где-то рядом. Котов похолодел. Он так и знал! Враги пришли по его душу! Хорошо, что он не поддался первому импульсу и не отправил парней на разведку. Нужно было держать оборону. Через двадцать минут здесь будет Руднев со своей армией и опасность минует.
Трескотня «узи» и пистолетные выстрелы во дворе прекратились.
— Мы его держим! — крикнули из темноты.
Котовский телефон засветился гнилостно-зеленым светом, наигрывая мелодию про горящий очаг. Звонил Кутиков, возглавляющий наружную линию обороны.
— Порядок, Никита Петрович, — доложил он. — Вы были правы. Пока один стрелял на входе, второй хотел прорваться сюда. Мы его положили.
— Насмерть? — быстро спросил Котов.
— Ранили только и обезоружили. Я решил, что вы захотите задать ему несколько вопросов.
— Правильно! Хочу узнать, кто его прислал. — Направляясь к двери, Котов наткнулся в темноте на скрючившуюся проститутку и отбросил ее пинком ноги. — Что на въезде? Второго взяли?
— Думаю, да. Скоро отзвонятся.
Пропустив вперед одного телохранителя, Котов позволил второму пристроиться у него за спиной и быстро пошел через двор к стоящим там людям.
Увидев человека в развевающемся халате, Юрий понял, кто приближается к нему. Сейчас последует короткий допрос и смерть — скорее всего мучительная. Свою участь можно облегчить лишь одним способом: рассказать Котову про Ангелину и ее вендетту. Но Юрий знал, что не сделает этого даже под жесточайшими пытками. Одно дело подставить соперника и совсем другое — любимую женщину.
Сейчас, истекая кровью у ног врагов, Юрий особенно остро чувствовал, как любит Ангелину. Кроме нее, ничего больше не удерживало его в этом мире. Все опостылело, все было предсказуемо, пресно и бессмысленно. И тут это чудо, это счастье, этот мираж. Как жалко было расставаться с несбывшейся мечтой!
— Ты чей? — спросил Котов, остановившись в трех шагах, чтобы телохранители успели его прикрыть в случае чего.
Излишняя предосторожность. Вальтер выпал из руки Юрия еще во время двойного ранения в руку. Кроме того, он получил пулю в бедро и бок. Крови из него вытекло уже литра два. Без перевязки смерть наступит довольно скоро. Юрий поворочался, чтобы не позволить крови сворачиваться, закупоривая раны. Он не хотел подыхать в выгребной яме. Он предпочитал умереть легко, как заснуть. Умереть без мучений и не предать Ангелину — всего два дела остались у него на этой грешной земле.
— Я ничей, — сказал Юрий, подвигав ногой в липкой холодной штанине.
Он лежал на боку, опираясь на здоровую руку. В свете фонариков его лицо было мертвенно-голубым.
— Будешь умничать? — спросил Котов. — Героя из себя строить? А вот я сейчас велю с тебя скальп снять, как в вестернах. Хочешь?
— Не-а, — качнул головой Юрий.
— Как ты сюда попал?
— Через забор.
— Я как чувствовал, что он отсюда пойдет, — похвастался Кутиков, показывая на прореху в сетчатой ограде. — Распустил проволоку и ползет. А тут я с ребятами. Он и ствол не успел…
— Заткнись! — прикрикнул Котов и обратился к пленнику: — А ты говори. У меня терпение короткое, учти.
— Я родственник Жени Артемова, — заговорил Юрий, не переставая сокращать мышцы, активизируя кровотечение. — Брат его матери, которую вы убили. Ничего, что так прямо?
— Ничего. Где Женя?
— Мы вдвоем на пост у ворот напали. Потом он отвлекать остался, а я сюда. — Юрий кивнул на Котова. — По твою душу. Племянника отпустите. Молодой еще, жалко.
— Мне — нет, — отрезал Котов. — Ну-ка, кто-нибудь! Звоните на пост, что там у них?
— Не отвечают, — нервно ответил один из охранников. — Я всех набирал — ничего. Молчок.
«Как? — пронеслось в голове у Юрия. — Неужели Женька справился? В одиночку?»
Пока он задавался этим вопросом, Котов уже угадал правильный ответ. Не тратя времени даром, он развернулся и побежал обратно, торопясь укрыться в доме. Его подвели тапочки. Один соскользнул со ступни, заставив Котова оступиться и потерять равновесие. Как только он встал, то почти сразу же упал снова, потому что в него уже стреляли — очень часто, с двух рук, как в кино.
Это был Женька, который зашел во двор через калитку, где его никто не ожидал. Дойдя до Котова, распластавшегося поперек огуречной грядки в своем просторном халате, он перевел огонь на охранников, обступивших Юрия.
Ответные выстрелы прозвучали только из одного ствола, да и те длились ровно столько, сколько потребовалось Юрию, чтобы подползти к Кутикову и дернуть его за ноги.
Остальные охранники, деморализованные гибелью главаря, даже не попытались оказать сопротивление. Двое упали, двое улизнули в темноту. Сражение завершила пуля, вогнанная в затылок Кутикова.
После этого Женька посмотрел на Юрия.
— Скажи, ты с самого начала все так задумал?
— Тебе будет легче, если я скажу, что принял решение в последний момент?
Юрий говорил с трудом, преодолевая слабость. Веки отяжелели, норовя сомкнуться и больше никогда не открыться вновь.
«Уснуть, — думал он, — уснуть и не видеть никаких снов. Чтобы не было стыдно, так мучительно и невыносимо стыдно. Перед собой, перед этим наивным парнем, перед Ангелиной».
— Да, — сказал Женька. — Тогда я смогу простить.
— Не надо меня прощать.
Юрий попытался перевернуться на другой бок, чтобы спрятать лицо, и не смог, остался лежать на спине, осторожно вбирая ртом ночной воздух.
— Я все понял, — сказал Женька. — Мы начали бой вместе, а потом ты побежал сюда, чтобы не дать Котову уйти. Сильно тебе досталось?
— До свадьбы не заживет. Не будет свадьбы.
Юрий не понимал, видит ли над собой звездное небо или это просто искры пляшут во мраке, застилающем взор.
— Будет, — сказал Женька. — Все у тебя будет.
— Хватит… болтать… Сматывайся. Котов своих вызвал… Скоро будут…
— Много?
— На нас с тобой хватит.
— Скоро?
— У тебя есть минут пятнадцать. — Волнение придало Юрию сил, он заговорил быстро и громко, как будто не пропитал своей кровью всю землю вокруг. — Ангелину забирай. Садитесь в ее машину и быстро уезжайте. Не через ворота. Вокруг озера другая дорога есть, грунтовка. Сейчас сухо, проскочите.
Речь получилась слишком длинной. В голове начало темнеть, словно в театре, где плавно гаснет свет. Когда Юрий выплыл из забытья, Женьки рядом не было, только трава шуршала под его ногами.
