– А ты уже был ведущим?
– Ну да, когда первый раз играли.
– А потом?
– Я и потом должен быть ведущим. Это же моя игра! Я же лучше всех знаю правила, лучше всех умею играть!
Марина Петровна стала убеждать Глеба, что возможно быть ведущими по очереди или по считалке, что всем хочется побывать в игре в разных ролях, что каждый из ребят может знать и уметь что-то очень хорошо. Пытаясь убедить мальчика, она говорила горячо и эмоционально, но чувствовала, что для Глеба ее слова – пустой звук. Дождавшись, когда он успокоится, она отпустила его домой, решив поговорить с родителями Глеба.
Мама мальчика, Анжела Эдуардовна, оказалась милой, интеллигентной женщиной с роскошной копной волос. Внимательно выслушав учительницу, она отвела глаза в сторону и начала свой неторопливый рассказ:
– Марина Петровна, благодарю вас за откровенность. Соглашусь с вашими наблюдениями. Я и сама все вижу и понимаю, что это моя вина. После его рождения я была очень занята на работе, и пришлось нанять няню. Это добрейшая женщина. Глебушка был очаровательным младенцем, глазки голубенькие, головка в белобрысых кудряшках – загляденье. Няня души в нем не чаяла, выполняла все желания, любила его без памяти. Скоро я от своего сынишки услышала: «Я маленький, значит, мне все можно», «Я маленький, значит, самый главный в семье», «Младшим нужно уступать». Я пришла в ужас от этих высказываний, пыталась воспитывать и Глеба, и няню, но безрезультатно. Потом поняла, что дело не только в няне. У мужа очень амбициозные ожидания от мальчика, он хочет, чтобы сын был во всем лучшим: в учебе, спорте, чтобы был лидером среди ребят. А у Глеба не все получается, да и растет он медленно. Многие его одноклассники выше его ростом. Вот он и взрывается. Посоветуйте, что теперь делать.
Комментарий психолога
Мама Глеба формально признавала свою ответственность за просчеты в воспитании сына, но по сути обвиняла мужа и няню в том, что они потакали эгоцентризму мальчика. Как выяснилось в дальнейшем, взаимоотношения мамы с сыном тоже были нарушены. Анжела Эдуардовна испытывала непрерывное чувство вины перед сыном за то, что оставила его в младенчестве. Поэтому она многое прощала ему, исполняла все его желания, не могла отказать ему, а во всех неприятностях обвиняла кого угодно, только не Глеба. Но так же как муж, ждала от мальчика только лучших результатов. У Глеба сформировался очень высокий уровень притязаний, до которого он никак не дотягивал, а потому его самолюбие мучительно страдало.
В силу безудержного эгоцентризма мальчик видел причину неудач не в себе, а в одноклассниках («Они дураки все»), в учителях («Мне неправильно поставили оценку») и во всех окружающих людях. В результате Глеба не любили в классе, боялись его взрывных агрессивных выходок, не принимали в общие игры из-за его неизменного желания быть главным.
Умные и наблюдательные родители Глеба, увидев неутешительные результаты своего воспитания, решительно взялись за изменения и самих себя, и своего сына. Мама прошла длительный курс личной психотерапии, вдвоем с сыном занималась у семейного психолога. Она училась принимать ребенка таким, какой он есть, а не сравнивать с неким идеалом. Разрешать ему совершать ошибки и поражения, не лишая при этом своей любви.
С большим трудом Глеб научился принимать на себя в играх со сверстниками роль исполнителя и даже получать от этого удовольствие.
Через пару лет таких усилий у Глеба среди одноклассников появился друг, серьезный, уравновешенный Андрей. Они оба интересовались роботами и фантастикой и готовы говорить об этом бесконечно. Это был большой успех семьи Глеба.
Сценарий восьмой: «Не принадлежи!»
Человек – существо коллективное. Одна из основных людских потребностей – быть членом какой-либо группы. Когда человек не один, ему не так страшен окружающий мир, ему легче выполнить какую-нибудь трудную работу, наконец, просто не так одиноко. Первая группа в жизни каждого человека – это семья. От того, как ребенок чувствует себя в семье, будут зависеть его отношения в любом коллективе, в котором он когда-либо окажется. Если ребенок знает, что он принимается семьей, его чувства, мысли, умения, знания ценятся, то он формирует мнение о себе как о человеке, достойном уважения в любом коллективе. Попадая в новую для себя группу людей (новый класс, спортивный коллектив, новое место работы и т. п.), такой человек априори ждет от них уважения, доброжелательности, открытости, и так чаще всего и случается. А если и встретится некто с другим настроением, то он не меняет установок счастливца.
Если же у ребенка формируется сценарий «Не принадлежи», то в каждой группе он чувствует себя как в семье, то есть отстраненным, чужим, непринимаемым. Поэтому он может выбрать либо пассивное поведение: изолироваться, не проявлять своих взглядов, способностей, предпочтений, достижений – либо активное: конфликтовать и противопоставлять себя другим. И та, и другая стратегии поведения не могут быть признаны эффективными в построении связей внутри коллектива. Часто придерживающиеся их люди занимают в группе статус отверженного или изолированного члена.
Формируется этот непривлекательный сценарий родителями – конечно, не специально, а неосознанно, – если они допускают в общении с ребенком следующие фразы:
• Не лезь во взрослые дела!
• Не мешайся под ногами!
• Это тебя не касается!
• Не до тебя сейчас!
• Тебе это знать не обязательно!
• Обойдемся без твоих советов!
• Ты не похож на нас!
• Таких, как ты, в нашей семье еще не было.
Понимаю, что жизнь полна таких ситуаций, когда недопустимо впускать детей во взрослую жизнь. Именно от родителей требуется бережное введение детворы в наш не очень доброжелательный, иногда опасный мир. Знакомство должно быть по силам ребенку. Но, ограждая его от трудностей взрослой жизни, нельзя отгораживаться от него. В этом случае ребенок испытывает чувство глубокого одиночества, потому что родители для него олицетворяют весь мир, и нет других, таких же близких людей. Родители же отделяются от детей именно потому, что любят их, заботятся и хотят облегчить его существование. Просто, бросая необдуманную фразу, они забывают об особенностях детской внутренней жизни, исключают из поля своего внимания его переживания и размышления.
Часто родители отгораживаются от ребенка в таких жизненных ситуациях, которые трудны и для самих взрослых: утраты близких людей, разводы, финансовые проблемы и т. п. Родители думают, что малыш ничего не понимает, не замечает, что еще слишком мал, чтобы разделить горе утраты или разобраться в новых отношениях мамы и папы. Они могут отвезти сынишку к тете на время похорон бабушки. Или начать жить раздельно, когда дочка в летнем лагере. Действуя подобным образом, с одной стороны, взрослые заботятся о ребенке, берегут его нежную психику, с другой – отгораживаются от него, пряча свои истинные чувства.
Как воспринимают такую ситуацию дети? Они испытывают чувство одиночества, страха, беззащитности. Ведь тогда, когда в жизни случилось нечто страшное, непонятное, невыносимое, самые близкие люди вдруг отдаляются, бросают их. Дети остаются один на один со своим горем. Никто не объясняет им, что произошло, почему и как жизнь будет продолжаться дальше. Тогда они придумывают ответы на все мучающие их вопросы сами. И детские фантазии могут быть гораздо страшнее реальных событий.
