Шар и кубик представляют собой прямые противоположности: они относятся друг к другу как единство и множество, особенно же – как движение и покой, как круглое и прямое. Но закон посредства требует для обоих этих противоположно-равных тел и предметов игры чего-нибудь посредствующего между ними, а такой промежуточной стадией между ними является каток: он соединяет в себе замкнутое единство, представляемое его круглой поверхностью, и множество, выраженное в обеих плоскостях. Основание его – поверхность катка – в первом случае (при единстве) выражает движение, во втором случае (при множественности) – покой, соединяет в себе прямое и круглое.
Таким образом, каток есть пятый предмет для детских игр, и жизнь ребенка, особенно на лоне природы, подтверждает истинность и справедливость этого его назначения; стоит только посмотреть, как охотно дети играют с каткообразными или круглыми деревяшками, с так называемыми городками, а особенно с отпиленными от них более короткими и более похожими на диск кружками, что в сущности одно и то же, так как и последние катятся к своей цели, более по прямому направлению.
…Однако необходимо сделать замечание иного рода, имеющее существенное значение: шар, каток и кубик, как противоположности со своим посредствующим элементом, являются в игре, подобно упомянутым выше двум тройкам мячей, замкнутым в себе целым, и в своей совокупности, напоминающей семью, образуют второй дар игры. Позже мы даем руководство для дальнейшего применения их в играх.
Здесь же я позволю себе сделать только одно небольшое указание на отношение этих первых предметов детской игры к более широкому кругу явлений общественной жизни и сферы искусства. Кубик, каток и шар, как нераздельная троица, указывают на другую троицу в области архитектуры: колонну с пьедесталом (кубик), столб (каток) и капитель (шар)…
В чем же заключается сущность рассматриваемых нами до сих пор средств для игры? В том, что каждое из них, каждый предмет игры был всегда отдельным, замкнутым в себе, нераздельным целым, и только в конце концов в заключение собственно наших рассуждений мы видим, что три отдельных предмета по их взаимным отношениям друг к другу могут в свою очередь образовать нечто целое, единое в себе, как раньше мяч, но в противоположность ему – целое, состоящее из отдельных частей, которые относятся между собою и к целому так же, как отдельные члены к единому в себе целому.
Но к тому же приводит нас и материнский инстинкт: мать старается успокоить своего трудно поддающегося успокоению ребенка, предоставляя в его распоряжение массу вещей. Точно так же и ребенок инстинктивно старается забрать побольше предметов, которые можно соединить между собой; причем предметы, поддающиеся разъединению, он охотно делит на части и эти части с удовольствием рассматривает в одиночку, отдельно от остальных.
С этим врожденным влечением ребенка к разделенному и расчлененному целому и с требованием, выставленным для следующего дара игры уже в конце употребления второго дара, как такого целого, состоящего из различных членов, согласуется также и закон прогрессирования средств для игры. Этому закону удовлетворяет кубик, однажды разделенный по линиям, проведенным посредине каждой из его граней, и соединяющий в себе таким образом противоположности единства и множественности. Таким образом прежний целый кубик оказывается разделенным на восемь совершенно равных частичных кубиков и этим как бы говорит: форму куба очень важно наблюдать в жизни, и вот перед вами восемь совершенно равных между собою частичных кубиков.
Представляется поистине волшебным, как это восемь таких простых кубиков, из которых каждый обнаруживает точно то же, что и всякий другой, так сильно привлекают внимание детей, и притом уже с двухлетнего возраста; каким образом эта совсем простая игрушка с ее постоянной, неизменяемой формой и внешностью, с ее постоянно сохраняющимся числом оказывается действительно приятной, искренно дорогой и ценной для детей, обладающих свойством постоянно стремиться к чему-нибудь иному и новому; с каким удовольствием они усваивают это маленькое число постоянно одних и тех же спутников своих игр, подобно тому как сказочный мир свыкается со своими маленькими гномами именно потому, что они ко всему приспосабливаются, все могут сделать, везде готовы помочь.
…Мяч, каток, кубик, возбуждающие наиболее недоброжелательства против всего нашего способа понимания и толкования детского возраста, наиболее оспариваемые нашими противниками средства для игры, а вместе с ними и наши восемь простых одинаковых кубиков… ведут наиболее удовлетворительным путем к упражнению в упомянутом величайшем искусстве жизни. Ведь именно они в своем постоянном и резком внешнем разделении, о котором мы говорили, культивируют и развивают искомые качества и притом, как показывает жизнь многих сотен детей, посвящающих себя этим занятиям, самым нежным, осязательным, теплым, чистым и строго единым способом. Это самое разительное доказательство приемлемости и глубокой обоснованности отстаиваемой нами идеи истинного воспитания человека: именно то, что они должны были обнаружить по своей незначительности, поднимает их значение на недосягаемую высоту. Такое же значение имеет и упрек в том, будто дети во время занятий фребелевскими играми во фребелевских детских садах бывают слишком серьезны и не проявляют ни веселой развязности, ни улыбки в выражении лица. Но жизнь со своей глубокой серьезностью должна быть понята ими как можно раньше, особенно в теперешнее время. Разве не говорит нам один из наиболее прославленных педагогов – Жан Поль: «Игра для ребенка имеет величайшую серьезность; он занимается ею точно каким-нибудь делом, какой-нибудь работой, она побуждает его к мышлению, приводит в действие его чувства и волю, затрагивает его характер, ум и поступки».
Наслаждайтесь же, дети, фребелевскими играми: они обеспечивают вам величайшее сокровище в жизни – единую в себе жизнь; они обеспечивают вам разумную жизнь, оправдывают чаяние вашего сердца и укрепляют таким образом в вас спасительную веру в единое, вечное, невидимое и доброе начало – Бога. При всех проявлениях вашего обобщающего мышления, достойного единого духа, при ощущении изящной формы ваших живых впечатлений и ясной мысли в жизни Бог будет с вами.
Глава II
Жизнь ребенка
Первоначальная деятельность ребенка
Подобно спелому семени, выпавшему из породившего его растения, новорожденное дитя носит жизнь в себе самом и, подобно семени, своею собственной самодеятельностью развивает жизнь из себя… точно так же действия и поступки… являются внутренними, имеющими целью посредством внешнего проявления обнаружить эту внутреннюю деятельность.
…Действия и поступки, неразрывно связанные с ощущением и восприятием, указывающие на дремлющее самоуразумение и самовосприятие, равно как и на зарождающееся самообладание – вот раннее проявление жизни у ребенка, проявление человеческого существования в детском возрасте.
