Вытекающее из познания этого закона, из проникновения в него предписание для мыслящих, разумных существ ради познания их призвания и ради достижения их назначения есть учение о воспитании.
Свободное применение этого познания для непосредственного развития и образования разумных существ ради достижения их призвания есть искусство воспитания.
Цель воспитания – передача во вне верной по призванию, чистой, цельной и поэтому святой жизни.
Теория и практика, знание и передача во вне, соединенные вместе ради верной призванию, чистой и святой жизни, есть житейская мудрость, есть мудрость сама в себе.
Быть мудрым – высшее стремление человека, высшее дело самоопределения человека.
…Воспитание должно на практике руководить и привести человека к ясному самосознанию, к мирному общению с природой и к единению с Богом, таким образом, оно должно привести человека к познанию самого себя, к познанию Бога и природы и довести до находящейся в зависимости от этого чистой и святой жизни.
В зависимости от всех этих требований воспитание зиждется на самых сокровенных и самых глубочайших сторонах человеческой натуры.
Все внутреннее познается внутренним по наружному и через наружное. Сущность, дух, божественные начала вещей и человека познаются по их внешним проявлениям. Хотя, согласно этому, наружные проявления человека и вещей и составляют то, к чему примыкают всякое воспитание, всякое обучение, всякое назидание, всякая жизнь, как продукт свободы, и, исходя из внешнего, действуют на внутреннее и заключают о нем, все-таки воспитание не должно прямо судить по наружному о внутреннем, но сущность вещей требует, чтобы всегда в каком-нибудь отношении делали обратное заключение, наблюдая отношение внешнего к внутреннему и внутреннего к внешнему…
Неприменение только что высказанной истины, но, напротив, постоянное прегрешение против нее, прямое заключение по некоторым внешним явлениям в жизни детей и отроков об их внутреннем мире есть самая существенная причина странных, непримиримых явлений, столь частых неудач в жизни и в воспитании.
Этим до известной степени объясняется столь частое неугадывание натуры ребенка, отрока и юноши, этим объясняется столь часто неудающееся воспитание детей, столь часто встречающиеся недоразумения между родителями и ребенком, столь ненужные жалобы на детей, а равно неподобающая кичливость детьми и безумные ожидания от них. Поэтому эта истина в своем применении имеет такое высокое значение для родителей, воспитателей и учителей, что они совокупными усилиями должны постараться до мелочей познакомиться с таким ее применением; это внесло бы ясность, уверенность и спокойствие в отношения между родителями и детьми, воспитанниками и воспитателями, учениками и учителями, что в настоящее время является предметом напрасных стремлений, меж тем как наружно высматривающее добрым дитя часто бывает само по себе недобрым;… точно так же с виду грубый, упрямый и своевольный, следовательно, являющийся недобрым ребенок или отрок часто в себе имеет самое живое, горячее и сильное стремление к выражению во вне добра по своей доброй воле; с виду рассеянный мальчик нередко имеет в себе устойчивую, твердо определенную мысль, которая мешает ему обращать внимание на все внешнее.
Поэтому воспитание, преподавание и назидание спервоначала и в своих первых основных чертах должны быть по необходимости пассивными, следящими (только предостерегающими, охраняющими), но отнюдь не предписывающими, решающими, насильственными.
…Всякое истинное воспитание и учение, всякое истинное преподавание, всякий истинный воспитатель и учитель должны во всех своих требованиях и распоряжениях преследовать две цели или две стороны, т. е. быть и дающими и воспринимающими, объединяющими и расчленяющими, предписывающими и уступчиво следящими, активными и пассивными, определяющими и освобождающими, твердыми и подвижными, и точно так же должен быть поставлен и ученик, воспитанник; но между обоими, между воспитателем и воспитанником, между требованием и последствием его должно невидимым образом властвовать нечто третье: а именно то третье, которое по необходимости вытекает из условий и высказывается непроизвольным образом как лучшее и справедливое, то третье, которому одинаково и вполне равномерно подчинен и воспитатель и воспитанник. Безмолвное признание, ясное понимание и спокойная радостная преданность велению этого третьего – вот что совсем особенно должно непоколебимо и чисто выразиться в учителе и воспитателе, и притом выражаться неоднократно, твердо и серьезно. Дитя же, воспитанник приобретает благодаря этому удивительно верный такт и удивительно правильное чутье для распознавания этого третьего, как будто бы то, что высказывают и чего требуют воспитатель, учитель, отец, высказывалось лично и произвольно из него самого, или вообще, или вытекало бы как необходимость через него самого, и в этом дитя, воспитанник и ученик ошибаются редко.
Эта преданность, эта покорность, это уверенное подчинение себя велению неизменного третьего, которому подчиняются одинаково и воспитатель и воспитанник, должно высказываться поэтому до самых мелочей в каждом требовании воспитателя и учителя. Поэтому необходимая общая формула преподавания гласит так: делай то-то и смотри, что происходит в данном случае из твоего действия и к каким выводам приводит тебя оно; а для жизни самой по себе эта формула гласит так: вырази твою духовную сущность, следовательно живущее в тебе, твою жизнь чисто во вне, а через это и в поведении и посмотри, чего требует твоя сущность и какого свойства она.
Каждый человек уже ребенком должен быть рассматриваем, признаваем и первоначально воспитываем как необходимый, существенный член человечества, а поэтому родители как первые воспитатели должны чувствовать и сознавать себя ответственными перед Богом, ребенком и человечеством.
Равным образом родители должны смотреть на ребенка и блюсти его в необходимой целостной гармонии, в ясном соотношении и в живой связи с настоящим, прошедшим и будущим человеческого развития и таким образом привести в связь, согласие и гармонию образование, воспитание ребенка с современными, прошедшими и будущими требованиями развития рода человеческого.
…Взгляд на развитие и образование человечества как на нечто остановившееся, законченное …должен быть сочтен неудачным до последней степени.
…Дитя, молодое существо с первого своего появления на свет Божий, с первого дня рождения, сообразно своей природе должно непременно быть понято, направляемо и поставлено в возможность свободного всестороннего употребления своих сил. Пользование одним каким-нибудь из его членов или одной из каких-нибудь сил не должно идти за счет или в ущерб развитию других. Ребенка совсем не следует кутать, связывать или пеленать, равно как впоследствии водить на помочах. Уметь находить в себе самом центр тяжести, точку опоры для всех своих сил и членов, чувствовать себя свободно, свободно и непринужденно двигаться и действовать, научиться схватывать и держать предметы своими руками, держаться прямо и ходить на своих ногах, находить и видеть предметы своими глазами и, наконец, пользоваться всеми своими членами равномерно и равносильно – вот чему должно научиться с ранних пор молодое существо, дитя. С ранних лет должен ребенок научиться высшему и труднейшему из всех искусств: при всяких новых положениях, препятствиях и помехах твердо держаться на своей позиции и сохранять равновесие на своем жизненном пути.
