Не сговариваясь, они вбежали в зрительный зал, закрыли двери. У Комара тряслись руки. Да что ж происходит? Мало нам крыс, что ли?! Убер схватил стул, поставленный для униформиста, и заблокировал дверь. Ножку стула просунул между ручек. Вовремя!
БУХ. Чудовищная сила уперлась в двери, затрещало старое дерево. Посыпалось цветное стекло.
Убер отшатнулся.
– Мда. По ходу, у него задача – рассмешить нас до смерти.
Компаньоны попятились от двери. Кажется, долго она не выдержит. И бормочущее существо (ино-ино-ино) войдет в зрительный зал.
– А теперь что? – спросил Комар.
– А теперь нас съедят, – хладнокровно сказал Убер.
Комар передернул плечами. Посмотрел на скинхеда:
– Иди на фиг, Убер! Я серьезно. Ты со своими шутками…
– Да какие к чертям шутки?! Полундра!! Беги, Комар! Беги!!
Комар хотел спросить, что означает «полундра», но было уже некогда, уже надо было бежать.
БУМ! Дверь затрещала и начала выгибаться, словно под напором воды.
Они побежали между зрительских кресел. Узко. Комар врезался коленом в кресло, разворотил его совсем. Больно, аж слезы из глаз брызнули. Владимирец с трудом поднялся, снова побежал, прихрамывая…
БУМ! Дверь с грохотом вылетела – словно ее выбили направленным взрывом.
Бум! Чуть тише. Одна из створок врезалась в сложное сооружение над манежем. Пирамида качнулась, канаты задергались. Когда-то давно, до Катастрофы, здесь готовился какой-то сложный трюк.
Велосипед, оставленный наверху и простоявший там двадцать лет, качнулся и поехал по канату…
Комар вздрогнул, замедлил шаг. Холодок пробежал по спине.
– Полундра!! – заорал Убер. – В сторону Комар! В сторону!
Канат оборвался. Еще некоторое время велосипед под куполом цирка продолжал висеть – или это время замедлилось? – затем сорвался вниз. Полетел по дуге, набирая скорость…
– Ниже голову, придурок!! – Убер уже орал.
Комар отскочил в сторону, врезался бедром в кресло. Черт! Перекатился на спину. Боли он не почувствовал. Потому что смотрел, как велосипед, словно ракета, пролетев над манежем, над рядами кресел, – врезался в стену ровно в том месте, где за секунду до этого стоял Комар.
БАХ! Бух! Грохот. Облако пыли.
Дикая, невероятная картина. Комар открыл рот. Велосипед пробил стену, оттуда торчало заднее колесо, выгнутое восьмеркой. Оно медленно и печально вращалось.
– Живой? – спросил Убер. – Давай руку…
Комара выдернули наверх, поставили на ноги. Он ошалело повел головой, посмотрел на скинхеда.
Убер покачался на носках.
– Что-то хочешь спросить? – голос у скинхеда был надорванный и хриплый. – Спрашивай, не стесняйся.
– Что означает «полундра»?
Убер хмыкнул.
– Это морское «берегись, сейчас уебут».
Комар помедлил.
– О-очень полезное слово.
– А я про что?
Чудовищный грохот. Они подняли головы. На глазах разваливалась сложнейшая акробатическая конструкция, простоявшая двадцать долгих лет. Отрывались канаты, падали тяги и стойки. С грохотом обрушилась на манеж ржавая бочка, из нее разлетелось по зрительному залу блестящее конфетти. Несколько штук, крутясь, опустились на головы компаньонов.
– Эффектно, – только и сказал Убер.
Шум за спиной стал громче. Нарастал, как волна. Комар обернулся, затем посмотрел вперед. Сердце бешено стучало, словно от сильной боли. Увиденного ему хватит до конца жизни, это точно.
Особенно, если этот конец наступит прямо сейчас.
Живая пищащая волна вливалась через форганг на манеж. Красное затапливалось серо-черным.
– Охренеть, – сказал Убер.
Серая пищащая волна хлынула на манеж и растеклась по трибунам.
Шум разбудил крыс. Компаньоны оказались между двух огней.
* * *
В следующий момент они увидели того, кто выбил дверь.
– Блядь! – заорал Убер. – Чтоб я так жил! Крыса-клоун!
Комар вздрогнул и побежал быстрее. На какой-то миг он оглянулся. Ну, Убер как всегда – преувеличивает. Ничего такого.
Крыса не крыса, но что-то огромное, белесое, бесформенное, с желтыми и красными пятнами. Похоже на очень большого и уродливого человечка, нарисованного ребенком. И оно приближалось.
– Вот эта навозная туша – клоун?! Мне уже смешно! – закричал Комар. Адреналин хлестал в кровь.
– Подожди, это ты еще его шуток не слышал.
Крысы затопили манеж, перехлестнули через край. И теперь крысиная волна поднималась наверх. Комар, обмирая от ужаса, видел, как коричнево-серые зверьки карабкаются по лестницам и креслам.
Чудовищу крысы тоже не понравились. Оно заворчало. «Ино! Ино!». Взмахнуло рукой (или что у него там?) – и несколько разорванных крысиных тел полетело через всю арену.
– Блин! – завопил Убер, чуть не оступившись на очередном грызуне.
Крысы бежали теперь, обгоняя компаньонов. Видимо, им тоже не нравилось чудовище.
– Почему мы бежим вместе с крысами?! – завопил Комар. – Я ненавижу крыс!!
– А я, блин, откуда знаю?! – завопил Убер, расшвыривая ботинками серые тела. – Спроси у них сам! Зачем они бегут вместе с нами?!
Долго так продолжаться не могло. Рано или поздно они выдохнутся, их настигнет чудовище. И сожрет.
Или сожрет миллион крыс. Приятная перспектива, что и говорить.
– Ох ты, – Комар вдруг замер, словно соляной столб. Достал книжечку и начал лихорадочно листать. Руки дрожали. «Где же я это видел?»
– Блин, Комар! Нашел время! – Убер не понял, но тоже затормозил. Бросился к приятелю.
– Вот же, вот. Смотри. Важнейшая примета: нельзя переступать через барьер манежа…
– Да? И что будет?
Комар замолчал. «Нет, ерунда, – подумал он. Это всего лишь суеверия. – Но, ведь остальные приметы сработали, верно?»
– Так что там?!
– Примета гласит: нельзя переступать через барьер манежа. Кто это сделает, останется в цирке навсегда.
– Ну, пиздец. Доигрались. А почему сразу не сказал?
– Забыл.
Волна крыс, убегая от клоуна, помчалась навстречу компаньонам – огибая манеж уже по часовой стрелке. Писк, шум, гам, шевеление тысяч и тысяч крысиных тел. Паника.
Свернуть было некуда. Разве что вниз, к манежу? Но там крыс еще больше. Позади компаньонов ворчало и топало, с треском раздавливая кресла, нечто огромное и жуткое. Они бежали.
– Вот теперь ты точно ничего не забыл?! – закричал Убер на бегу.
