6. Династия Вильденстейн
Вильденстейны, за редким исключением, самоотверженно хранили молчание по поводу своей семейной истории и бизнеса. Они предпочитают не делиться ненужной информацией. Они полагают, что у мира искусства достаточно других забот, кроме сплетен. В целом о них известно следующее: их семейное предприятие основал после Франко-прусской войны Натан Вильденстейн, который перебрался из своего родного Эльзаса в Париж и открыл там художественную галерею. Он специализировался в первую очередь на французской живописи XVIII в., и в том числе ему обязан своим возникновением процветающий рынок торговли такими картинами. Или, как позднее выразился без ложной скромности Даниэль Вильденстейн: «Ватто, Буше и Фрагонару пришлось более века ждать появления моего деда: только он открыл человечеству их ценность».
Галерея Вильденстейна процветала, открывались филиалы в Нью-Йорке, а впоследствии в Лондоне (в особенно удачные годы у них работало даже отделение в Буэнос-Айресе). Вести дела Натану помогал его сын Жорж. Постепенно расширился и ассортимент их торговли, они стали продавать и великие ренессансные шедевры и, что необычайно важно, импрессионистов и современное искусство. Жорж зарекомендовал себя высокопрофессиональным специалистом, искусствоведом, составлявшим полные, канонические каталоги-резоне произведений наиболее известных современных художников и собравшим легендарную библиотеку книг по искусству. Сверх того, Вильденстейны накопили впечатляющий массив разведданных, тщательно объединив в одно целое тайные сведения о том, где, в чьих руках находятся самые желанные в мире картины. Небольшая заминка случилась во время Второй мировой войны, когда Вильденстейнов, к их немалому огорчению, стали обвинять в сотрудничестве с нацистами, но им удалось восстановить свою репутацию, и в послевоенные годы их семейный бизнес, возглавляемый уже сыном Жоржа Даниэлем, только рос и укреплялся.
Даниэль Вильденстейн, в своей книге нарушивший обет молчания и поведавший миру о делах семейной фирмы
Официальную завесу молчания отчасти приподнимает над семейной историей опубликованная в 1999 г. любопытная книга Даниэля Вильденстейна «Торговцы предметами искусства» («Marchands d’Art»), где он предается воспоминаниям о тех или иных торговых сделках и попутно рассеивает некоторые заблуждения, касающиеся фамильного бизнеса. Если до выхода в свет этих чрезвычайно увлекательных мемуаров имя Вильденстейнов считалось синонимом алчности и неразборчивости в достижении успеха, то теперь эта династия неожиданно предстала альтруистами и бессребрениками. Оказалось, что торговлей картинами они занимались отнюдь не в первую очередь ради денег; разбогатели они лишь по чистой случайности, выполняя свою ученую миссию, то есть вновь открывая своим счастливым клиентам прелесть французского XVIII в. и монополизировав право проводить экспертизу большого числа известных (и самых дорогих) импрессионистов, а также поставляя шедевры Возрождения из Италии, где они медленно погибали, американским магнатам, которые выражали свое восхищение этими картинами наиболее доступным им способом, а именно выписывая чеки. Одновременно сосредоточив в своих руках два вида власти, выступая и влиятельными искусствоведами, и столь же влиятельными торговцами, они отметают любые коварные подозрения в том, что в основе их бизнеса лежит конфликт интересов. Это работа, и ее надо сделать. Это работа, и Вильденстейны бодро выполняют ее на благо мира искусства.
Тем не менее книга Даниэля Вильденстейна отчасти проливает свет на то, как наиболее крупные торговцы произведениями искусства добивались успеха в XX в. Воспоминания Даниэля о Натане содержат ряд советов, которые дед давал внуку и которые проясняют философию и модель бизнеса Вильденстейнов. «Важны только две вещи, – говорил Натан. – Любить Францию. И ходить в Лувр». Это послание, в своей простоте возвышающее дух, провозглашающее патриотизм и глубокое знание предмета. Затем Натан продолжает: «Запомни, Даниэль, покупать и продавать нужно только картины умерших художников, ведь с живыми работать невозможно!» И хотя по временам Вильденстейны нарушали этот принцип и баловались современным искусством, например в 1920-е гг., когда сотрудничали с Полем Розенбергом, или недавно, когда объединились с галереей Пейс, отнюдь не эти небольшие интерлюдии принесли им самый блестящий успех. Третий мудрый совет Натана потомкам гласил: «Наше ремесло заключается в том, чтобы понять, какая шляпа войдет в моду, и начать носить ее прежде всех остальных». С этим трудно поспорить.
С точки зрения Натана, талантливый торговец должен иметь достаточно смелости и влияния, чтобы покупать целые коллекции. В золотые годы, предшествовавшие Первой мировой войне, эти черты отличали Дювинов, Селигманнов, Нёдлеров и Вильденстейнов, крупных игроков на рынке старинных шедевров. Наряду с Дювинами, Вильденстейнами и Нёдлерами, еще одним значительным поставщиком европейских сокровищ американским миллионерам в начале XX в. была парижская фирма «Селигманн». Ее основатель Жак Селигманн переехал из Германии во Францию в 1874 г., в возрасте шестнадцати лет. Его успех, как и преуспеяние Натана Вильденстейна, был основан на убеждении, что торговец картинами может быть одновременно ценителем и предпринимателем, а значит, торговцы должны и сами владеть предметами, которыми они торгуют, всячески свидетельствуя веру в свое ремесло. Это очень важный момент. В идеальном случае клиент покупает картину или скульптуру у торговца, потому что разделяет его вкус и самим фактом покупки хочет к нему приобщиться. Самые знаменитые торговцы продают не просто предметы искусства, а собственный вкус. Нельзя продавать хороший вкус, не обладая таковым. По крайней мере, хороший вкус должен иметь кто-то из непосредственных сотрудников торговца. Эти князья торгового мира тратили крупные суммы на покупку целых поместий, часто выморочных имений аристократов, а потом, не торопясь, поскольку не нуждались в сиюминутной выгоде, распродавали их предмет за предметом, в конце концов получая значительную прибыль. При покупке надлежало проявлять смелость, при продаже – терпение. Таков был рецепт успеха, предложенный Вильденстейном, однако ему и его близким не раз приходилось пережить не самые приятные минуты. Например, однажды богатый клиент, окидывая взглядом роскошные интерьеры дома Вильденстейнов, с горечью заметил мадам Натан Вильденстейн: «Какой у вас красивый ковер. Несомненно, купленный на наши деньги».
Жак Селигманн принадлежал к старшему поколению торговцев, для которых художественный уровень товара был важнее таких мелочей, как атрибуция. В нем продолжал жить идеал знатока и ценителя XVIII в. Даже когда речь шла о картинах, установление авторства было несущественной деталью по сравнению с оценкой ее эстетического качества. Подобный возвышенный образ мыслей, разумеется, приносил торговцу низменную коммерческую выгоду, поскольку избавлял его от тягостной необходимости гарантировать авторство. Селигманн с пренебрежением относился к большинству искусствоведов, знания и память которых значительно превосходили их профессиональное зрение. Он сожалел о том, что новое поколение американских коллекционеров стало слишком зависимо от «экспертов». Натан мог бы с этим согласиться.
