– Ну, вперед, Рон, – сказал Джек и первым вошел в помещение.
Оказалось, что их опасения были напрасными, это действительно оказалась просторная двухкомнатная квартира, правда, окна в ней располагались, как в мансарде, наверху, из чего Джек сделал вывод, что снаружи эти апартаменты замаскированы под какие-нибудь промышленные корпуса. Вместе с тем, видеть небо и облака было приятнее, чем какую-нибудь грязную кирпичную стену.
Часов в десять вечера с ними связался Гастон.
– Джек? Рон? – раздалось из висевшего на стене переговорного устройства.
– Это ты, Кен? – спросил Рон.
– Я. Как вы там устроились?
– Все в порядке, лучше, чем в отеле.
– Работы у меня не убавляется, поэтому встретимся завтра утром. Появились кое-какие соображения и по поводу вашего дела…
– Отлично, Кен!
– Ну, до завтра.
114
В семь утра незнакомый голос сообщил Джеку и Рону, что через полчаса за ними зайдут.
Напарники поднялись и стали приводить себя в порядок. Впервые за последние дни они чувствовали себя в безопасности, зная, что никто не явится отнимать у них печень, а из-за очередного поворота не выскочит бешеная «сьерра» со стрелком на переднем сиденье.
Гастон встретил Джека и Рона в той же комнате. Вид у него был помятый, едва ли он спал в эту ночь больше двух часов, зато папок на столе значительно поубавилось, да и глаза на исхудавшем лице майора горели живым огнем.
– Садитесь, завтрак принесут прямо сюда, чтобы не терять времени. Давай, Рон, подвинь сюда второй стол, на моем слишком мало места.
Через полминуты вошел сотрудник, который доставил завтрак, и стал расставлять тарелки.
– На свой страх и риск я заказал вам кашу и вишневый пудинг, вы ведь старые солдаты. Нормально?
– Нормально, Кен. Впервые за последнюю неделю мы хорошо выспались, – ответил Джек, приступая к еде.
– Да, неделька выдалась жаркая. Я даже курил ночью, хотя официально завязал с этим три месяца назад.
– Так что же ты хотел нам сказать?
– Я понимаю ваше нетерпение и могу сообщить, что уже начал продвигать это дело…
Джек и Рон перестали есть и молча смотрели на Гастона.
– Всех деталей сообщить не могу, здесь замешана большая политика, но теперь вы можете пойти в «Баярд» и сообщить, что чемоданчик у вас.
Джек с Роном переглянулись.
– Постой, Кен, ты хочешь сказать, что нам не начнут отрезать пальцы, требуя, чтобы мы рассказали, на кого работаем?
– Не начнут, Джек, при условии, что вы скажетесь агентами Четвертого управления.
– Они должны поверить нам на слово?
– Зачем же на слово?
Гастон загадочно улыбнулся, достал из ящика две карточки и бережно положил их на стол.
– Что это?
– Ваши удостоверения.
– А если они их проверят?
– Пусть проверяют. Это самые настоящие удостоверения, выданные вам взамен уничтоженных эта приписка необходима, чтобы объяснить, почему дата их выдачи относительно свежая.
– И давно мы агенты Четвертого управления? начал разбираться в ситуации Рон.
– Разумеется. Вы были ими еще до приезда на
Цитрагон. Нетрудно догадаться, что вы выполняли здесь задание контрразведки.
– А какое задание? Или это секрет?
– Секрет. Однако для вас я его немного приоткрою. Нам нужен рычаг давления на «Фьорд», этого требует большая политика, а «Фьорд» до настоящего времени умело избегал сотрудничества со спецслужба ми. Мало того, нам известно, что довольно приличным куском акций компании владеют тесно связанные с врагом ютанские банки.
– Но мы не добыли на «Фьорд» никакого компромата.
– Исходники в руках контрразведки, теперь они на многое пойдут, лишь бы драгоценную пластину им вернули без дублирующих меток…
– Каких меток?
– Особо ценные носители информации невозможно прочитать, не оставив на них кода регистрации снятой копии.
– Но отдать пластину мы теперь можем?
– Да, необходимые договоренности с «Фьордом» уже достигнуты. Залог можно возвращать.
Напарники молчали, обдумывая услышанное. Рон ткнул пальцем в удостоверение:
– А фотография-то старая.
– И у меня тоже, я тогда лучше выглядел, – заметил Джек.
– Фото взяты из ваших досье. Это для достоверности. На самом деле разницы нет. Можно было прилепить и свежие фотографии, но такова уж психология людей – мы доверяем старине.
Джек и Рон рассовали удостоверения по карманам.
– Теперь об оружии, которое вы будете носить, пока операция не закончится. Предлагаю ограничиться штатными «лок-триста» двадцать второго калибра. Лучше, если вы возьмете один пистолет на двоих – у нас так принято. В случае возникновения реальной опасности стреляет только один.
– А второй курит? – усмехнулся Рон.
– Нет. – Гастон устало улыбнулся. – Поймите, теперь вы в системе, а значит, повсюду вас будут сопровождать ваши коллеги.
– Понятно. А что за опасность?
– Я имею в виду вашего недруга – Сутулого, он же Тревис Фарроу.
Тревис Фарроу? Он что, действительно воевал?
– Да, воевал. Учебка спецназа, фронтовая разведка, кажется, его списали военные врачи – он съехал с катушек. Здесь в Элинопсесе у него поддержка мест ной мафиозной семьи. Если вы не против, я отдам приказ об их ликвидации…
Джек сразу представил бежевую «сьерру». Для него эти машины теперь олицетворяли посланцев смерти.
– Мы не против, правда, Рон?
– Не против, – согласился Барнаби. – Если есть возможность вышибить этому мерзавцу мозги, это нужно сделать.
– Как будете выходить на «Баярд»? Есть какие нибудь мысли? Просто подойти на проходную агентства и спросить какого-то из старших вы не мо жете…
– Есть одна ниточка. Мартин Гошар, он курировал нашу группу.
– Хорошо. Машину, связь и оружие получите здесь же, если заметите хвост – не пугайтесь, наши люди будут поблизости.
115
В качестве транспорта Джек и Рон получили бутылочного цвета «гранаду», семейный автомобиль восьми лет от роду. С виду обычная колымага, правда, с покрышками чуть более широкими, чем требовалось семейному автомобилю. Спрятанный под капотом двигатель на трехкомпонентном топливе мог таскать даже трейлер, а система специальных глушителей скрывала его глухое рычание, чтобы не привлекать внимания.
На карманные расходы напарники получили по тысяче батов.
