– Кто?
– Оба. В любом случае Гошар поплатился за свои делишки. А что же «хвосты»? Почему не засекли?
– Засекли и проследили Сутулого до места, а потом устроили «стерильную операцию»…
– Понимаю.
– Но Сутулого среди убитых не оказалось.
– Охотно верю, у него ведь звериное чутье.
Ну что, испортил я тебе аппетит?
– Ничуть, давай быстрее, а то живот подводит.
Они вошли под своды «Трех толстяков» и сразу почувствовали прохладу кондиционируемого помещения. Метрдотеля здесь не оказалось, его обязанности выполнял официант.
– Желаете к окну или под фикус?
– Нам бы в уголок, откуда хорошо виден вход, – сказал Джек.
– Как прикажете, господа, прошу вот сюда…
Напарники уселись за стол, разобрались с меню и сделали длинный-предлинный заказ. Предвидя хорошие чаевые, официант на крыльях улетел его исполнять.
– Скучаю по дочери, – признался Рон.
– С чего вдруг? – удивился Джек. – Не очень-то она тебя жаловала…
– Она моя кровь, тут уж ничего не поделаешь отцовский инстинкт.
– Тогда, может, и с женой хочешь увидеться?
– Вот этого не нужно. – Рон закрылся руками. – Жена мне не родственница… Слушай, я пойду, отолью, что-то прижало…
Рон огляделся. Указателей, где находится отхожее место, не было.
– Эй, приятель! – обратился он к проходившему мимо официанту. – Где туалет?
– Выйдите из зала и спуститесь вниз – туалет в подвальном этаже.
– Спасибо, приятель.
Рон поднялся и, бросив салфетку на стул, сказал:
– Я сейчас.
Он вышел.
Джек налил себе красноватой водички из пузатого кувшина и попробовал. Она была приятной, кисло-сладкой на вкус.
Принесли салат.
– А где ваш приятель?
– Освежиться вышел.
– Горячее когда прикажете подавать?
– Минут через пять.
– Слушаюсь.
Официант ушел, а Джек почувствовал беспокойство.
«Освежиться вышел», – прокрутилась у него в мозгу его собственная фраза. Привстав, он выглянул в окно. У противоположного тротуара стояло серое купе.
Что там Гастон говорил про машину, за которой оперативники ехали до самого клуба? Серый купе «Р100».
Джек вскочил из-за стола и поспешил к выходу, выхватывая пистолет и досылая патрон.
Вот и освещенная красным светом лестница, ведущая в подвальный этаж. Джек пробежал один пролет, поднял пистолет и спустился еще на несколько ступеней.
– Привет, Джек! – усмехнулся Сутулый, держа на прицеле стоявшего в нескольких метрах от него Рона.
– Я дал ему отлить и только потом показался, – сказал Сутулый. – Цени мое великодушие.
– Ценю.
Джек уверенно держал на мушке покатый лоб Сутулого.
– Я предлагаю честную дуэль, Джек. Я и Рон, а ты только зритель. Соглашайся. Если попытаешься вмешаться, Рон – труп. Я даже подумываю просто пристрелить его. – Сутулый улыбнулся уголком рта, он не спускал глаз с Рона
– Ты тоже умрешь…
– Умру, но твоя боль от потери друга будет куда сильнее, чем радость от моей смерти. Я терял друзей, я знаю. Никакие мучения врага не восполнят твоей собственной потери… Ну что, Джек?
– Я согласен, – подал голос Рон. – Тем более что я уже отлил.
– В тебе я не сомневаюсь, Рон, но опасаюсь, что
Джек не удержится и всадит мне в спину пулю. Ты ведь уже не тот, что прежде, правда, Джек? Нервишки шалят?
Сутулый мерзко захихикал.
– Если Рон согласен, я не против.
– Отлично, тогда давай медленно опустим стволы – ты и я.
– Не забудь выбросить «куго», который, прячешь в носке, Тревис, – сказал Рон.
– Ты чудо, Рон! Ты просто прелесть! – продолжал кривляться Сутулый, однако крохотный пистолет из носка вытащил и отбросил под зеркала.
– Ну что, Джек, опускаем?
– Опускаем.
Они медленно и напряженно опустили пистолеты.
– А теперь кладем – я на пол, ты – на ступени…
Оба выполнили условие.
– А теперь на счет три отшвырнем пистолеты но гой. Обрати внимание, мой полетит прямо к Рону, но я в нем уверен… Раз, два, три…
Они разом оттолкнули пистолеты – оружие Джека поскакало по лестнице, а Сутулого – уехало к стене.
Свернули ножи, и противники стали сближаться.
– Я убил твою подружку, Рон, ты знаешь? – Сутулый пытался вывести Барнаби из равновесия.
– Знаю…
– Я имел ее в задницу, Рон! Резал ее и одновременно трахал – все удовольствия сразу! И у нее, ты не поверишь, случился оргазм!
– Не ври, Тревис Фарроу… Ты просто медленно ее убивал. Я говорил с полицейским…
Сутулый сделал выпад – Рон парировал удар.
И снова затейливая вязь из стремительных движений и размазанных траекторий, свист рассекаемого клинками воздуха и опять пауза.
– Я лучше тебя, Рон… Я лучше…
– Тебя выгнали из армии за профнепригодность,
Тревис, как психа. Ты всего лишь инвалид…
– Нет!!! – взвыл Сутулый, словно раненое животное. – Я… Я сам ушел!
– Псих… Инвалид… – Рон криво усмехнулся.
– Ум-ри, мр-разь! – взвыл Сутулый. Его хладнокровие было напускным.
Он рванулся, словно смерч, и снова зазвенели ножи, а кафель окрасился каплями крови, послышался тонкий вскрик, потом удар и хриплое клокотание.
Рон сделал шаг назад и выдернул вошедший по рукоятку клинок.
– Кончено…
Сутулый рухнул навзничь, его нож со звоном отлетел к двери женского отделения. Рон нагнулся и вытер оружие о рубашку поверженного врага.
– Пойдем отсюда, – сказал он и пошел наверх.
Джек спустился и, подхватив пистолет, поспешил за напарником.
– Господа, а как же заказ?! – воскликнул официант, увидев, что перспективные клиенты уходят.
– Вот, возьми. – Джек сунул ему сотню.
Внизу раздался женский крик – кто-то обнаружил тело.
Напарники вышли на улицу и сели в «гранаду». Оставаться здесь дольше было невозможно.
– Аппетит пропал, – Пожаловался Рон.
– Новый нагуляем, я тут еще один ресторанчик знаю.
Джек тронул машину и, проезжая мимо серого купе, едва удостоил его взглядом – теперь это была лишь пустая оболочка, призрак и ничего более.
