— Ищет! — фыркнул Меркурьев. — Камень!..
Они зашли в дом, и первым делом Василий Васильевич посмотрел книгу на круглом столике возле готического окна.
Ясное дело, она была раскрыта на пятьдесят седьмой странице, где речь шла о том, что философ не испытал в жизни ни сильных радостей, ни сильных страданий.
— Я думал, это ты меня дразнишь, — пробурчал Меркурьев, захлопнул книгу, подумал и сунул её на каминную полку в коридоре. — А потом понял, что не ты.
— Не я, — сказала Мура.
В гостиной горел свет и сидела Софья, о которой все забыли. Она мрачно смотрела в планшет, на столике перед ней стоял наполовину пустой стакан.
— Дождь льёт весь день, — пробурчала она, едва увидев Меркурьева с Мурой. — Если б я знала, что здесь такая скукотища, лучше бы в Сочи поехала!..
— В Сочи хорошо, — поддержал ее Василий Васильевич, которому совершенно некогда было отдыхать в отпуске, не то что скучать!
— В городе не было дождя, — заметила Мура.
— Когда следующий сеанс? — спросила у неё Софья. — Давайте хоть духов вызывать, чего так-то сидеть, впустую!..
— Я собираюсь его провести, — пообещала Мура. — Только пока не знаю когда.
— Да прямо сейчас и проводи! Чего тянуть-то!..
— Так сразу нельзя, — растерялась Мура. — Нужно подготовиться.
Софья фыркнула:
— Да ты же раньше не готовилась! Нацепила тряпки, звезду во лбу пририсовала, и вся подготовка! Давай сеанс! Мне одну штуку узнать надо. Я даже хотела в программу про экстрасенсов писать на телевидении.
— Я не экстрасенс.
— Да какая разница-то! Все вы одним миром мазаны, маги и колдуны! Одно шарлатанство. Вон у меня подруга Майка, а у ней муж Колян. — Софья оживилась и отложила планшет. — Главное, пока они вместе работали, она в бухгалтерии, а он в охране, всё как у людей было. Ипотеку взяли, когда кредит за машину выплатили, к матери в Луховицы каждые выходные ездили, у нее там домик с участком.
Василий Васильевич затосковал и спросил у Муры, не хочет ли она джина с тоником. Мура сказала, что джина не хочет, а чаю, пожалуй, выпьет. Меркурьев налил себе джина — изрядно и включил чайник.
— А как он в другую фирму перевёлся, — продолжала Софья с энтузиазмом, — так и закрутилось!.. Домой стал приходить в ночь-полночь, одеколон французский купил за три тыщи и, главное, на фитнес записался!.. Разжирел, говорит, я что-то в последнее время. И вот на этот фитнес каждый вечер прётся! Майка и забила тревогу. Оказалось, любовница у него. Из отдела продаж! Главное, не так чтоб молодая, тридцать с гаком, ребенок у ней, мужа нет, конечно. Мне мать покойная так и говорила: если мужик стал красоту наводить, точно у него любовница завелась! Мать тогда ещё жива была. Майка поревела, ну, волосы ей повыдрала, любовнице-то из отдела продаж. У подъезда подкараулила и выдрала! — Софья засмеялась с удовольствием. — А Колян как баран — любовь, говорит, у меня на всю жизнь! И упёрся.
Василий Васильевич отпил джина и поболтал в бокале лёд.
Ему хотелось взять Муру за руку и пойти с ней по тёмной лестнице на третий этаж в комнату Сани. Там наверняка сейчас интересно! Там наверняка Кристина и новый друг Сани, о котором Бессель сказал, что он — бесценный.
Ещё ему хотелось расположиться у камина с бумагой и карандашом и прикинуть, как можно вывести формулу координат временной точки в пространстве. Он заранее знал, что ничего не выйдет, но подумать стоило. И знаменитое неравенство Бесселя можно погонять туда-сюда, у них так говорили в университете: гонять формулы.
— Мы и решили к колдунье пойти. Нашли какую-то поприличней по объявлению в газете. Первый сеанс пятьсот рублей!.. Я в коридоре ждала, а Майка с ней была. Попросила на себя приворот сделать, а от любовницы отворот. За приворот дорого берёт, тыщ восемь, что ли. Отворот отдельно!
— Так нельзя, — заметила Мура. — Это всё просто ерунда и надувательство.
— Да ты же сама экстрасенс! — удивилась Софья. — Небось ещё дороже дерёшь! У тебя-то духи столы крутят и блюдца роняют, а у той ничего этого не было!
— Я не экстрасенс.
— Ну вот. Сделала колдунья отворот от той, а к Майке приворот. Ждём-ждём, а дело ни с места. Колян к этой из отдела продаж переехал и живёт. Мальчика её на машине катает, а тачку-то они с Майкой покупали, и ипотека на неё оформлена, в общем, совсем всё сахарно получается. Пошли опять к колдунье. А мне мать-покойница и говорит: это всё напрасный труд и трата денег. Есть верный способ: в церкви свечку ему, живому-здоровому, за упокой поставить и с обратного конца ее поджечь! Прибежит как миленький!..
— Прошу прощения, — сказал Меркурьев и допил джин. — Пойду я, пожалуй.
— А чего? — засмеялась Софья. — Стыдно стало? Сам такой? Все вы, мужики, как под копирку деланные! Жена небось в Бухаре сидит, плов варит, а сам-то на курорте с колдуньей погуливаешь, да?
— Жена моя, — сообщил Василий Васильевич больше Муре, чем рассказчице, — осталась в далёком студенческом прошлом!.. На один Новый год поженились, на другой развелись.
— Ой, да все вы холостые-неженатые, особенно в отпуске или в командировке!.. Морочите нам голову, а мы потом остаёмся слёзы проливать, хорошо если без довеска! Вон Майка с двумя довесками осталась! Мать моя так всю жизнь маялась. Меня только пилила день и ночь, что я ей жизнь испортила, а чем я виновата? Тем, что родилась, а папаша нас бросил? Так я не виновата, что родилась-то!.. Она у меня совета не спрашивала, рожать или не рожать!..
— Так вернули Коляна? — спросил Василий Васильевич. — Или отпустили на свободу?
Софья махнула рукой и показала на планшет:
— Вот до чего я не люблю, когда в книжках неправду пишут! Прям терпеть ненавижу! Такая там у всех жизнь правильная, любовь до гроба, мужики все как на подбор — и богатые, и красивые, и щедрые! Я бы писателей этих, которые так пишут, всех под суд отдала, чтобы женщинам голову не морочили!.. Читать тошно, одно враньё!
— То есть не вернули Коляна? — уточнил Меркурьев.
— Это в книжках только все возвращаются и живут счастливо, я же говорю! — горько сказала Софья. — А в жизни всё по-другому выходит!
— Так чего с Коляном-то? — продолжал докапываться Меркурьев.
— Вася, — тихо сказала Мура. — Что ты привязался?…
— На Север Колян уехал. — Софья махнула рукой. — Завербовался на прииск и золото моет. Правда Майке деньги шлёт, тут всё по-честному у них. Хоть она и подозревает, что любовнице тоже шлёт! Всё выведать собирается, только не знает как. А писателей всех под суд и на общественные работы!..
Василий Васильевич согласился и предложил всех мужиков-козлов тоже под суд. Софья подумала и сказала, что вот так всех разом, пожалуй, не выйдет. Мура заявила, что пойдёт спать — устала и немного простужена.
Меркурьев догнал её на лестнице.
