Он передернул плечами.
– Вы сказали, даже церковь рановато!.. Но, увы…
– Миссионеров бы можно, – ответил я с сомнением, – но здесь не дикие края. Как только наши мирные миссионеры увидят трон под моей задницей, тут же потребуют жечь и вешать еретиков и язычников. А это перевешать все население империи. Так что подождем.
На фасадах дворцов вспыхнули огнем громадные гербы Волсингсбора, еще более пышные девизы Скагеррака и принцев крови. Альбрехт покосился на меня, но я промолчал, и он сделал вид, что не заметил такое умаление моего авторитета, однако минуту спустя жестом подозвал одного из следующих за нами гвардейцев и сказал тихо:
– Беги к графу Франку Хьюрстону. Пусть без шума и как можно незаметнее поменяет герб бывшего императора на нынешнего.
Гвардеец исчез, Альбрехт продолжал смотреть серыми глазами цвета оружейной стали, в них отражаются вспыхивающие огни фейерверков, но теплее взгляд не стал.
– Ого, – сказал он вдруг, – это же кто к нам идет…
Мимо нас вообще-то все время струится поток мужчин и женщин, что стараются попасться на глаза, кланяются и плывут дальше, но Альбрехт вперил взгляд в небольшую группу женщин, что выглядит обособленной даже в пестрой карнавальной толпе.
– И кто же, – поинтересовался я, – а, вы о Хлоиссе…
Он быстро взглянул на меня с подозрением.
– Думаю, о ней даже сэр Норберт не знает!
– А мне знать положено, – ответил я скромно и, сдвинувшись с места, медленно двинулся через залитый ярким магическим светом двор под темным грозным небом, на которое никто не поднимает взгляд.
Озадаченный, он двинулся следом, а я шел наискось группе, во главе которых красивая и опасная, вся розовая от шляпки и до края длинного подола платья, а щечки даже не розовые, а раскрасневшиеся от свежего воздуха и веселого маскарада.
Шляпка кокетливо надвинута на лоб, из-под края хитро поблескивают сильно подведенные глаза. На шляпке целый цветник по размерам втрое шире самой шляпы, но цветы все розовые, одни чуть темнее, другие светлее, но выдержаны в одном стиле и тональности.
Ниже тонкой талии платье уже не платье, а нечто вроде пышно и богато взбитой пены в несколько рядов и слоев, материя собрана комьями, как на мой взгляд, но что-то в этой дурости в самом деле весьма как бы, такие платья, понятно, не для удобства, а для такой вот уморительной показухи.
Декольте достаточно глубокое, чтобы приковало взгляд, а между двумя белоснежными холмиками небольшой медальон янтарного цвета, от него мягкий чарующий свет освещает самое для нас интересное.
Альбрехт догнал и пошел рядом, его взгляд тоже не отрывается от мест, которые освещает медальон, что не столько медальон, сколько амулет, оставляя в загадочной полутьме точеное лицо с таинственно поблескивающими глазами.
Разрез на вырезе заканчивается тоже медальоном, но не святящимся, его роль в том, что скрепляет обе половинки платья, но скрепляет так, что вот-вот перестанет их удерживать.
Она присела в изящнейшем поклоне.
– Ваша Звездная Мощь…
– Ваше великолепие, – ответил я так же изысканно.
Она поднялась, когда я уже прошел мимо, но, похоже, миновал ее слишком быстро, стоило было из вежливости на пару мгновений замедлить шаг и задержать взгляд на ее сиськах. Даром, что ли, старалась поточнее выверить предел выпячиваемости, чтобы до самых краев розовых кружков, те выглядывают чуть-чуть, давая волю мужскому воображению.
Конечно, эти выпуклости да, но я усилием воли заставил себя вернуться к выпуклостям планеты, с Маркуса успел увидеть с высокой орбиты только путь с северного материка на южный, по прикидкам, суши примерно столько, как и океанов, но вообще-то континентов вроде бы четыре, но не уверен.
Альбрехт взглянул с озабоченностью во взгляде.
– Сэр Ричард?
– Да все в порядке, – ответил я.
– Похоже на то, – ответил он. – О женщинах с таким выражением лица не думают.
Он коротко оглянулся, но тут же пошел рядом и доложил:
– А в ней в самом деле есть нечто… Говорят, пользуется магией.
– Уже и это разузнали? – спросил я. – Сэр Альбрехт, ситуация с картами не весьма. Государям без них хреновато. Это сельским старостам ни к чему, а у нас масштабы.
Он сказал уже деловым тоном:
– Верно, здесь карты существуют только своих королевств. Даже имперские, как вы говорите, не весьма.
– Одно понятно, – сказал я, – южный материк впятеро крупнее северного. Хотя точнее их называть северо-западным и юго-восточным, но и это неверно, на быстро вертящемся шарике запад и восток постоянно меняются местами, но это я так, уже император, а не астроном, это в политике нельзя ошибаться, а в астрономии можно.
Он взглянул странно и смолчал, вряд ли что-то поняв, а я подумал, что о существовании третьего и четвертого только догадываюсь, рассматривать было некогда, торопился на южный, а с высокой орбиты только и рассмотрел узкие полосы суши в океане, что могут быть просто сильно вытянутыми островами.
Зато в самом океане между Севером и Югом их сотни тысяч, как и на Земле, только здесь три четверти на той стороне, где условный Юг, зато северные заметно крупнее. Разумеется, на карты нанести не удалось ни один, нужно было спешить, да и страшно было держать в Багровой Звезде массу народа слишком долго.
Роскошные дамы и сановитые вельможи с бокалами вина в руках беседуют в группках, иногда по двое-трое, с удовольствием рассматривая танцующих и просто веселящихся, везде смех, музыка, шутки, только мы с приклеенными улыбками на лице идем, как два лося через цветочные клумбы.
Когда-то нужно выделить хотя бы недельку, мелькнула мысль, чтобы составить пусть даже в общих чертах карту планеты. Хорошо бы еще и политическую, но, увы, королевства почему-то не закрашены разными цветами. А границы не обведены жирными черными линиями, хорошо заметными с высокой орбиты.
Вообще-то однажды на Севере мелькнула было идея прилететь сюда в одиночку, иначе мои соратники сразу же станут мишенями идеологической атаки, их начнут вербовать, склонять, уговаривать, искать союзников, да и слишком много от них узнают, в то время как я лишнего не сболтну.
С другой стороны, на северном материке появлялась не только Бабетта, находились и другие отчаянные авантюристы, знают не только наши обычаи, но и уровень обороноспособности, так что, думаю, я поступил хоть и очень рискованно, но оправданно, захватив с собой и всю армию, пока она еще разгорячена победой и помнит, что разгромила и уничтожила ужасающих филигонов.
Альбрехт спросил тихонько:
– Что-то случилось?
Я встрепенулся, освобождаясь от вселенских дум.
– Что?.. Все в порядке, сэр Альбрехт. Почему не танцуете?
Он хмыкнул с недоверием, его взгляд оценивающе пробежал по толпе веселящегося народа.
