– Не может быть! – привстала с трона богиня. – Как ты это сделал?!
– Это всего лишь морок, – скромно потупил взгляд воин Купавы. – Ничего сложного.
– Но здесь везде амулеты и защитные руны! Дворец и город охраняются крепкими заклинаниями моего мужа и моими собственными!
– Наверное, кречет твоего супруга все же не ошибся с выбором, – осторожно предположил Степан.
Правительница города вскинула подбородок и нахмурилась.
– Ты передумала предоставлять мне приют, всемогущая Макошь? – чуть склонил голову молодой человек. – Не желаешь впускать в свой дом человека, на которого не действуют твои чары?
– Могу ли я верить тебе, великий Степан?
– Мне не нужно верить, – покачал головой воспитанник братства. – Поступай, полагаясь только на свои интересы. Благодаря моей подсказке ты вытащишь сюда любовь повелителя оборотней. После этого он станет безопасен. Будущее утратит для Любого всякий смысл.
– А настоящее?
– Если вы потерпите поражение здесь, в этом времени, великая Макошь, то не станет и будущего. Посему я готов помогать сварожичам в борьбе с лесовиками, не жалея своих сил.
Правительница Вологды повернула голову к светлой богине, крепко сжала губы. Затем поднялась со своего трона.
– Ты говоришь вроде бы правильные слова, великий Степан, но твоя речь странна и неискрення, – задумчиво сказала она. – Ты выглядишь преданным союзником, но твои клятвы пахнут ложью. Как такое может быть, избранник кречета?
– Я предатель, – пожал плечами синий чародей. – Я втерся в доверие к тем, кто сражался за свою свободу. Я обманул тех, кто жертвовал ради меня своей жизнью. Я отдаю вам тех, кто верил моим словам. Разумеется, я провонял предательством с головы до ног!
– Ты излишне суров к себе, Степа! – не выдержала великая Светлана.
– Я говорю правду, богиня любви и согласия, – резко повернулся к ней Золотарев. – Я провел среди лесовиков четыре года, я добился их любви и доверия. И сейчас я их всех предаю.
– Нас ты тоже предашь?
– Какое это имеет значение? – пожал плечами колдун. – Ведь теперь вам не нужна моя помощь, чтобы справиться с повелителем оборотней. Про амулет вы знаете, про любовь правителя лесовиков тоже. Я вам больше не нужен. Так что великая Макошь права. Я свое дело сделал, и теперь мне лучше покинуть Вологду. С вашего позволения…
Он слегка поклонился и ушел в дверь за троном. Быстро скинул одежду, запихнул в мешок и шагнул в зеркало.
Хлынувшая на лицо вода оказалась неожиданно холодной, даже дыхание перехватило.
Колдун торопливо выскочил из ручья на берег и отряхнулся, словно искупавшийся пес:
– Однако ходить через зеркала намного приятнее! – решил он, оглянувшись на маленькую заводь, снова встряхнулся и зашагал к кочевью.
* * *
Жизнь шамана из рода куницы вернулась в обыденное русло с его привычными хлопотами. Кочевью требовались дрова, соль, предсказания о погоде и об опасностях на охотничьих тропах. Женщины просили амулеты на семейное благополучие, на здоровье, а девицы – на любовь да на красоту. Кто-то желал убедиться в верности избранника, кто-то – приворожить желанного, кто-то – избавиться от страсти. В маленьком селении из полусотни обитателей творились воистину шекспировские страсти, прикрытые лишь внешним обманчивым покоем.
Воспитанник древнего братства так часто занимался ворожбой и наговорами на все эти вопросы – что уже научился читать будущее женщин, просто прикоснувшись к их рукам. Не полностью, конечно же, а в общих чертах – когда влюбится, когда родит, сколько мужчин одарит ласками, когда серьезно заболеет и сколько проживет.
Практика…
С мужчинами было немного сложнее – но общую линию судьбы Степан все же угадывал, иногда сходу советуя приготовиться к опасности или не заниматься тем или иным делом.
Да и вообще, ближайшее будущее потихоньку становилось для чародея открытой книгой. Теперь ему зачастую не требовалось заглядывать в грядущее через заговоренную воду. Шаман ощущал его прямо в дыхании ветра, в шелесте листьев, в крике птиц, в струях дождя…
Впрочем, слежение за крупными событиями в далеких землях все равно требовали от колдуна обрядов и расчетов. Эти просмотры рассказывали ему много интересного – однако поимка любовницы повелителя оборотней в новых экстремумах пока что не проявлялась.
Золотарев ждал этого события, ждал, ждал, ждал…
Но оказалось, что великая Макошь со всем сонмом сварожичей никак не могла составить нужного заклинания почти полный год! И когда воспитанник братства наконец-то обнаружил среди своих вычислений время и место столь важного перегиба в ткани мира – то не удержался и отправился на место посмотреть.
На заливной луг он явился первым – и даже помог юному худосочному Трояну подготовить обряд. Вместе с богом времени и пространства Золотарев встретил великих богов – Макошь и Светлану, повелевающего кругом времен рыжего коротышку Коляду, и великого Семаргла – огромного крылатого пса, вовсе неподвластного времени.
Колдуну досталась роль осветителя – он подбрасывал на жаровню хворост и смотрел, как сомкнувшие круг боги славян пробивают лаз в прошлое, как пылающая нить протягивает через этот лаз светящийся кокон. Спустя миг столбик треснул, рассыпаясь искрами, кокон упал набок и лопнул, опадая вниз невесомыми радужными чешуйками. На траве осталась лежать девушка, одетая в короткое платьице, сотканное словно бы из невесомых паучьих сеточек.
Воспитанник братства попытался ее рассмотреть – но Светлана внезапно вскинула руку:
– Степа, назад!
– Купава? – удивленно спросил рыжий коротышка.
– Он хочет забрать любовницу Любого к лесовикам! – предупредила Светлана. – Унесите ее. Скорее!
Коляда не стал разбираться в деталях – подхватил юный трофей на руки и шагнул с ним в зеркало.
– Какая это была интересная идея, – улыбнулся Золотарев. – Забрать девицу себе… Что же ты не предложила ее раньше, богиня любви и согласия? Теперь уже поздно…
Он поднял руки, щелкнул пальцами – и разлетелся в стороны множеством серых невесомых мотыльков.
Хотя в реальности – просто отошел в сторону.
– Забавный сварожич, – громко хмыкнул Семаргл, расправил широкие крылья и тоже взмыл в высоту.
– Как ты догадалась о его предательстве, светлая богиня? – спросила Свету хозяйка Вологды.
– Он все время был на грани, – ответила великая Светлана. – И у него всегда имелся свой интерес. Этот колдун сражается не за нас, он беспокоится лишь о двадцать первом веке. Если любимая повелителя оборотней попадет в наш мир, главный лесовик потеряет интерес к будущему. Степану большего и не надо. В остальном Любый ему нравится.
За разговором женщины повернулись к зеркалу и одна за другой вошли в полированную поверхность.
