Спустя месяц я решился продать часы и на этом попался. Мне дали тридцать лет. Отсидев двенадцать, я написал заявление, чтобы попасть к «коричневым крысам». Вот с тех пор я здесь. Если бы правительству не нужны были солдаты, я до сих пор бы гнил в тюрьме. Мой срок заканчивается только через два года. И казалось бы, столько я за эти годы перевидал войн, такого насмотрелся, что долен был как-то измениться… Но стоит мне пробыть в отпуске дольше двух недель, как я ловлю себя на мысли, что хочу садануть кого нибудь кастетом по голове. Понимаете?.. Я начинаю чувствовать себя волком, попавшем в стадо. Люди вокруг бегут себе, пор своим делам, разговаривают, сидят в кафе, а я хожу и смотрю на них, как кошка на канарейку… — Сержант прервался, зачем-то поправил налокотник, затем продолжил:
— И как только у меня наступает такой момент, я возвращаюсь в часть. Только здесь, среди таких же волков, я нахожу какое-то успокоение. Здесь я не вижу этих беззащитных канареек, которых хочется сожрать просто так, на всякий случай… Наша работа и дисциплинированность, это единственная возможность удерживать своих демонов, раз уж мы бессильны от них избавиться…
— Но… может быть это только ваше мнение, сержант?.. Ваш личный взгляд на вещи?..
— Возможно, что так, сэр. Но среди этих ребят, — сержант кивнул в сторону палатки, — есть такие, что даже бояться вспомнить о своей прошлой жизни не то, что как я разговаривать об этом… Извините, сэр, что утомил вас своими дурацкими россказнями. Идите спать.
— Они вовсе не дурацкие, сержант. — Браен собрал опустевшие упаковки, — спокойно ночи…
Утром, когда еще только светало, Браен вместе с О'Коннорсом уже поедали свой завтрак, сидя возле палатки. Сегодня им предстояло закончить убежище и начать собирать льдины, которые должны были послужить поплавками для снасти.
Когда с завтраком было покончено впереди показалась вереница солдат, которые возвращались от озера. Впереди шел сержант. Идти им было нелегко, поскольку ночью налетел ураган и засыпал все вокруг пушистым снегом.
— Доброе утро, сэр.
— И вам того же, сержант. Относили взрывчатку?..
— Да взрывчатку, веревки, молоток, костыли и ваш гидрокостюм тоже. Там Томпсон караулит, он вам покажет, куда мы что рассовали. Так что, как солнышко выйдет, можете начинать.
— А зачем ждать солнышко?..
— Камни, по которым вы спускались, обледенели. Надо подождать пока лед растает. Как вы думаете, сэр, когда мы со всем этим управимся?..
— Если все пойдет хорошо и «кески» не будут нас особенно тревожить, завтра в обед все и произойдет. Вы уже думаете об отходе?..
— Да, сэр. Практически всю работу мы сделали и половина людей у нас свободно.
Браен посмотрел на солдат, половина из которых были в броне выкрашенной белой краской, а вторая половина, в том числе Браен, сержант и О'Коннорс, выглядели не так празднично.
— Тогда «свежеокрашенных» мы можем отправить на первый ледник, где встречались с «ирокезами». Если взрыв будет удачным, «кески» поймут в чем дело и попытаются нас перехватить именно там. Это нам по каньону идти целый день, а роботы по долине доберутся туда за пару часов. Взрывчатка осталась?..
— Да, сэр. Лишних семнадцать килограмм.
— Вот и хорошо. Пусть ею заминируют тропу, по которой поднимались роботы. И пусть возьмут все «лаунчеры». С нашей стороны роботам не подняться, а на первом леднике другая ситуация.
— Понятно, сэр, тогда они выступят уже через час. — Кивнул сержант и пошел распоряжаться дальше, а лейтенант и О'Коннорс пошли к озеру.
Через час, когда они оказались возле края ледника солнце уже растопило наледь и можно было спускаться к воде.
— Доброе утро, сэр, — поприветствовал Браена Томпсон, — и тебе привет, сладкоежка, — сказал он О'Коннорсу.
— Все тихо?..
— Да, сэр, даже водопад еще не разошелся — ледник слабо тает. Зато видимость первоклассная. Смотрите, можно без бинокля увидеть во-он там, базу «кесков». Отлично, правда?..
— Отлично. Да не очень. Если мы их видим, то и они нас могут обнаружить. Где молоток и костыли?..
— Вон там, в ямке… — Показал Томпсон на углубление в каменной стене.
— Неси сюда. И гидрокостюм тоже, и тонкий нейлоновый шнур…
Пока Томпсон ходил, Браен включил цифровой бинокль и рассматривал неясные контуры базы «кесков». Солнце пригревало все сильнее и поднимающиеся пары затягивали пространство молочной дымкой. Вскоре ничего нельзя было рассмотреть даже в бинокль. Браен отключил его и поднял забрало. Рядом стоял Томпсон. Возле его ног лежала связка костылей и молоток, гидрокостюм и веревку держал в руках О'Коннорс.
— Знаете, сэр, утром, когда базу хорошо видно, можно положить ракету из «лаунчера» точно посередине их лагеря.
— И что?..
— Ничего. Это я в принципе…
Браен ничего не ответил, а О'Коннорс сказал:
— Когда возникнет необходимость мы обратимся именно к тебе… — И заулыбался, довольный, что отомстил за «сладкоежку».
Подхватив костыли и тяжелый молоток, лейтенант начал спускаться вниз. За ним, держа сверток с гидрокостюмом под мышкой, спускался О'Коннорс.
— Может лучше я понесу железки, сэр?
— Нет уж, спасибо. Если ты уронишь мне на голову сверток, это еще ничего, а если молоток…
О'Коннорс замолчал, признавая справедливость слов лейтенанта.
Идти было тяжело. Лед кое где не полностью сошел с камней и Браен пару раз чуть не загремел вниз — его спасли только железки, которые играли роль якоря. По мере продвижения вниз, шум водопада нарастал и вскоре уже нельзя было различать никаких звуков, кроме шума воды.
Спустившись к своему недостроенному убежищу, Браен настроил свой УПС и связался с Томпсоном:
— Томпсон?..
— Сэр?..
— Как там, все спокойно?..
— И да и нет, сэр. Несколько катеров — пять или шесть кружатся на месте, но ни один из них пока не направляется к нам.
— Может нашли что-то в воде?..
— Может, но отсюда ничего не видно.
— Ладно, не выпускай их из виду, а мы начнем работать…
Лейтенант и О'Коннорс снова взялись за камни. Они потратили времени больше, чем рассчитывали, зато убежище вышло вполне убедительным. Теперь, при появлении опасности, за стеной можно было даже сидеть, не рискуя быть замеченными.
— И всю эту красоту, мы бросим через пару дней… — Крикнул О'Коннорс наклонившись к лейтенанту. Браен не все расслышал, но понял, что хотел сказать солдат.
— Даже раньше… — Сказал он, любуясь законченной работой.
— Сэр, они идут — два катера!..
— Я понял, Томпсон, мы прячемся. Сам тоже не показывайся…
