Слабый румянец покрыл бледные щеки девушки, когда последняя нота сорвалась с ее губ. Тишину нарушил взрыв аплодисментов. Хлопали все, кто находился в баре. Девушка скромно улыбнулась и опустила глаза, а мы дружно затянули собственную песню – «Das ist Berlin».
Внезапно дверь бара распахнулась и вошел наш австрийский унтершарфюрер. Под мышкой он нес девушку, которая вопила и крутила ногами. Никто из нас не заметил, как он ушел, но мы от души посмеялись над его новым появлением. Девчонка завопила что-то по-французски, когда он осторожно поставил ее на ноги. Ее подруги, сидящие с нами за столом, вдруг задышали так, как будто стали свидетелями какого-то чуда.
– Что такое? – спросил я у них.
Девушки переглянулись, а потом завизжали от восхищения. Одна из них бросилась к нашему громиле-унтершарфюреру, прикоснулась рукой к его промежности и выдохнула:
– Mon Dieu.
Хотя я знал, что она проститутка, мои мечты в последующие несколько ночей уносили меня обратно в тот бар в Париже, к девушке, которая так красиво пела. «Странно, что такая красавица делает в таком месте?» – ломал я себе голову. В то время я был еще слишком молод, чтобы осознать глупость моего безумного увлечения. Я представлял, как держу ее за руку, целую ее в губы. Даже днем я мыслями часто переносился в тот бар, где она работала…
На утреннюю перекличку к нам явился роттенфюрер от квартирмейстера – с измерительной лентой на плече. С ним пришел помощник с папкой.
– Сегодня я имею честь снять с вас мерку для новых парадных мундиров, которые вы наденете на парад победы в Берлине – когда мы выиграем войну, – объявил роттенфюрер. – Перед фюрером вы все должны выглядеть безупречно. Это будет особенный день для всего мира.
Так как у меня никогда не было такого красивого мундира, я надеялся, что смогу попасть в фотостудию, где сейчас работала моя мать, чтобы сняться там при всем параде.
Покончив с меркой, роттенфюрер сделал еще одно объявление:
– Как вы, должно быть, уже слышали, гауптштурмфюрер Шпрингер был переведен из 3-й роты в 1-ю роту. В знак уважения и благодарности к своим солдатам, он и несколько его коллег-офицеров, подвергнув себя риску, отправились без оружия в неоккупированную зону под видом коммерсантов, чтобы приобрести некоторые из товаров, которых в настоящее время нет в наших магазинах. В свободное от караульной службы время вы можете купить их в ротном магазине.
Такое предложение большинство из нас приняли с радостью. Я купил шелковый шарф и две пары шелковых чулок. Эти сокровища я собирался отослать домой моей матери, которую не видел с тех пор, как отправился на Восточный фронт прошлым летом.
С родины прибывало свежее пополнение. У этих ребят были молодые и нетерпеливые лица, ставшие бронзовыми на жарком французском солнце. Но в нашу группу ни один из новобранцев пока направлен не был. Нам выдали новое обмундирование, мы чистили свои машины, в том числе и новые, которые только что прибыли, пока на кузове каждой не осталось ни пятнышка грязи или пыли. Всю роту охватило радостное волнение.
Во время утренней переклички один из офицеров сделал объявление:
– Как вы, наверное, догадывались, в последние дни велась подготовка одного особого мероприятия. Через несколько дней весь «Лейбштандарт» соберется в Париже, чтобы принять участие в грандиозном параде на Елисейских Полях. Ничто не может помешать этому событию, даже налет английских бомбардировщиков. Каждый должен в этот день позаботиться о том, чтобы выглядеть как можно лучше. Обувь и оружие вычистить до блеска! И никакой грязи под ногтями!
Несколько дней спустя, сложив экипировку и все вещи в грузовик, мы выехали в Париж, чтобы соединиться с другими батальонами «Лейбштандарта», личный состав которого насчитывал около 20 тысяч солдат и множество новых танков, единиц артиллерии и зенитных батарей – все, что должна иметь полностью укомплектованная танковая дивизия
[24].
Мы прибыли к месту сбора и ждали, пока займем свои места в транспортной колонне, растянувшейся теперь вдоль всех залитых солнцем Елисейских Полей. Наконец наш грузовик присоединился к параду. Мы расправили плечи и смотрели вперед, стремясь порадовать своего командира, Зеппа Дитриха. Вскоре мы миновали великолепных Лошадей Марли.
По обочинам дороги стояли солдаты вермахта. Позади них, из-за тени деревьев, за парадом наблюдали толпы штатских французов. Когда мы приближались к Триумфальной арке, то я заметил, что с правой стороны от нас стоит генерал-фельдмаршал фон Рундштедт, командующий немецкими войсками во Франции, а рядом с ним Зепп Дитрих в стальной каске. Как только мы поравнялись с ними, то разом энергично повернули головы. Фон Рундштедт приветствовал наш проход взмахом своего фельдмаршальского жезла. После страшных боев в России «Лейбштандарт» снова стал силой, которая способна исполнить волю нашего фюрера.
После парада мы отправились на поле в окрестностях Парижа, где, казалось, собрались все высокопоставленные немцы во Франции: генералы ваффен СС и вермахта, адмиралы кригсмарине и командующие люфтваффе – чтобы стать свидетелями демонстрации нашей наступательной мощи.
По окончании маневров мы упаковали свою экипировку. Когда я передал телефонный аппарат Борису – раздетому по пояс и стоявшему в задней части нашего грузовика, – тот закатил глаза. Я обернулся через плечо и увидел Зеппа Дитриха в сопровождении нескольких старших офицеров. Хотя они стояли от нас слишком далеко, чтобы можно было расслышать их разговор, было ясно, что офицеры хвалят своего командира.
– Любят они нашего Зеппа, – сказал Борис, уперев руки в бока и наблюдая за группой.
– Не только они, но и все мы, – ответил я. – Он – гордость Германии. И я не знаю, удалось бы нам выжить в России без него.
– Он такой маленький по сравнению с нами, – сказал Борис. – Кто ожидал, что маленький человек может стать таким прекрасным командиром?
– Борис, – перебил я его, – но ведь и Наполеон не был великаном.
– Нет, но зато наш унтершарфюрер – гигант во всех отношениях, – засмеялся он.
О нашем забавном австрийском унтершарфюрере, развлекавшем проститутку в Париже ведром с водой, которое держалось на его члене, уже ходили легенды.
– Ну, хорошо, иногда размер действительно имеет значение, – уступил я.
Глава 13
Переброска в Нормандию
Погрузив экипировку на машины, мы отправились на запад, в одну деревушку неподалеку от Франшвиля в Нормандии. Здесь нас разместили в большой комнате над ресторанчиком небольшой гостиницы. Она располагалась рядом с рекой. Несколько дней спустя пришли хорошие вести: я был произведен в штурманы. Это был первый шаг в моей карьерной лестнице. Сам Зепп Дитрих подписал соответствующие документы в Сен-Кантем. Я тут же написал родителям и поделился с ними этой радостью.
