– Опять эти спирали! Но эти твои спирали так никогда ни к чему не привели! Разве что к шрамам! Ты что, не понимаешь, что сегодня ночью ты могла вообще там остаться?! Что он рыщет по нашему городу! И если ты не будешь осторожна, он может убить тебя, когда захочет!
Манон разозлилась:
– Но пока он этого не сделал. Он не убил меня. Почему – понятия не имею. А вот в чем я твердо уверена, это в том, что он вернется ко мне. И я его буду ждать! Да, буду ждать!
Фредерик в ярости подскочил к ней:
– Ты его будешь ждать? Но без своего органайзера ты не способна вспомнить, что ты только что ела! Тебя кто угодно облапошит, а ты еще намерена бороться с мясником, который за четыре года убил семерых и играет в прятки с полицией!
Манон обхватила голову руками. Все вокруг перестало для нее существовать.
– У меня было решение, я уверена…
Она расстегнула блузку и притронулась к татуировке на плече в виде раковины:
– Спираль наутилуса, могила, Монахи… Все это здесь, на моем теле… Как на карте со спрятанным кладом…
– Черт возьми! Только это уже не игра!
Манон забарабанила по клавиатуре, а потом добавила:
– Полицейские наконец-то вернулись к этому делу. Комплексная группа. Десятки и десятки полицейских. Они помогут мне, я помогу им. Эта… – На экране появилась фотография. – …Люси Энебель… Именно она была мне нужна. Она мне обещала. Да, она мне обещала. На сей раз, поверь мне, Профессор от нас не уйдет. Я убью его за то, что он сделал с Кариной. Собственными руками убью.
Фредерик рванул «N-Tech» с подставки и поднял его над головой, словно собирался разбить.
– Ну, попробуй, – усмехнулась Манон. – Я регулярно переношу его содержимое на сервер, защищенный паролем. Никто не сможет уничтожить или подделать мою память! Никогда!
Он швырнул на место прибор и вышел из комнаты, сорвав со стены только что прикрепленный Манон листок с загадкой Профессора.
– Все это убьет тебя, – выкрикнул он с порога. – Я не смогу бесконечно следить за тобой!
И он хлопнул тяжелой металлической дверью, которая тут же автоматически заблокировалась.
Оставшись одна, Манон снова терпеливо переписала послание, прикрепила его красной кнопкой на то же место и уселась на пол в центре комнаты. Она неотрывно смотрела на фотографии шести предыдущих жертв. Франсуа Дюваль… Жюли Фернандо… Каролина Тюрдан… Жан-Поль Грюнфельд… Жак Тайран… И ее сестра… Карина… Снова и снова погружаться в жестокость преступлений. Какой же густой должна быть тьма, где не затухал огонь ее ненависти.
Неподвижно сидя на полу, Манон слушала записи, заучивала их. С экрана компьютера на нее смотрело лицо Люси Энебель.
В полдень звякнул «N-Tech». Она открыла его, взглянула на экран и нахмурилась. Речь шла не о каком-то заурядном, будничном деле, а о встроенном в систему запрограммированном будильнике, который внезапно включился. Информация, датированная 1 марта 2007 года, введенная почти два месяца назад. Два месяца?
Манон набрала код. Появилось сообщение: «Посмотри на шкафу в спальне. Возьми оружие и придумай, как сделать, чтобы оно все время было при тебе. Все время».
Заинтригованная, она поднялась. Только она одна могла составить это сообщение. Но для чего она ввела его так, чтобы напоминание появилось именно сейчас? И к чему было его прятать?
Она вышла из комнаты, направилась в спальню, залезла на стул и ощупью поискала на шкафу.
Ее рука наткнулась на что-то кожаное. Ремень. А теперь что-то холодное. Сердце буквально выпрыгивало из груди.
«Беретта 92S», парабеллум калибра девять миллиметров.
Манон дрожа слезла со стула.
Откуда ей известны все характеристики оружия? И вообще, откуда она могла его взять?
Достав пистолет из кобуры, она крепко сжала его в ладони. Стертый серийный номер. Прикосновение металла показалось ей знакомым. Она закрыла один глаз, вытянула руку, уверенным движением взвела, а потом отпустила курок. Пистолет был заряжен, пятнадцать пуль. Теперь она может стрелять. И знает как. Но ведь она в жизни не держала в руках оружия!
«Возьми оружие и придумай, как сделать, чтобы оно все время было при тебе. Все время».
Манон приподняла пиджак, потом блузку и засунула пистолет за пояс. «Беретта» прижалась к ее левому боку.
«Боже мой, – подумала она, поправляя на себе элегантную одежду. – Кто ты, Манон Муане?»
18
Люси никак не удавалось проснуться. Душ, кофе – ничего не помогало. Окончательно ее встряхнуло только слово «вскрытие», оставленное на автоответчике. 11:42, она не слышала звонка! Катастрофа!
Люси стремительно влезла в чистую одежду – джинсы, футболка, свитер, – схватила свой «зиг-зауэр» и поспешила к машине. Гроза стихла, но нанесла большой ущерб. Разбитые стекла, выкорчеванные деревья, сорванная кровля. Небо по-прежнему было свинцовым.
Люси позвонила Мод и попросила няню передать трубку малышкам. Ей хотелось сказать дочкам что-нибудь нежное и услышать их голоса. Пообещать, что сегодня вечером, когда она вернется с работы, они втроем поиграют. Разъединившись, она ощутила укол в сердце.
Не прошло и четырех часов с тех пор, как Люси легла, и вот она уже снова в подземном гараже клиники Роже Салангро. На сей раз в Институте судебно-медицинской экспертизы. В мрачном царстве белого изразца, нержавеющей стали и резервуаров с кусками человеческих тел. Она ненавидела ходить сюда. Даже если где-то внутри ее, очень глубоко в мозгу, всякий раз открывалось крошечное окошко, через которое она непременно сюда попадала.
Вскрытие уже шло полным ходом. Тело было располосовано буквой V, от плеч до лобка, череп распилен, внутренние органы выложены на весы или подносы. Старая Рене Дюбрей превратилась в открытый сундук, грубо взломанный грабителем в зеленой маске и резиновых перчатках.
Люси кивнула Кашмареку и Сальвини, офицеру криминального отдела полиции. Она сразу узнала молодого судмедэксперта, Люка Виллара, хотя он и работал, стоя к ней спиной. Зато четвертого мужчину, в свитере с высоким воротником, до самого подбородка, и с грубым, обветренным лицом, она явно видела впервые.
– Похоже, я немного опоздала, – проговорила Люси, накладывая под ноздрями ментоловый крем.
– Пожалуй, это не ваш стиль – пропускать вскрытие, – обернувшись, заметил Виллар. – Думаю, если бы вы должны были платить за вход, то все равно приходили бы. Или я ошибаюсь?
Люси покраснела:
– Не стоит преувеличивать. Я просто делаю свою работу, только и всего.
Виллар только что окончил медицинский факультет имени Анри Варанбура, в трехстах метрах от клиники Салангро. Он проучился там пять лет, а потом еще пять специализировался в судебной медицине. Нахальный, немного бабник, но очень знающий свое дело. Он один был в форменной одежде: операционный халат, бахилы, цельный комбинезон, две пары перчаток, причем одна пара – антипорезные.
