Эрван выключил двигатели и поспешил из рубки, чтобы отцепить якорь. Люси, спотыкаясь, пошла следом.
– Садитесь в лодку! – приказал он, сунув ей в руки весло. – Сейчас я ее спущу! Быстро! Волны вынесут вас на сушу, но гребите не переставая! Иначе они раздавят вас, как букашку!
Люси бросила испуганный взгляд на берег и прижала весло к груди. Пляж поджидал ее в пятидесяти метрах. Пятьдесят метров… В конце концов она села в лодку.
«Куда ты тянешь меня, Манон? В какую преисподнюю?» – думала она, слушая шлепки надувной лодки о поверхность воды.
– Скажите! – крикнула она вдруг. – Манон уже приезжала повидаться с вами? В последние месяцы?
– Что? – прокричал Эрван, орудуя рукояткой ворота, чтобы поднять цепи.
– …нон… жала… цы…
– Ничего не понимаю! Гребите! Гребите, не останавливаясь, до самого берега!
И утлое суденышко отдалось на волю волн.
Люси изнемогала в борьбе со стихией. Ледяные брызги хлестали по лицу. Повсюду вокруг нее сталкивались, разбивались и разлетались чудовищными снопами водяные валы. Она уже готова была сдаться, когда последняя волна выбросила ее на гальку. Оглушенная Люси поднялась, отчаянным усилием вытащила надувную лодку из воды и без сил рухнула на землю, раскинув руки. Прожектор моторки постепенно исчез вдали.
Одна, в сердце преисподней.
Так, не шевелясь, она пролежала несколько долгих минут, а потом снова открыла глаза.
И тогда они появились, усевшиеся на скалах, похожие на неправдоподобные хлопья.
Тысячи птиц. Мерзкая мозаика уставившихся на нее глаз. От них у Люси в жилах стыла кровь.
И что теперь? Что делать? Где искать? А главное, что искать? Какой-то крест на какой-то спирали?
Лицом к лицу с этой враждебной природой, с этой разбушевавшейся стихией, с этими изрезанными утесами она осознала всю глупость своей рискованной вылазки.
«С днем рождения, Люси», – сказала она себе, поднимаясь на ноги.
Засунув окоченевшие пальцы в карманы, она нащупала там обломки органайзера, пропитанные водой, морской солью и песком. С яростным воплем она размахнулась и бросила его так далеко, как могла.
Никто никогда не узнает, что она, Люси Энебель, приезжала в Бретань. Даже бедная, потерявшая память девушка, если ее, конечно, найдут живой.
Сохранить свою работу. Ради дочек. Люси страшно сердилась на себя.
Три часа… Надо прожить три часа, прежде чем отправиться в обратный путь, в Дюнкерк, забрать дочек и продолжать притворяться.
Она никогда не сможет. Во что она превратилась? В какое чудовище?
По возвращении домой все сжечь. Химера. Она непременно должна это сделать.
Совершенно окоченев в своем оранжевом спасательном жилете, Люси решила двигаться. Следовало обойти остров, поискать в ожидании возвращения Эрвана. Три часа…
Она шла, лезла по скалам, миновала галечные бухты, ежеминутно опасаясь нападения олуш… Но груды перьев оставались неподвижными, безучастными. Почему эти птицы пересекают границы, чтобы прилететь именно сюда? Какая таинственная сила движет ими?
Несмотря на скользкие камни и многочисленные препятствия, Люси все-таки продвигалась вперед. С трудом, но продвигалась. Внезапно она остановилась. Прямо перед ней, в углублении скалы, как будто виднелись какие-то надписи. Она осторожно приблизилась.
Ей не приснилось. Там, на камнях, действительно были зарубки.
Цифры, буквы.
Она прочла, и ее как током ударило. Не в силах устоять на ногах, Люси рухнула на колени.
Она только что все поняла.
Это приключение было всего лишь гигантской каруселью. Могила Бернулли, спирали, седьмой крест…
Оглушенная, она прочла еще раз. Первое послание гласило: «04.06.2006. Бродила часами. Ничего. Абсолютно ничего. ММ».
И второе: «8/10/2006. Еще здесь. Отчаяние. Все без толку. ММ».
Манон Муане, «ММ», уже дважды была на острове, с интервалом в четыре месяца, и собиралась добираться сюда в третий раз.
Она ходила по кругу.
Бедняжка, потерявшая память, думала, что продвигается в своем расследовании, приближается к Профессору. Но на самом деле воспроизводила один и тот же сценарий: удушье, которое пробуждало память тела и проясняло смысл шрама, поездка в Базель к могиле Бернулли, спираль с крестами на карте Франции и, наконец, Рузик, точка падения в небытие.
Но почему же Манон не отметила свои достижения и промахи ни в органайзере, ни как-то иначе? Почему она не помнила ни про Бернулли, ни про Рузик? Почему каждый раз начинала с нуля?
Она непременно должна была делать записи. Но ее «защитник» стирал информацию до того, как она ее фиксировала. Несомненно, он не мог помешать ей приехать сюда, значит он каждый раз уничтожал ее память. Что может быть проще?
И опять все тот же вопрос: брат?
Люси встала, подняла ракушку и швырнула ее в стену. Опять подлая спираль. Спирали, спирали, в небе, на земле. Повсюду, как проклятие.
Вне себя, она снова двинулась в путь. Манон могла без конца ходить по кругу. Но если ее брат или таинственный незнакомец действовали подобным образом, значит от нее хотели что-то скрыть. Этот остров наверняка таит какой-то секрет.
Люси повезет там, где не удалось Манон. Идти до конца. Сдержать свое обещание.
Но еще час поисков – и Люси почувствовала, как мужество покидает ее. Ничего, абсолютно ничего! Только ледяные брызги, скалы, волны! Она тоже напрасно тратит силы. Люси уже собиралась повернуть назад, когда на краю галечного пляжа увидела странный феномен.
Птицы.
Они сотнями кидались к подножию утеса, летали во все стороны, испуская невыносимо резкие крики.
Что-то привлекало их.
Чтобы понять, что именно, Люси подошла поближе. Олуши исчезали в пещере, на три четверти находящейся под водой. В углублении, которое, похоже, уходило далеко под скалу. Туда вполне можно было попасть на небольшой лодке, например на надувной. Но наверняка в прилив туда было не добраться.
«Может, косяк рыбы, – подумала Люси. – Ну да, всего лишь рыбы».
Внезапно она замерла.
Одна олуша пролетела прямо у нее перед носом.
С глазом в клюве.
С человеческим глазом, висящим на зрительном нерве.
Манон.
Люси прижалась к скале и закричала. Это был крик, полный отчаяния. Она одна, совершенно одна в хаосе этих бескрайних просторов.
Этого не может быть. Страшный сон. Просто страшный сон.
Она подошла к краю пещеры и наклонилась. Мрачные темно-синие глубокие воды. Волны бились вдали, оставив в покое бухту.
