– Поэтому он нас так опекает?
– У Родерика есть потребность в том, чтобы защищать кого-то и быть частью семьи. Он сильно страдал, когда был этого лишен. Но он смог сделать шаг навстречу и признал вас своей семьей. Ради вас он способен на многое. Я бы даже сказал, что вашу жизнь Родерик ценит выше своей. Но еще одно предательство он пережить не сможет.
– Понятно, – медленно проговорила Фанни.
– Между вами что-то произошло? – спросил магистр.
– Ничего серьезного, – потупив взгляд, ответила Фанни.
– Родерик бы не поведал о своем прошлом без веской причины. Я не буду настаивать на том, чтобы ты мне все рассказала. Просто хочу знать, эта ситуация решаема?
– Да, – сказала Фанни. Этот разговор все прояснил. Она приняла решение. – Не беспокойтесь, я знаю, что буду делать дальше.
Магистр Астериус посмотрел на ученицу, сейчас она не была похожа на ту задорную девчонку, которая вихрем влетала в его кабинет, заражала своим заливистым смехом всех окружающих, дежурила ночами у постели больного ребенка и всегда могла поднять ему настроение. Она повзрослела.
Фанни тихо брела по коридорам Академии.
На одной чаше весов – безумная, всепоглощающая влюбленность, от которой исчезают все мысли, кроме одной – пусть это никогда не заканчивается. А на другой – связь гораздо более крепкая и глубокая, которая создавалась годами. Один человек может дать ей только «красоту уходящего мгновения», а другой много лет подряд решал за нее проблемы, опекал ее, защищал… После разговора с магистром выбор для Фанни был очевиден.
Родерик сделал для нее слишком много, чтобы она смогла от него отвернуться. Пришел ее черед защитить его.
Вернувшись в комнату, Фанни увидела Лею. Та, взглянув на грустное лицо подруги, обеспокоенно спросила:
– Что случилось?
– Лея, как ты думаешь, может Родерик кого-то убить?
Если ту и удивил этот вопрос, она не подала виду. Фанни ценила Лею именно за то, что она очень хорошо понимала людей и общаться с ней было легко.
– Нет, – ответила Лея и, помолчав немного, добавила: – Думаю, что нет.
– А если у него будут для этого веские причины?
Лея подумала минуту, а потом ответила:
– Если он будет считать, что так станет лучше для кого-то из нас, он может принести себя в жертву.
– Я так и думала, – вздохнула Фанни.
– Мне стоит беспокоиться?
– Нет, все встало на свои места.
Глава 18
Инспекция
После того как Фанни рассказала Лее о тайне Родерика и своих чувствах к Элиусу, ей невольно вспомнилось их детство. В те времена часто, когда дверь в комнату закрывалась и полагалось спать, они тихо, чтобы никто не услышал, обсуждали события ушедшего дня, мечтали, строили планы по завоеванию мира, которые почему-то решили воплотить, устроив набег на деревенский яблоневый сад. Тогда они и подумать не могли, что уже взрослыми будут участвовать в Турнире, и вместо того чтобы обговаривать, как ловко отвлечь внимание садовника и стащить несколько румяных и сочных яблок, станут обсуждать будущих противников и разбитое сердце Фанни. Конечно, они часто говорили о первой любви и представляли ее как-то… не так, наивно и смешно.
Девчонкой Фанни верила в сказки и мечтала о принце или о милом и красивом парне, на худой конец, который совершит ради нее тысячи романтичных поступков: от пения серенады под окном до создания красной дорожки из лепестков роз. В итоге они обязательно должны будут жить долго и счастливо, воспитывая и своих, и приемных детей. Лея помнила о том, как подруга настаивала на сорока воспитанниках, а она тихо над ней посмеивалась.
Фанни не помнила событий, которые набрасывали бы тень грусти и печали на ее жизнь. Лея, Рина, Родерик – они повзрослели слишком быстро. Фанни до сих пор хранила в своем сердце часть детства.
Иногда Лея завидовала ее беззаботности и веселости. Ей бы тоже хотелось быть такой. Но наблюдая за Фанни сейчас, она боялась, что с губ девушки сотрется искренняя улыбка, а глаза больше не будут сверкать золотисто-карим блеском.
Фанни и Родерик общались натянуто, подчеркнуто вежливо, и Лея приняла решение – подошла к дубу, сорвала с него четыре листа и подбросила их своим друзьям. Так они в детстве оповещали друг друга о ночном собрании в лесу.
Эта тайна их объединяла. Было что-то волнующее, запретное в том, чтобы встать ночью, босыми ногами ступать по полу, невзирая на холод и сквозняки, и передвигаться тихо-тихо, минуя скрипучие половицы, слыша, как быстро бьется сердце. А потом, как только окажешься за дверью, быстро надеть обувь и стремглав помчаться в лес.
Они встречались на поляне, которую заливал лунный свет, отчего трава казалась серебряной, словно сотканной из тумана.
Говорили тихо, боясь разрушить царившую здесь атмосферу спокойствия и таинственности. В этом месте Лея и Рина рассказали историю своего детства, тут делились своими мечтами и надеждами, Родерик впервые применил магию и показывал девушкам фокусы, вернее, так они это называли, а в его понимании это были серьезные магические манипуляции. На поляне царили совсем другие законы. Здесь ты не мог быть наивным, глупым или смешным.
Они выросли, а традиция забылась, потеряла свое первоначальное значение. И пришло время это изменить.
Сейчас Лея могла беспрепятственно покидать Академию ночью, но когда она случайно наступила на скрипучую половицу, сердце ее ускорило ритм, как в детстве.
Оказавшись на поляне, Лея увидела серьезные, сосредоточенные лица друзей и поняла, что собрала их сегодня не зря.
– Родерик, ты ничего не хочешь сказать?
– Вы и так уже все знаете, – холодно ответил он. – Не хочу повторяться.
– Ты же знаешь, что факты – это еще не все, – проговорила Лея. – Их можно интерпретировать как угодно, я хочу услышать твою версию.
Капитан нахмурился, посмотрел на звездное небо, а потом тихо сказал:
– Тебе должно быть прекрасно известно, что, начиная разматывать нить прошлого, уже нельзя остановиться.
– Тем не менее я прошу тебя об этом, – Лея редко говорила так прямо и открыто, но когда она это делала, ей было сложно отказать.
Родерик нахмурился.
– Легко жить и принимать решения, когда тебя не держат болезненные воспоминания. В детстве мне, одинокому и лишенному надежды, было темно и холодно. Я ничего не делал и просто смотрел, как сгущается тьма. Мне потребовалось много смелости, чтобы пропустить в этот мир свет. Вы помогли мне это сделать. Мне стало не страшно двигаться дальше, зная, что вы рядом. Мне страшно идти вперед, зная, что кто-то из вас отпустит мою руку.
– Да, ты всегда держал меня за руку, но я… – тихо проговорила Фанни и осеклась. – Я так к этому привыкла, что не думала, что моя поддержка что-то значит для тебя. Это, наверное, очень глупо, да?
