— Нет, я у вас растолстею.
— А если и растолстеете, кому от этого плохо? Главное, чтобы вы появлялись в зале в тот момент, когда эти финхи придут сюда безобразничать. Слушайте сюда: вы появились, сказали им «ша!» — и вся работа. Оставайтесь, дорогой, я вам буду как родной брат, и даже лучше…
— Нет, мистер, я не могу. Найдите себе другого черного парня, — посоветовал Док.
— Да где же я найду себе другого черного парня? Мы же не на планете Африка, мы на планете Айк…
— А вы вот что сделайте, мистер Лейбах, родите себе здесь негритенка и вырастите его… — предложил Тони.
— Но как?..
— А вон, что это за женщина? Она не замужем? Лейбах повернулся и посмотрел, куда показывал Тони.
— Это Долорес, она работает с посудой.
— Вот и хорошо. Мистер Шоколадный Док за определенную плату поможет вашей Долорес родить негритенка. Как, Док, потянешь такую работу?
— Для механика дело привычное… — пожал плечами Док.
Лора едва сдерживала смех, однако мистер Лейбах принимал все за чистую монету. Он вертел головой, глядя то на Дока, то на Долорес, и наконец сказал:
— Нет, так у нас ничего не получится. От такого дела мы совсем загубим породу, и у нас родится просто смуглый мальчик. А зачем нам смуглый — я сам смуглый, и меня никто не боится. Даже мой младший сын Веня.
— А может, все же стоит попробовать? — настаивал Гарднер.
— Нет, — покачал головой Франц, — в крайнем случае, получится цвет «кофе с молоком», а этим никого не удивишь. К тому же может родиться девчонка, и что с ней тогда делать? И потом, господа, мальчика еще надо вырастить, а это не просто. — Франц тяжело вздохнул. — Поверьте Лейбаху, у него два сына…
81
…Джо Эббот повидал в своей жизни много коллекторов, кабельных колодцев и воздуховодов. Куда только не приходилось ему совать свой нос по долгу службы! Он равнодушно обходил останки бродяг, не боялся полчищ крыс и легко находил выход из любого лабиринта, однако в этот раз все было несколько иначе.
Вместо обычной плесени и сырости стены и пол в туннелях Брюсселя покрывала белая, как мука, пыль. При любом намеке на движение она поднималась в воздух и заполняла собой весь предоставленный объем. Страдали также глаза и нос капитана Эббота, а это было неприятно.
Оставалось пройти не больше двухсот метров. Эббот остановился и, повернувшись назад, посветил фонариком. Там в белой пелене показался компьютерный гений Энди Панчино по кличке Гнус.
Энди был похож на мукомола, напившегося на, рабочем месте. Его шатало, и он постоянно спотыкался, поминутно кашляя сквозь марлевую повязку. Эббот подождал, пока Панчино с ним поравнялся, и, подхватив беднягу под руку, потащил его дальше.
Через несколько минут капитан бросил своего спутника на решетку вентиляционного колодца. Здесь уже не было пыли и прохладный воздух с, поверхности достигал самого дна,
Панчино тяжело откашлялся и, стянув с лица грязную тряпку, привалился к стене. Первые часы работы на правительство оказались довольно трудными. «И как только этот Эббот нашел меня?..» — удивлялся Энди. Он посмотрел на капитана, который чистил свой пистолет, и подумал, что мог бы запросто напасть на него сзади и…
— Самому тебе отсюда ни за что не выбраться — это раз… — сказал Эббот, не отвлекаясь от своего занятия. — И потом, я тебя удавлю прежде, чем ты что-то предпримешь…
Панчино подавленно молчал. «Неужели он слышит мои мысли?..» — с ужасом подумал Гнус.
— Не забивай голову, парень. Просто у меня большой опыт, а ты всего лишь жалкий хулиган. — Эббот собрал пистолет и убрал его в наплечную кобуру. — Ну что, гений, ты готов?..
— Да, сэр…
— Тогда начинай. Кабеля — вот они…
— А какой из них наш?..
— Ну, парень, это ты должен мне сказать, который из них нам нужен. Черные — электрические, а синие — связь. Вот и проверяй…
Панчино открыл сумку и начал раскладывать все свои приспособления прямо на решетке.
— Слушай, почему у тебя все на проволочках и на скоче? — поморщился Эббот. — Что, нельзя было привести все свое барахло в приличный вид?
— Знаете что, мистер, я же не учу вас вашим шпионским фокусам?! — разозлился Панчино. Он посмотрел на Эббота, ожидая, что тот ударит его. Однако капитан неожиданно рассмеялся и сказал:
— Ты прав, парень. Извини…
Такое отношение приятно удивило Гнуса, и он приступил к тестированию кабелей.
Первые два оказались пустыми. Третий использовался только на одну четверть.
— Итак, сэр, у нас есть пятьсот тридцать восемь каналов, — сообщил Энди Панчино. — Для начала отсекаемуиравдеше городскими коммуника циями…
Гнус набирал все новые комбинации, а Эббот молча следил за его работой и прикидывал, что такой специалист пригодился бы в одном из региональных управлений.
— Остается сто шестнадцать… Убираем телефонный обмен… Так… Вот, сэр, — двадцать четыре канала.
— Хорошо, Энди. Давай их теперь перебирать по одному.
— Вы скажите, сэр, что нам нужно искать? Или это секрет?
— Да нет, какие теперь от тебя секреты? Ты же наш сотрудник, — улыбнулся Эббот.
— А мне показалось, что вы меня шантажировали.
— Не без этого. А как ты думаешь получают наиболее ценных агентов? Только шантажом. В некоторых случаях необходимо провоцировать будущего агента на неблаговидный поступок, а уж потом предъявлять чек к оплате. В твоем же случае было проще — ты уже совершил преступление…
— Это не преступление, сэр, а хулиганство.
— Ничего себе хулиганство! Имитировать нападение на Федерацию! Тебе еще повезло, что я нашел тебя первым. «Парни из колледжа» тебя бы попросту ликвидировали.
— Что это за парни такие?
— Всему свое время. Продолжай работу…
— Вы мне не сказали, что искать… — напомнил Гнус.
— Нам нужно влезть в компьютер вербовочной конторы «Фортуна».
— А что там искать?
— Ты сначала найди контору.
Колонки цифр быстро бежали по экрану компьютера. Панчино непонятным для Эббота образом корректировал поиск.
«Такой парень нам определенно нужен…» — снова подумал Эббот. Он и сам неплохо разбирался в методах компьютерного поиска, но пока Энди Панчино не применил ни одного приема, который был бы знаком капитану Эбботу. У Гнуса был собственный подход.
— Так, вербовочная контора «Изи Джоб». Вам подходит, сэр?
— Нет, мне нужна «Фортуна». Однако на всякий случай скачай всю информацию за последние двадцать четыре часа.
Гнус забегал пальцами по клавишам, а потом объявил:
