Пейзаж как пейзаж, мир как мир, ничего особенного. Голубое небо, зеленая трава. От Земли почти не отличается. Даже сумасшедшая сказочница и та сразу догадалась, что это не Квейтакка.
О, милая Квейтакка!.. О, светлая краса, вся радость и сиянье! Ее не спутаешь ни с чем…
– И все-таки я не совсем понимаю, почему через Арриго? В жизни не слышал о таком мире! – Кароль вытащил сигареты и, закурив, настороженно посмотрел на Овечкина.
– Вы забыли о заклятии Вероники Андреевны? – с упреком в голосе спросил тот.
Вероника встрепенулась, отвела взгляд от крыш Пузиранги.
– Дайте и мне сигаретку, – тихо попросила у Кароля.
Взгляд у нее все-таки был зачарованный. Конечно, впервые на земле чужого мира… Серые глаза как будто даже слегка поголубели от восторга. Или позеленели?
Пытаясь решить этот вопрос, Кароль на мгновение отвлекся от объяснений Овечкина. Но тут же спохватился, отвернулся от Вероники и принялся внимательно слушать.
– …две причины, – говорил тем временем Михаил Анатольевич. – Во-первых, мы здесь для того, чтобы сбить со следа вашего недруга, если он продолжает наблюдать за вами. Потому я и не стал предупреждать заранее, куда мы отправляемся. Вдруг он читает мысли Вероники Андреевны? А во-вторых, пройти сразу в Квейтакку нам все равно не позволило бы ее заклятие – ведь сначала, как вы понимаете, его надо снять. Способ мне подсказал колдун, с которым я консультировался, величайший специалист по параллельным мирам, переходам и противопереходным чарам. Оказывается, подобные заклятия уязвимы. Их можно ослабить и даже частично разрушить, перейдя в любой другой мир – кроме того мира, разумеется, в который ход заказан. После этого снять заклятие не составляет труда. Его расшатывает сама энергетическая активность действующего прохода.
И вот мы с Каверинцевым просмотрели карты и выбрали Арриго – один из миров, что граничат одновременно и с Землей, и с Квейтаккой. Снимем здесь заклятие, после чего – пожалуйста, вон она, Пузиранга, ваш выход к горной гряде Делла-Магеста…
– Делла-Магеста – это хорошо, – Кароль успокоился. – Там нас точно никто не увидит. Разве что тролль какой… но они всегда не в ладу с властями. Не выдадут…
– Специально и выбирали место, – кивнул Овечкин. – А теперь давайте займемся делом. Чем скорее я вас провожу, тем лучше. Сюда мы прошли благополучно, но у меня на душе все еще неспокойно… боюсь, не случилось ли чего дома?
Капитан Хиббит и сам не видел ни малейших причин затягивать их пребывание в Арриго. Он тоже был неспокоен – хотелось как можно быстрее разобраться с заклятием и спихнуть с плеч хотя бы одно желание…
Тут Антон, неподвижно стоявший до сих пор в стороне, напомнил о себе, громко чихнув, и мысли капитана приняли другое направление. Как бы исхитриться отправить этого буяна обратно на Землю? Может, попросить Михаила Анатольевича захватить его с собой – не лаской, так силой?
Антон тем временем снова чихнул, медленно провел рукой по лицу и повернулся к остальным. Вид у него был ужасный – глаза покраснели и слезились, нос распух, лицо действительно осунулось и пошло пятнами, словно в воздухе чужого мира присутствовало нечто, вызвавшее у него сильнейшую аллергию.
– Ребята, – сказал он. – Я, кажется, умираю…
И, продолжая безудержно чихать, тяжело осел на землю.
* * *
Не одному Антону было худо в этот час. Почти одновременно с ним очень похожие ощущения испытывал и маленький зеленый подпоручик Кичига, высунувший нос за Лигийские ворота и впервые в жизни нюхнувший отравленного копотью и смогом воздуха Земли.
Только он выглянул, так тут же и прянул обратно, чуть не сбив с ног одного из доблестных охранников ворот. Те с любопытством уставились на него.
– Задохнусь, – лаконично сказал Кичига.
Стражники поняли, что он имеет в виду, и усмехнулись.
– Придется привыкать. Противогазов для туристов у нас не предусмотрено, – сказал кавалер Брунт, толстый рыжий гном с огромной бородой и маленькими хитрыми глазками.
Кичига впервые слышал о противогазах, но спрашивать, что это такое, не стал. Не предусмотрено, значит, не предусмотрено.
– Как же быть?
– Как хочешь, так и выкручивайся, – пожал плечами второй стражник, водяной по имени Загалин.
Подпоручик задумался, но ненадолго. Размышлял он не долее трех секунд. И судя по тому, что сделал Кичига в результате своих размышлений, он понял слова водяного буквально.
Вытянувшись в струну, подпоручик принял обличье зеленой ветки и начал столь стремительно крутиться на месте, что обоим стражникам померещилось нечто несусветное – будто благословенный воздух Квейтакки наматывается на его тощее тело, как нить на веретено. Так он вращался, все ускоряя движение, около минуты, после чего стремительно сорвался с места и вылетел за ворота.
Водяной Загалин и гном Брунт обменялись изумленными взглядами и дружно покачали головами.
– Такого я еще не видал, – сказал гном. – Кажется, он и впрямь прихватил с собой запас воздуха!
– Очень может быть, – глубокомысленно ответил водяной. – Эти хр… хры… ну, эти, одним словом… кто знает, на что они способны?
– Уж всяко не я, – сказал гном. – Ладно, будем надеяться, что он там выживет. И зачем только таких в город посылают?
– Начальству видней, – лениво протянул водяной. – Ну что, сыграем еще разок?
– Давай.
Гном проворно выудил из-за пазухи колоду карт, и стражники продолжили игру, которую ровно через полчаса снова прервал своим появлением подпоручик Кичига.
Он вернулся живым и невредимым, только еле держался на ногах и был очень бледен. Цветущий зеленый цвет лица подпоручика полинял до пастельно-салатового. Но живительный воздух Квейтакки очень быстро привел его в чувство, и Кичига, отдышавшись, помчался с докладом к Эме Каваль.
…По улицам Санкт-Петербурга в тот серый дождливый день пронесся необычайно свежий и душистый ветер. Носился он недолго, и ощутить его дыхание успели немногие жители города. Эти счастливцы, ощутив чудесный аромат, даже застывали на мгновение на месте, застигнутые врасплох внезапной и необъяснимой переменой в своем настроении. Старикам ветер навевал ностальгические воспоминания о молодости, первой любви и неуемном кипении крови в жилах. В молодых он вселял надежду, уверенность в счастливом будущем и желание немедленно совершить подвиг. Некоторые даже и совершили его в тот же день, сумев решить злободневные проблемы ко всеобщему удовольствию. Старики же геройствовали на свой лад, в кои веки обходясь без брюзжания на домашних и не вспоминая о многочисленных недугах…
Сам Кичига, летая по городу, старался дышать как можно реже. Он бы с удовольствием и вовсе не дышал эти полчаса, но как тогда нюхать?..
След Вероники Андреевны Крыловой он взял в квартире на Шпалерной, проникнув туда через окно, которое сказочница второпях оставила открытым. До набережной Обводного канала Кичига добрался без малейшего труда и там обнаружил свежий запах любимого коньяка и любимого парфюма капитана Хиббита. А также нашел кое-какие материальные улики. Далее проследить путь обоих людей было несколько сложнее, поскольку они телепортировались, а не ходили по улицам, но Кичига справился. Сделал над центром города несколько кругов, и ветер с залива донес до него все тот же знакомый коньячный дух…
