Вероника бросила беглый взгляд на лежавший перед Каролем на столе лист бумаги. Красивый почерк – элегантный, как и его обладатель, четкий, без завитушек и росчерков…
– Решили податься в писатели? – смешливо спросила она, без предисловий, как это бывает во сне, даже не подумав, что надо бы сначала объяснить свое присутствие в его комнате.
Капитан не ответил. И головы не повернул. Закончил фразу, поставил точку и задумчиво прикусил ручку зубами. И ручка-то у него была щегольская – с золотым пером!..
Вероника стояла так близко, что чувствовала теплый запах его волос, не говоря уже о благоухании любимого парфюма. Ей вдруг захотелось дотронуться до этих волос, провести по ним рукой… и, борясь с искушением, она снова бросила взгляд на исписанный лист бумаги. Нечаянно, совершенно того не желая, прочла несколько слов.
«Уважаемый Михаил Анатольевич, Бога ради, простите…»
– Вы пишете письмо Овечкину? – изумилась она.
Но капитан опять не ответил. И тогда, поддавшись вечному своему любопытству, Вероника наклонилась у него над плечом и начала читать дальше.
«…простите меня за то, что я еще раз воспользовался Вашей безотказностью и добротой и вынудил Вас задержаться. Знаю, Вы осудите меня, но я не мог поступить иначе. Другого случая – когда Вас уже не будет с нами – мне не представится. Поэтому я отправляюсь в Тариану сегодня…»
– Что?! – оторопев, вскричала Вероника. – Что это значит, капитан?
Он молча продолжал писать. И когда, возмущенная, она попыталась тряхнуть Кароля за плечо, рука ее прошла насквозь, не ощутив прикосновения. Черт… призрак она, что ли? И он не видит и не слышит ее?
Похоже, так оно и было. Но собственное состояние ее сейчас не занимало. Он спятил? Какая Тариана?!
«…Если я не вернусь», – прочла она следующие строки, – «Вы позаботитесь о Веронике Андреевне и Антоне? Поможете им добраться до дому? Впрочем, я не оставляю Вам выбора. Разумеется, позаботитесь и поможете.
Простите еще раз. Я таков, каков есть. Хотя и признаю Вашу правоту, но, в отличие от Вас, никогда не подставлю вторую щеку. И вряд ли когда-нибудь изменюсь.
Не ждите меня слишком долго. Если не вернусь через три дня, смело можете отправляться на Землю. И передайте, пожалуйста, Веронике Андреевне, что у меня есть веская причина не мучиться угрызениями совести по поводу ее последнего неисполненного желания. Когда Вы сделаете из нее настоящую ведьму, она и сама сумеет отыскать, кого ей вздумается. Поэтому я спокоен. На всякий случай – прощайте…»
Вероника судорожно вздохнула. Он все-таки не отступился. Хочет добраться до магистра Робинрауда… и как же его остановить?
Капитан поставил подпись под своим кратким посланием и отложил ручку.
Сказочница сделала последнюю попытку. Шагнула в сторону и встала так, чтобы видеть его лицо.
– Вы хотите умереть? – чуть не плача спросила она.
На этот раз он поднял голову, словно прислушиваясь. Но опять ничего не ответил, только вздохнул и покачал головой. На губах его играла рассеянная, немного грустная улыбка.
– Вдруг Робинрауд вас убьет… что мы будем делать? – в отчаянии воззвала Вероника к его совести.
Кароль закрыл глаза. И сказал чуть слышно, словно сам себе:
– Нет, умирать я не хочу. Но и жить спокойно, оставив позади такой хвост, не могу.
Вероника вздрогнула. Неужели услышал?
– Прошу вас, останьтесь! – взмолилась она. – Плюньте, забудьте, мало ли…
– Уйдите, нежная тень, – все так же тихо сказал он. – Не говорите под руку.
Кароль коротко, резко выдохнул и решительно поднялся на ноги. Сдвинул свою записку в центр стола, прижал ее пепельницей. Огляделся по сторонам, словно проверяя, не забыл ли чего. Провел ладонью по шару лампы, и тот начал медленно меркнуть.
А потом капитан… исчез.
Вероника ахнула. Дернулась его удержать, но было поздно. Куда же он?..
Вдруг она сообразила, куда он отправился. Рванулась к нему всем своим существом… и в тот же миг оказалась рядом.
Капитан Хиббит стоял уже в месте перехода их из Тарианы в Квейтакку, на лужайке, где рос над ручьем поющий куст шиповника. И держал на раскрытой ладони какой-то маленький предмет, очень похожий на кубик-Ксантор Овечкина, только металлический и без искорки внутри.
Вероника увидела, как он вытянул руку вперед, и в траве засветился голубоватый круг. Капитан шагнул в него и снова исчез. А она не сдвинулась с места. Исчезновения эти ее больше не пугали, потому что каким-то образом ей стало понятно, что в нынешних передвижениях своих в магии она не нуждается. Она хотела быть рядом с Каролем – и была рядом. И когда он шагнул на заиндевелую мостовую в шеморском предместье, она мгновенно очутилась там же.
Тьма, редкие фонари, черное небо, вьющаяся по ветру мелкая снежная крупа…
Вероника невольно зябко поежилась, хотя, к немалому своему удивлению, и теперь не ощутила холода. Неплохо, однако, быть всего лишь тенью!..
Зато капитан Хиббит досадливо сказал вслух:
– Черт, опять забыл о погоде! – и щелкнул пальцами.
И Вероника снова удивилась, да еще как!
Кароль вдруг сделался значительно выше ростом, чуть ли не с Антона. Костюм его превратился в черный с золотым шитьем мундир фоментатора, на плечах появился плащ с пелериной. Над лбом засверкал бриллиантовым огнем обруч со знаком Черного Света. И когда Вероника заглянула ему в лицо, она с трудом подавила вскрик и попятилась. Потому что даже в неверном свете газового фонаря невозможно было не узнать того, кто стоял сейчас перед нею – недоброй памяти кавалер Эдмон, магистр Конкайт! Рыжая грива волос, обольстительная улыбка, зеленые, как у кошки, глаза…
Воскресший кавалер мановением руки заставил уличный фонарь разгореться ярче. Еще одним щелчком пальцев вызвал из небытия… зеркало высотой в человеческий рост, которое словно выросло из мостовой. «Эдмон» быстро оглядел себя с головы до ног, крутанулся на каблуках и одобрительно хмыкнул.
Опять взмахнул рукой, и зеркало исчезло, фонарь потускнел.
– Вперед! – скомандовал сам себе неузнаваемый капитан. И в следующее мгновение ошарашенная Вероника оказалась вместе с ним… у дверей особняка магистра Робинрауда, где уже не было никаких следов недавнего налета.
Тут сказочнице стало по-настоящему страшно.
– Кароль! – позвала она в последний раз, понимая, что не сумела бы остановить его, даже находясь рядом во плоти. Он лез на рожон; в здравом уме и при ясной памяти шел туда, откуда мог никогда не выйти. И не слышал ее отчаянного призыва… а даже если бы и слышал, то не ответил бы.
Капитан Хиббит постучал в двери. И все, что оставалось Веронике, это следовать за ним до конца. Беспомощным, бесполезным свидетелем его встречи с могущественным магистром…
