И почему только деньги имеют свойство заканчиваться именно тогда, когда нужны больше всего? И если она не найдет постоянную работу, как надолго хватит запасов? И что делать потом?
– Почему ты не хочешь попросить помощи у отца Антона? – Света всерьез не могла этого понять. – Для Мишки хотя бы.
– Я заработаю все, что нужно, – утверждала, но уверенности становилось меньше с каждым днем.
– Но он ведь не чужой. Я уверена, что с радостью поможет родному внуку. Или если не хочешь просить у деда, есть ведь еще и отец. Теперь есть.
А вот об этом даже думать не получалось … без боли. Отец всегда был… Только сначала он ничего не знал, а теперь напрашивался один-единственный вывод. Если Антон не позвонил до сих пор, даже после того, как стал свободен…
– Жень… Ты не можешь знать наверняка, – подруга уловила вновь накатившую тоску.
– Нечего тут знать. Он бы не молчал, будь мы нужны ему. Столько дней… Теперь и Кристина не удерживает…
– Я не могу поверить, что он мог оказаться таким… бесчувственным.
– Это, по крайней мере, честно, Свет. Я лишила его ребенка, и сейчас демонстрировать любовь, которой у него просто нет, было бы жестоко.
– Ты его оправдываешь?!
– Я его понимаю. Он все эти годы жил, не подозревая о существовании Мишки. По моей вине. Теперь ждать, что незнакомый малыш внезапно станет нужным… глупо.
– Почему ты сама не хочешь с ним поговорить? Просто разговор ведь не обязывает ни к чему.
Женя грустно усмехнулась.
– И что я должна ему сказать? Что безумно сожалею? Что больше всего на свете хочется отмотать время назад, к той ночи, после которой я сбежала и признаться во всем тогда? У меня нет машины времени, Свет. И заставлять делать то, чего он не хочет, я не стану. Это только его право сейчас: войти в нашу жизнь или сделать вид, будто ему по-прежнему ничего не известно.
Глава 25
Ее разбудил Мишка. Забрался под одеяло, утыкаясь губами в щеку, – такой сладкий комочек тепла. Женя потянулась, не открывая глаз, прижала его к себе.
– Почему не спишь, Мишань? Еще ведь рано?
Будильник не звонил, значит, и семи не было. Сын почти никогда не просыпался в такое время, обычно его приходилось будить, поторапливая, чтобы не опоздать в садик.
– Ты проспишь день рожденья, ма-а-ма. Вставай, я тебя буду поздравлять!
Она рассмеялась. Ну конечно. Как только могла забыть, что мальчик уже целую неделю тайком от нее что-то склеивал, рисовал и прятал в разных углах квартиры? Женя помогала изобразить никак не вырисовывающиеся детали на картинках, старательно делая вид, что не понимает, для кого предназначаются его секреты. Наивная пора детства! Бесхитростное, такое светлое время. Даже разочарования переносятся совсем иначе, стоит лишь вытереть слезы и чем-то подсластить обиду. Вот ей бы так: заесть вкусной конфетой горечь, кошкой скребущую на душе.
Раскрыла глаза, подставляя Мише вторую щеку для поцелуя. Он ведь понятия не имеет о том, что с удовольствием забыла бы об этом дне. Какой там праздник? Просто еще один шаг вперед, очередной прожитый год жизни, в котором ошибок вновь было больше, чем того, что хотелось бы сохранить в памяти навсегда. Но сыну не обязательно знать про такие недетские вещи. Он ждет веселого вечера, необычного угощения и много-много внимания, как будто день рождения у него самого. Словно в подтверждение этих слов Мишка склонился к ее уху и прошептал:
– А можно я сегодня не пойду в садик? И целый день буду с тобой?
Женя собиралась опять отправиться на поиски работы, добраться в отдаленные районы города, где ютились крошечные салончики, до которых влияние родственников Кристины могло и не дойти. Ну не откажут же ей абсолютно везде?! А если все-таки откажут?
При этих мыслях в груди опять защемило тревогой, почти не поддающейся контролю. В который раз стало страшно. Что ей делать в том случае, если единственным способом заработка останутся сеансы на дому у редких клиентов? И кто сможет гарантировать, что однажды она не нарвется на какого-то неадекватного типа, пожелавшего «продолжения массажа»? Такие случаи уже имели место, но каждый раз все обходилось довольно благополучно, лишь в душе оставался муторный осадок, о котором не хотелось думать. Другого выхода не было, и она тешила себя надеждой, что скоро все изменится. Вот только как?
Растрепала и без того взъерошенные после сна волосы сына.
– Оставайся, золото мое. Ты же мой главный подарок в жизни, как я сегодня без тебя?
Чтобы рассмотреть его многочисленные поделки, ушел почти час. Несколько забавных рисунков, почти одинаковых, но с какими-то удивительными неповторимыми крупинками любви на каждом, рассмешили, заставляя отвлечься от невеселых мыслей. Он везде нарисовал ее: с цветами, с бантиками, как у маленькой девочки, в длинном платье, похожую на мультяшную принцессу. Вылепил из пластилина сказочный дом, очень сильно напоминающий расползшееся на противне тесто, но от того не менее умилительный.
– Тебе нравится?
Еще как нравится! Такие моменты заглушали ставшую привычной боль внутри, наполняя сердце желанным покоем.
Мальчик довольно рассмеялся.
– А Света когда придет?
– Пусть выспится хоть немного.
Вчера подруга ушла домой почти в полночь: опять проговорили, забыв о времени. Все-таки роптать на жизнь нет повода: слишком много драгоценного существует в ней. Сын. Светка. Родители, которые живы до сих пор и почти здоровы; отец чувствовал себя сносно после перенесенной болезни. Была уютная квартира, к которой Женя не только привыкла, но и успела полюбить. Когда Мишка подрастет, двух комнат им вполне хватит. С работой что-то обязательно решится. В крайнем случае, она может пойти в детскую поликлинику, куда приглашали уже не раз. Зарплата там, конечно, почти в три раза меньше, чем была в салоне, но с минимумом подработок на нормальную жизнь для сына хватит. А ей самой и не нужно почти ничего…
Светлана отчего-то тоже решила в этот день проснуться пораньше. Еще немного заспанная появилась на пороге квартиры с огромным тортом в руках, вызвал восторженный визг у Мишки. Женя улыбнулась.
– Ну и что ты выдумала? Свет, зачем? Потратила кучу денег, просто чтобы это съесть…
Та отмахнулась.
– Знаю же, что сама не купишь ничего подобного. А Мишанька любит сладкое. И я. И ты, хоть и не признаешься ни за что на свете. Сварить кофе?
– Лучше чай.
Света взглянула на нее с недоумением.
– А почему ты перестала его пить? Отказываешься все время…
Если бы был ответ… Любимые терпкие нотки больше не радовали, причиняя почти физический дискомфорт. И воспоминания оживали недопустимо быстро…
– Хочу крепкий душистый чай. Могу я повредничать сегодня?
