– Ты говоришь ерунду, – перебила его, не могла больше слушать этот бред. – Я всего лишь пытаюсь заработать себе на жизнь. И да я получаю от этого огромное удовольствие. Я, наконец, счастлива за последний месяц. Да, Леша, – била его словами, смотря на нахмуренное лицо. – Кстати, за это можно отблагодарить Свету. Именно она стала толчком для моего раскрытия…
– Серьезно? То есть ты выбираешь вот это? – указал он на здание, будто эта какая-то свалка мусора. Я решила промолчать. Ведь любила его, во мне все еще что-то жило. Но уже и от сцены я отказаться не могла. – Хм, – усмехнулся он, отходя от меня, – отлично! Замечательно, я передам твою благодарность Свете.
– Леша, – попыталась остановить его. Я испугалась, вдруг поняла, что сейчас, возможно, это конец. Он бросает меня. Едет к ней, чтобы просто отомстить. И если Леша это сделает, то я уже точно не смогу его простить. Нельзя допустить этого. Сорвалась и побежала за ним. Хватит! Пора оставить гордость в стороне. Мы же оба взрослые люди. Я ему все объясню, он должен меня понять. Мы сможем совсем разобраться и понять друг друга. По сути, он прав, в какой-то мере я тоже предала его, придя к Никите. Подбежала к машине, но Леша как раз сорвался с места и умчался с бешеной скоростью. Достала телефон из кармана и набрала его номер. Гудок за гудком обрывали ниточку моей надежды. Ответа все не было, но я раз за разом звонила, не сдаваясь… но ответа так и не последовало.
Не знаю сколько я простояла на улице. Мысли метались, пытаясь исправить эту ситуацию. Я хотела все бросить и кинуться за ним, но куда он поехал? Явно не к себе домой. Молила Господа только об одном, чтобы не к ней. Чтобы не допустил непоправимой ошибки.
В таком состоянии и нашла меня Ира. Она быстро накинула на меня какой-то плед и куда-то повела. Очнулась я только в квартире у Никиты. Мы были с ней одни.
– Хочешь об этом поговорить? – налила она стопку прозрачной жидкости и всунула мне в руку. Не задумываясь, глотнула, закашлявшись. Горло обожгло от спиртного, а по телу стало распространяться тепло.
– Мне нужно на сцену, – решила, что не могу подвести ребят. Хотя бы этот концерт нужно довести до конца, а там будет видно, как поступать дальше. Нужно собраться и сделать вид, будто ничего не произошло, настроила себя, сковав все свои эмоции. Тем более что, во второй части программы в основном медленные мелодии, как раз под мое настроение. Усмехнулась, сдерживая слезы из последних сил.
– Еще есть время, Никита предупредил о задержке, он нашел своего друга, тот покрутит пока пластинки. Аня, тебе нужно выговориться, – опустилась рядом со мной подруга, обняв крепко.
– Спасибо, дорогая, – закрыла глаза, расслабившись от спиртного, но боль и страх не ушли. Я все еще молилась про себя. – Похоже, это все. Знаю, говорила так раньше, но где-то еще теплилась надежда, что все изменится. Я смогу его простить… Но сейчас. Ира, он, похоже, поехал к ней. – Высказала самую страшную мысль.
– С чего ты так решила? Леша, конечно, зол сейчас на тебя, но…
– Он сам сказал… сказал, что передаст ей мою благодарность…
– Какую благодарность? Ладно, сейчас не об этом. Ты же не думаешь, что он серьезно? Просто в запале высказал, – пыталась она меня успокоить.
– Он не берет телефон, я звонила, а он… – вздохнула, так как поняла, что сейчас расплачусь.
– Так, малышка, взбодрись. Отыграешь песни, как настоящий профессионал, улыбаясь и принимая комплименты, а после… после попробуем его найти и позволю тебе разреветься у меня на плече. Да я весь Минск переверну, но найду его! Надо будет, Пина возьмем, он у меня знаешь какой, – пыталась поднять мне Ирка настроение, – не хуже любой ищейки. Настоящий Холмс!
– Хорошо, спасибо тебе, – не могла ничего больше говорить. Встала, чтобы отправиться на сцену. В этот момент вбежал обеспокоенный Вова.
– Аня, это провал, – прохрипел он.
– Что… что с твоим голосом? – подбежала к нему, вцепившись в мощные руки до боли. Только этого не хватало. Это просто какой-то кошмар!
– У меня так всегда, когда я волнуюсь. Голос пропадает, и все. Поэтому я и не пою, а просто стучу в барабан.
– И что нам теперь делать? – полились слезы из глаз. Я больше не могла сдерживаться. Сегодня всё против меня.
– Так, ты быстро в ванную, поправляй макияж, – как всегда невозмутимая Ирка взяла все в свои руки, – А ты, – указала на бледного Вову, – Позови Никиту, он же пел эту песню с тобой? – спросила уже меня, я только быстро кивнула, все также рыдая. – Отлично, значит, он и споет ее вместо Вовы. Другого выхода нет. Я не дам провалиться твоему концерту. – проговорила она, выпятив свою грудь. – Чувствую себя супергероем. Ты еще здесь? – посмотрела она на меня недовольным взглядом. – А ну быстро в ванную, ты же не хочешь выйти на сцену в образе бабы-Яги!
Глава 15
В ванной я быстро привела себя в порядок и переоделась во второй костюм. Ирка подбежала ко мне как раз вовремя, заколов часть моих волос на затылке. После этого она быстро потянула меня вниз. Выйдя к бару, я услышала голос Никиты, он извинялся за задержку и готовил зал к следующей песне. Уж ее я смогу исполнить, как надо, подумалось мне. Сейчас во мне подходящие эмоции. А вот насчет последней песни я была совсем не уверена.
Как только показалась в поле зрения Никиты, он даже замолк на секунду, вглядываясь в меня, и как бы спрашивая все ли хорошо? Смогу ли я продолжить? Я кивнула головой, вымученно улыбнувшись, и поднялась на сцену. Люди зааплодировали. Никита взял меня за руку, шепнув на ухо:
– Готова? – я снова кивнула, – Потом поговорим о…
– Хорошо, – сжала его ладонь, отблагодарив. Он подал знак ребятам, что можно начинать. И как только заиграла мелодия песни Beyonce – «If I Were A Boy». Все девчонки радостно завизжали, парни поняли намек и стали приглашать тех на медленный танец. Ирка с Русиком и Олькой показали мне класс, после чего я полностью погрузилась в текст песни. Если бы я была парнем… Да, я бы слушала ее, понимала, смогла полюбить по-настоящему, искренне… отключила телефон на целый день и была бы только с ней. Я изливала всю свою боль в этой песне, освобождаясь с каждым пропетым словом. Посмотрела на зал, все остановились и внимательно вслушивались в наше исполнение, но меня это не смутило. На глазах у девушек выступили слезы, сейчас они разделяли со мной всю боль, даже Ирка, забившись в угол, вытирала красный нос. А после вступил Никита, смотря на меня, как бы погружаясь, забирая на себя часть страданий. Я стала подпевать ему. Мы как будто вели битву между собой. Он взял высокую ноту, послышались одобрительные свисты, все снова стали аплодировать. Мы встали лицом к лицу, словно пели друг другу, выговаривая все претензии, обиды, недомолвки. Эта была словесная битва, как того требовал текст и номер. И лишь мы понимали, что это непросто игра. Я высказывала все через слова песни, а Никита говорил своими невероятными глазами: «давай еще, тебе станет легче». Для меня это стало разрядкой. В конце мы подошли еще ближе друг к другу и пропели с грустной усмешкой на лице:
