– У меня глаза без них болят, – произнес Всеслав. Вот только эта фраза прозвучала как-то заученно.
Карина немного смутилась, ведь парням обычно непросто признавать собственные слабости, но, чтобы поддержать образ законченной пацанки, пробурчала:
– А вдруг ты какой-нибудь вампир и жаждешь моей кровушки?
Почему-то это предположение настолько рассмешило Всеслава, что он захохотал едва ли не на все кафе. На недоуменный взгляд Карины он лишь отмахнулся, все никак не в силах успокоиться. Наконец продышавшись, но все равно периодически хихикая, мужчина фыркнул:
– Вот к этой братии меня еще ни разу в жизни не причисляли. Ты первая, гордись.
Не успела Карина осмыслить, всерьез ли поминал вампиров собеседник или же это просто оговорка, как Всеслав все же снял так раздражавший девушку аксессуар. Карина озадаченно застыла. Глаза у парня оказались красивые, большие и немного раскосые. А еще у них был необычный желтый цвет, яркий возле зрачка и почти оранжевый у края радужки. Такие глаза бывали у кошек. В сочетании с несколько резковатыми, пусть и приятными, чертами лица и манерой держать себя, получался образ этакого хищника. А если вспомнить, как он двигается, то и вовсе начинало казаться, что перед девушкой не совсем человек.
– Клево, – она словно со стороны услышала свой голос, поняла, что произнесла это вслух и запоздало прикусила язык. Нельзя было поощрять этого субчика!
– Похоже, мне следовало сделать это с самого начала, – усмехнулся собеседник, а девушка дала себе еще один мысленный подзатыльник.
– Может быть. Только момент упущен, – она поднялась, понимая, что пора валить, пока Всеслав не заинтересовал ее еще больше. Интуиция вопила, что лучше держаться от проблем подальше, а этот тип, как раз и был большой, красивой, опасной и чертовски притягательной проблемой.
– Спасибо за компанию, – скомкано пробормотала она и вымелась за дверь, с облегчением заметив, что на этот раз мужчина за ней не последовал.
Карина успокоилась, только когда доехала домой. Захлопнув дверь и обругав себя всякими разными нехорошими словами, девушка поплелась в душ. Перед глазами так и стояла заинтересовавшая ее картинка: сидящий напротив хитро щурившийся Всеслав. Женское любопытство – шестое чувство, данное в нагрузку к воистину колдовской интуиции – требовало поближе рассмотреть такой занятный экземпляр, а весна и тот факт, что с последним парнем она рассталась довольно давно, подсказывал, насколько ближе. В общем и целом, Карина в этот вечер готова была молиться на злобного препода. Желание сдать злополучный предмет заставило ее засесть за конспекты лекций Лядского, и знания, которые приходилось утрамбовывать в несчастный мозг, постепенно вытеснили навеянные весенним настроением мысли.
Впрочем, Всеслав сумел напомнить о себе довольно скоро. Вечером, потопав на балкон развешивать постиранную одежду, Карина едва не уронила тазик с вещами и злобно помянула Всеславову маму. И было от чего. На полу стояла небольшая корзинка с огромными ромашками, незнамо как оказавшаяся на балконе третьего этажа. Вряд ли сосед сверху был столь любезен, что забросил ее сюда. Среди цветов скромненько торчала небольшая карточка. Девушка даже не удивилась, прочтя: «Кажется, тебе не нравятся розы. Эти цветы должны подойти тебе больше». Подписи не было, да она и не требовалась.
На очередную пересдачу девушка приехала во всеоружии: с синяками под глазами от недосыпа, слегка всклокоченная и в мятых джинсах. По крайней мере, против данного конкретного индивидуума это было неплохим подспорьем, а вот с кем другим прошло бы вряд ли. Решив, что перед смертью не надышится, Карина сгрузила свои бренные косточки за первую парту и принялась бездумно пялиться на доску. Спать хотелось чудовищно, но еще больше – сдать злополучный экзамен.
На этот раз вопросы ей попались вполне нормальные. Девушка с радостью бросилась строчить настоящую поэму, в надежде, что на этот раз к ее опусам Лядский отнесется более снисходительно. К концу часа она чувствовала себя настоящей героиней.
Сдавая исписанные мелким почерком листочки, девушка про себя молилась, чтобы ее старания были оценены по достоинству и скотский препод, наконец, перестал ее мучить. Но тот лишь хмыкнул и сказал всем приходить завтра. На возмущенный писк все той же Маши ее снова порадовали, что она не сдала. Похоже, девица была еще более безнадежной, чем Карина о ней думала. Как говорится, блондинки бывают трех видов: натуральные, крашенные и патологические. Маша явно относилась к последним.
Открыв двери, девушка ожидала опять увидеть настойчивого поляка, но Всеслава в коридоре не было. Карина отстраненно отметила, что факт его отсутствия ее не огорчил, но и ликования она не ощутила. А ведь должна была бы, учитывая, как она старалась отделаться от поклонника. Легко сбежав по ступенькам, она оседлала своего железного коня и отправилась домой отсыпаться. Вот только там ее уже ждал сюрприз. Для начала девушка в дверях подъезда столкнулась с Милой, презрительно на нее глянувшей, словно она лично ей под дверью на…шалила. Покрутив пальцем у виска и проводив цокающую каблучками выдру сочувствующим взглядом, Карина подумала, что неплохо было бы свести соседку с Машей – эти две дуры нашли бы общий язык. Поднявшись на свой этаж, девушка удивленно замерла, глядя на огромную охапку сирени, лежащую у нее на коврике. Поверх этой дурманяще пахнущей кучи лежала ромашка. Сомнений в том, чье это художество, не возникало.
Очередной сюрприз ждал ее ближе к вечеру, когда девушка уже проснулась и лениво подумывала, а не вылезти ли из-под одеяла. Раздался мелодичный перезвон дверного звонка, и Карине пришлось экстренно выметаться из кровати. Она никого в гости не ждала, но мало ли, что могло приключиться. В их подъезде жило очень много бабулек-одуванчиков, которые изредка забредали в гости, чтобы «внученька» прочла им очередную инструкцию к лекарству или сняла показания со счетчика. Карина молча терпела, все же она была лишь квартиросъемщиком, и портить отношения с местными ей было не с руки – мало ли чего настучат хозяйке. То ли дело Милка, которая тоже была приезжей.
Одернув длинную футболку со злостного вида черепом, Карина распахнула дверь, не удосужившись посмотреть в глазок. За что тут же и поплатилась. Хорошо, хоть не здоровьем. На пороге обнаружился Всеслав.
– Смею надеяться, ты пришла открывать в таком виде специально? – поинтересовался мужчина, поднимая взгляд от ее голых ног.
– Так, маньяк польского разлива, что тебе опять от меня понадобилось? – Карина решила, что отступать за дверь и глупо из-за нее выглядывать не станет. Хочет – пусть пялится, от нее не убудет.
– Узнать, понравились ли цветы, – очаровательно улыбнулся Всеслав.
– В смысле, не выбросила ли я их, как те розы? – зло уточнила Карина.
– Не выбросила, у тебя в квартире ими пахнет, – вполне логично заметил собеседник. – Ты меня впустишь?
Карина сильно сомневалась в том, что стоит проявить вежливость и не держать гостя на пороге. С другой стороны, наглый поляк вполне может влезть в окно (иначе откуда взялись те ромашки?). Впрочем, пока девушка раздумывала, Всеслав решил все сам и ненавязчиво оттеснил ее вглубь квартиры. Не успела Карина опомниться, как он уже запирал за собою дверь.
