– У этих ботильонов маленький каблучок. – Джорджия подняла руку и большим и указательным пальцем показала размер каблука. – Он крошечный.
Никос громко и тяжело вздохнул:
– Вы невыносимы, как избалованный ребенок.
– Уж не знаю, какой у вас опыт общения с детьми, но, по-моему, вы любите унижать женщин.
– Я не унижаю женщин как таковых. Мы обсуждаем вас.
– Вы удивитесь, узнав, что я не желаю вашего внимания. Я не хочу составлять вам компанию.
Вы нестерпимо высокомерны. Я отлично понимаю, почему вы живете на скале посреди моря. Никто не захочет быть вашим соседом!
– Мне кажется, вам просто нравится спорить.
– Я не люблю споров, но не стану вам угождать. Я не люблю конфликты, но не позволю ни вам, ни кому-либо еще мной помыкать. – Учащенно дыша, Джорджия уперлась руками в бока. – Вы первый это начали. Вы разговариваете со мной как с умалишенной.
– Я помогаю вам.
– Вы поможете мне, если не будете лезть в мои дела. Я не указываю вам, что употреблять в пищу и какие физические упражнения выполнять. Я не говорю вам, как одеваться.
– Я не беременный.
– А я беременна. И когда я нервничаю, у меня повышается кровяное давление и ребенок все это чувствует. Как вы думаете, вашему ребенку будет хорошо, если вы станете меня злить? Хотя, как ваш сын, он, вероятно, любит ссориться.
Никос сердито посмотрел на нее:
– Я не люблю ссор.
– Тогда не провоцируйте меня.
– А почему бы вам не уступить мне? – спросил он.
– Я уже вам уступила! – Джорджия указала рукой на комнату, окна и вид за пределами виллы. – Я оставила свой дом, чтобы жить здесь три с половиной месяца. Я сделала все, чтобы вас осчастливить. Вы не хотите попытаться сделать счастливой меня, Никос?
Он уперся руками в дверной проем и сделал медленный, глубокий вдох. В его карих глазах читалось замешательство.
– Следующие три с половиной месяца ничего не изменится! – прорычал он, густая прядь черных волос упала на его висок, скрывая шрамы. – Это мой дом, мое святилище. Здесь я живу. Здесь я спокоен и контролирую ситуацию.
– Возможно, вам не помешает немного ослабить контроль. Вам не хочется отступить и просто дать мне передышку?
– Вы только что приехали, – сказал Никос.
– Точно. Но вы уже сломали дверь моей комнаты.
– Я же извинился!
Джорджия фыркнула:
– Вы не извинились. Вы просто приказали починить дверь. Но это не извинение. А теперь вы торчите на пороге и нервируете меня. – Она глотнула воздух. – Мистер Лоран обязан был обо всем мне рассказать. Он не должен был описывать вас умным и успешным бизнесменом. Он должен был сказать мне правду. Вы ужасный человек! Вы чудовище! – Джорджия увидела, как вспыхнули его глаза, и поняла, что зашла слишком далеко. Но она была очень обижена, поэтому не могла замолчать. Она выпалила: – Я не желаю осматривать дом с вами. Я сама посмотрю его, когда захочу. По-моему, каждому из нас следует заниматься своими делами. – С этими словами она захлопнула дверь, надеясь, что та не врезала ему по носу.
На долю секунды Джорджия почувствовала себя победителем. Она направилась в гостиную, где лежали ее книги. Возможно, Никос поймет, что его хамское поведение отрицательно сказывается на здоровье их всех.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался Никос. При виде выражения его лица душа Джорджии ушла в пятки.
Она отступила назад, воскликнув:
– Что вы делаете? Убирайтесь! Это моя комната.
– Нет, дорогуша. Похоже, вас следует проучить. Это не ваша комната. Она находится в моем доме, которым я позволяю вам пользоваться. – Он шел в ее сторону. – Я повторяю, это мой дом. Моя комната. Вы вынашиваете моего сына.
Сердце Джорджии колотилось как сумасшедшее, когда Никос подошел к ней, но она не собиралась сдаваться:
– Пусть этот дом ваш и ребенок тоже ваш, но я вам не принадлежу. Я никогда не стану ничьей собственностью.
– Вы взяли мои деньги.
– Вы уже тысячу раз мне об этом говорили! – воскликнула она.
– Пока вы не родите, вы принадлежите мне.
– Неправда. – Она расправила плечи. – Я вам не принадлежу и никогда не буду принадлежать. И вообще я хочу прямо сейчас позвонить мистеру Лорану. Я думаю, мне пора поговорить с ним и кое-что выяснить.
– Вам не надо никому звонить.
– Но я позвоню. Я сыта по горло вашим гостеприимством. Мне будет гораздо комфортнее в афинском отеле.
– Вы никуда не поедете, – отрезал Никос.
– Вы не можете держать меня здесь.
– Могу. Я за вас отвечаю.
– По-вашему, я не могу отсюда уехать?
Секунду стояла тишина. Никос стиснул зубы.
Его карие глаза сверкнули, потом он опустил веки, пряча взгляд.
– Здесь вы в безопасности, – тихо сказал он. – Здесь самое безопасное место в Греции.
– Но я не чувствую себя в безопасности. Вы не уважаете меня и не признаете мое личное пространство.
Он нахмурился:
– Что вы хотите этим сказать? Я не прикасался к вам и не угрожал вам.
– Если вы не знаете, что такое уважение, я не стану вам этого объяснять. Безопасность бывает не только физической, но и психологической.
– Разве вам было неприятно ехать сюда?
– Конечно, мне было неприятно. Я не знала вас. И я до сих пор вас не знаю. И то, что я узнала о вас после прибытия, мне не понравилось. – Джорджия посмотрела ему в глаза. – У меня ощущение, что вы и мистер Лоран меня обманули.
– Как мы вас обманули? Разве вам не заплатили? Разве вам не выдали невероятно щедрый бонус, чтобы вы приехали сюда?
– Теперь, когда я поняла, какой вы, я знаю, что попросила слишком мало. На самом деле вы вряд ли сможете заплатить мне столько денег, чтобы я согласилась мириться с вашим идиотизмом.
Никос помотал головой:
– Идиотизм?
– Да. Вы ведете себя как бандит.
– Хватит, дорогуша.
– Я хочу позвонить мистеру Лорану.
– И что, по-вашему, сделает мистер Лоран?
– Он достанет мне билет на самолет.
– Мистер Лоран работает на меня. Он мой адвокат.
– Он мне обещал… – Джорджия с трудом сглотнула, изо всех сил пытаясь вспомнить, что обещал ей мистер Лоран.
– Что же вам обещал мой адвокат, Джорджия? – растягивая слова, спросил Никос, видя ее неуверенность.
Она затаила дыхание и постаралась успокоиться.
– Он говорил, вы хороший человек и вам можно доверять. – Джорджия уставилась на него в упор. – И я ему поверила. Поэтому либо вы уважаете мои желания и сейчас же уходите из моей комнаты, либо я пойму, что ваш адвокат солгал.
