– Так в чем же состоит твое предложение?
Разве она заказывала мусс из краба? А именно это блюдо ей подали.
– У тебя с каждым из клиентов завязываются личные отношения, или случай с Бэт единичный, особый?
– Я уже говорила тебе. Мы познакомились гораздо раньше нашего делового сотрудничества. Бэт была моим другом не один год.
– Но ей за шестьдесят.
– Разве для дружбы возраст имеет значение? – возразила Чейз.
– Нет, конечно. Это даже похвально. Хотя… как адвокат ты не должна работать с клиентами, связанными с тобой личными отношениями.
Алессандро откинулся на спинку стула, когда принесли очередное блюдо. И был немало удивлен, обнаружив, что съел первое блюдо, хотя и не мог вспомнить, что именно он заказывал. Чейз же едва поднимала на него глаза, и у него вновь появилось ощущение, что в ее голове мечутся мысли, ему совершенно недоступные. Он проклинал себя за неодолимое желание узнать их.
– Итак, Алессандро, мы почти закончили наш обед, а ты все еще не озвучил свое предложение.
– Что ж, могу озвучить, как ты можешь спасти дом своей подруги.
– Спасти приют? О чем ты говоришь? – Вопреки ее желанию, бокал Чейз оказался наполнен вином, и она, слегка пожав плечами, отпила из него немного. Холодное белое вино оказалось восхитительным на вкус. – Ты построишь свой торговый комплекс вокруг него?
– Я почему-то не думаю, что люди в поисках дизайнерской обуви будут чувствовать себя комфортно, обходя приют для женщин, нуждающихся в помощи.
Чейз вдруг рассмеялась. В первый раз с тех пор, как они снова встретились, Алессандро услышал ее настоящий, искренний смех. Бог ты мой! Как хорошо он помнил эти пленительные звуки! Даже в то время она смеялась очень редко, и, если такое случалось, казалось, что солнышко выглянуло из-за тучи. Точно такое впечатление создалось и сейчас, за что Алессандро был признателен Чейз.
– Представляю себе. – Чейз усмехнулась и доверчиво наклонилась к нему через стол. – А может быть, в таком решении предусмотрена определенная уловка? Ведь богачи хоть и в разной мере, но все-таки почувствуют себя обязанными сделать пожертвования приюту, просто чтобы очистить свою совесть перед тем, как открыть двери магазина дизайнерской обуви. Тогда у Бэт никогда больше не возникло бы финансовых проблем. Но ведь ты не это имел в виду? – Смех Чейз утих.
– Не совсем то, но я был рад услышать твой смех.
– Тогда что же? – Чейз сдержанно восприняла слова Алессандро, тронувшие ее душу. – Твое предложение предусматривает участие других юристов?
– Нет, не предусматривает, – ответил он, – ведь это мое личное предложение. Но ничего противозаконного в нем нет, – с ироничной усмешкой быстро отреагировал Алессандро на подозрительный взгляд Чейз. – Речь пойдет о сохранении дома в распоряжении твоей подруги. Более того, я погашу все долги Бэт, вложу значительные денежные средства в его реконструкцию и позабочусь о том, чтобы Бэт могла работать в своем приюте столько времени, сколько ей захочется.
Чейз изумленно уставилась на Алессандро.
– То есть ты намерен, – повторила Чейз медленно, – сохранить за Бэт дом, выплатить все ее долги да еще и вложить деньги в реконструкцию и обновление всего участка. Я правильно поняла?
– Да, все так и есть.
– И ты мог бы это сделать, потому что… – Чейз нахмурилась, а затем вдруг восторженно улыбнулась. – Я догадалась почему! На тебя произвело впечатление увиденное в приюте, не так ли? Я так рада, Алессандро! Как только Бэт узнает об этом, она будет счастлива.
– То есть ты согласна с моей идеей?
– Конечно согласна. Надо быть совсем глупой, чтобы не оценить ее.
– Естественно, жизнь не предполагает такого дара, за который получателю в конце концов не приходится платить, – с сожалением покачал головой Алессандро. – Мне хотелось бы показаться тебе истинным филантропом, но ты же понимаешь, что реализация этой идеи будет стоить мне небольшого состояния.
Улыбка исчезла с лица Чейз.
– Ты хочешь, чтобы твоя щедрость была компенсирована? Насколько приемлемой будет твоя цена?
– Пойдем?
Чейз собирала свои вещи и чувствовала, как стремительно усиливается ее разочарование.
Так что же за игру вел с ней этот человек? Держал Чейз на привязи, кормя пустыми обещаниями, только затем, чтобы забрать их назад в последнюю минуту?
– Я действительно на минуту поверила тебе, – кипя от гнева, сказала Чейз. – Подумала, что ты был впечатлен тем, что увидел в приюте, и решил так правильно, так по-человечески поступить. – Куда мы едем?
– Обсуждать дальше мое предложение. За пределами слышимости для чужих ушей.
– Бэт не в состоянии расплатиться с тобой за предоставляемые ей кредиты.
– Разве кто-то упоминал о кредитах?
– Ты сбиваешь меня с толку, Алессандро.
Алессандро молча смотрел на Чейз. А она вдруг начала встревоженно ерзать на сиденье, обратив внимание на местность, по которой они ехали.
– Ты так и не сказал, куда мы направляемся. Эта дорога ведет вовсе не к моему дому.
– Правильно подмечено. Зато ведет к моему.
– Что? – Чейз незамедлительно ощутила, как ускоряется ритм биения ее сердца. Меньше всего ей хотелось ехать в жилище Алессандро, где бы оно ни находилось. Он, оказывается, просто прибегнул к дешевому трюку, и что бы Алессандро ни говорил о каком-то там предложении, суть его состояла совсем не в кредитах для Бэт.
– Выпусти меня отсюда немедленно!
– Успокойся!
– Я совершенно спокойна.
– Ты так же совершенно спокойна, как вулкан перед извержением. Расслабься. Мы будем на месте через десять минут.
С нарастающей паникой она следила за тем, как блестящий черный автомобиль маневрирует на тихих улочках и наконец сворачивает на подъездную аллею. Дома здесь были не просто впечатляющими. Никакая превосходная степень не помогла бы отдать должное их светло-кремовым фасадам, пышной зелени, атмосфере уединенности и благополучия.
Так вот где жил Алессандро.
Он открыл входную дверь дома и отступил в сторону, чтобы пропустить Чейз. Она молчала, слишком впечатленная увиденным. Не только габаритами самого дома, но и безупречностью во всем его оформлении: мраморный пол цвета светлого меда, устланный мягкими коврами; картины на стенах, разнообразные по размеру, легко узнаваемые. Многие ли могут позволить себе развесить на стенах своего жилища не просто узнаваемые картины, но подлинники? Внушительная лестница, ведущая наверх, к площадке с невероятно красивым витражом, который создавал волшебную атмосферу в доме, пропуская солнечные лучи сквозь свои цветные стеклышки.
– У тебя очень красиво, – вежливо произнесла она.
