Душа Чейз пребывала в смятении, и тем не менее ярость накрыла ее волной. Немногого, оказывается, стоят эти сорок восемь часов, отведенные ей для принятия решения.
– Бэт, а мистер Моретти не намекал, случайно, на условия реализации наших с ним… планов сохранения твоего приюта? – Чейз деликатно повернула разговор в нужном ей направлении.
– Ни словом, – хмыкнула Бэт. – Сказал только, что располагает чем-то, что держит пока про запас. Во всяком случае, все это кажется мне многообещающим. Я знаю, что ты хочешь сказать, моя дорогая. Не надо считать цыплят, пока… Но у меня создалось очень хорошее впечатление об этом молодом человеке.
Чейз еще минут двадцать слушала Бэт, пока та пела восторженные дифирамбы мистеру Моретти, но как только ее подруга закончила разговор, она тут же отыскала визитную карточку, которую вручил ей Алессандро, и позвонила ему на мобильный.
– Что за подлая выходка? – Это были первые слова, которые она произнесла, едва заслышав в трубке голос Алессандро.
Было уже довольно поздно, когда Алессандро закончил двухчасовое селекторное совещание и собирался покинуть офис. Он уже надевал пиджак, но тут же швырнул его на кожаный диван, услышав звонок телефона, и чуть помедлил с ответом.
– А-а! Так Бэт все-таки позвонила тебе. – В словах Алессандро не прозвучало ни капли раскаяния. – Я так и предполагал. Она же была вне себя от радости, когда мы говорили с ней.
– Ты бесчестный, коварный предатель, действующий исподтишка!
Алессандро усмехнулся. При всех недостатках Чейз, безусловно, была самой искренней и смелой в своих высказываниях женщиной из тех, кого ему приходилось встречать по жизни.
– Ну, ну, ну! Разве можно так говорить?
Чейз уловила насмешку в голосе Алессандро и стиснула зубы в бессилии как-то справиться с ситуацией.
– Что ты наговорил Бэт?
– Долгий разговор. Я удовлетворю твое любопытство при встрече.
– Как ты мог? Хотя нет, я прекрасно понимаю, как и зачем ты все это проделал!
– Приятно узнать, что ты можешь читать мои мысли. Тогда почему бы тебе не продолжить сейчас заниматься своими делами, а я позвоню утром?
– Я была не в состоянии работать сегодня вообще.
– Слишком мешали мысли обо мне?
Чейз едва не потеряла дар речи от такого нахальства.
– Ну тогда дай себе поблажку и ложись спать пораньше, а поговорим мы утром… или позже, как захочешь. В конце концов, твои сорок восемь часов пока еще не истекли. Не волнуйся, я буду на связи.
Чейз все еще крепко сжимала трубку телефона, когда поняла, что Алессандро уже отключился. Он просто не дал ей высказаться. Негодуя, она уселась перед телевизором, оставив попытки поработать. Но и тут не смогла вникнуть в происходящее на экране. Шел уже одиннадцатый час, когда вдруг раздался настойчивый звонок в дверь.
Алессандро? Неужели ему хватило наглости прийти к ней домой в такое время? Вряд ли это он. Скорее всего, пришла Бэт. Чейз надела домашние тапочки и по пути к входной двери думала о том, что сказать, чтобы умерить зашкаливающий оптимизм своей подруги.
Она распахнула дверь:
– Алессандро?! Что тебе здесь нужно?
– Ты же сказала, что была не в состоянии работать из-за мыслей обо мне. Вот я и подумал, почему бы мне самому не заехать к тебе ненадолго? – Он неторопливо прошел мимо Чейз в гостиную.
– Я не говорила ничего подобного!
На Алессандро была неофициальная одежда:
черные джинсы и серая трикотажная рубашка поло. Выглядел он просто потрясающе, и это совсем не способствовало душевному равновесию Чейз, тем более что ее вид был далек от сногсшибательного: старые спортивные штаны для бега трусцой и футболка, давно потерявшая форму. Кроме того, на Чейз не было бюстгальтера, и она это остро ощущала.
– Должно быть, я не совсем правильно понял тебя. Прими мои извинения. Но раз уж я здесь, может быть, ты предложишь мне чашечку кофе?
– Я не собираюсь ничего тебе предлагать!
– Ну а ты сама не хочешь выпустить пар? Разрядиться и расслабиться? Ты же пережила адские муки за последние часы.
– Это потому, что ты за моей спиной дал Бэт надежду на сохранение приюта. И хуже того, ты дал ей понять, что ответственность за это возлагается на меня!
– Но ведь так оно и есть! – Алессандро посмотрел на Чейз с легким удивлением.
– Хорошо, я приготовлю тебе кофе, – сдаваясь, пожала она плечами. Алессандро здесь, в ее доме, элегантный и самодовольный, чрезмерно довольный той неловкой ситуацией, в которой Чейз оказалась по его прихоти. Рано или поздно им все равно пришлось бы говорить, так почему не сделать это раньше?
Она вернулась в гостиную с двумя кружками кофе и обнаружила Алессандро расположившимся в одном из удобных, глубоких кресел.
– Ты же дал мне сорок восемь часов на размышление.
– Все осталось без изменения, – спокойно ответил он. – У тебя еще есть время.
– Разве ты поступил порядочно?
– Как говорится, перчатки сброшены, Чейз. Между нами действительно серьезное противостояние. Ты тоже лукавишь, и знаешь это. Так что даже не пытайся уколоть, а тем более оскорбить меня.
Алессандро не мог выбросить Чейз из головы. Желание обладать ею превращалось в навязчивую идею. Поэтому он решил, что чем раньше уступит своему желанию, чем скорее насытит неотвязную прожорливую похоть, тем легче ему будет навсегда избавиться от Чейз. Алессандро удивлялся самому себе, ведь по натуре он вовсе не был мстительным человеком. Однако сейчас на месть его толкали чувства, не остывшие и восемь лет спустя после того, как его резко и прямо отвергла эта женщина. И теперь его ответные действия должны быть адекватными, невзирая ни на что.
А в реальности за всеми его нынешними поступками стояло то, в чем Алессандро едва ли мог признаться даже самому себе. Он почти убедил себя в том, что чудом избежал опасности, потому что связь с такой женщиной, какой оказалась Лила, стала бы подлинной катастрофой.
– Ты думаешь, что знаешь меня, – с горечью проговорила Чейз, и Алессандро, сузив глаза, внимательно взглянул на нее.
– Что ты имеешь в виду? Скажи мне.
– Ничего. – Голос Чейз был едва слышен. – Сложилась невозможная ситуация.
– Почему же невозможная? Просто все вернулось на круги своя.
– Ты не любишь меня, не уважаешь. Так почему же, черт возьми, ты так стремишься переспать со мной?
Чейз вдруг представила себе недалекое будущее. Она отвергает предложение Алессандро, приют уступает место торговому комплексу, а ее подруга Бэт отправляется на морское побережье, где проведет остаток своих дней, испытывая скуку, огорчение и неудовлетворенность таким жизненным зигзагом. И что станет с их дружбой? Алессандро поставил Чейз в крайне незавидное положение, понимая, что Бэт вряд ли когда-нибудь простит ее за то, что она провалила миссию «устранения разногласий и сглаживания противоречий» и оказалась не способной сохранить то, что составляло смысл жизни Бэт. Чейз никогда не скажет ей, в чем именно состояли эти «разногласия и противоречия», и в конечном счете прекрасная дружба между ними зачахнет и сойдет на нет.
