– Ну и жалуйтесь, плевать я хотел! – не выдержал Тревор, чем
еще больше разозлил партнеров. – Ваш клиент не имеет права вмешиваться в мою
личную жизнь.
Он был прав, и они прекрасно знали об этом.
В итоге они наши компромиссное решение. Тревор уехал на
своем «жуке» в гордом одиночестве, а за ним последовали Чеп и Уэс на своей
машине и еще один белый фургон с людьми Клокнера, которых Тревор никогда в
глаза не видел. Проехав с полмили, он неожиданно повернул к небольшому
магазину. Выскочил из машины и купил себе упаковку пива из шести банок. При
этом он чуть было не поперхнулся от смеха, увидев, как его преследователи
ударили по тормозам, чуть не врезавшись друг в друга. Выехав за город, Тревор
сбавил скорость и стал почти ползти по шоссе, потягивая пиво, наслаждаясь
одиночеством и постоянно повторяя себе, что переживет любые неудобства. Ради
миллиона баксов он готов был выдержать что угодно. А когда они приблизились к
воротам тюрьмы, его вдруг охватило невыносимо тяжелое чувство вины перед
бывшими партнерами. Сможет ли он смотреть Спайсеру в глаза? Ведь Джо Рой был
его клиентом, доверял самые сокровенные тайны, дал ему возможность заработать
неплохие деньги. Сумеет ли он нормально вести беседу, прекрасно зная, что
спрятанный в брифкейсе микрофон записывает каждое их слово? Сможет ли спокойно
передать ему письма, зная, что все они тщательно изучены и скопированы? И
вообще, правильно ли он поступил, согласившись на эту сделку? Ведь он много лет
осваивал профессию адвоката и когда-то очень гордился тем, что может оказывать
людям помощь и неплохо на этом зарабатывать.
И вот теперь оказалось, что он запутался в преступных делах
и продал свое достоинство, свою честь и моральные принципы ради какого-то
миллиона. Неужели именно столько стоит его душа? Нет, сейчас уже поздно
сожалеть о содеянном.
Он сделал несколько глотков спасительной жидкости, выкинул
пустую банку, а вместе с ней отбросил и мучительные угрызения совести, о
существовании которых пару недель назад даже не подозревал. Да и чего,
собственно, переживать?
Спайсер был отъявленным мошенником, Ярбер и Бич – тоже.
Все они были ворами, а ворам неведомы честь и достоинство.
На входе в приемное помещение Тревора, как всегда, встретил
охранник Линк.
Тревор сунул ему пару банок пива и заглянул в комнату для
свиданий. Спайсер сидел за столом и, по обыкновению, читал газету. Какое-то
время Тревор стоял перед дверью, переминался с ноги на ногу и заметно
нервничал. Каким же нужно быть мерзавцем, чтобы притащить на встречу с клиентом
микрофон! Он был большой, размером с мяч для гольфа, и покоился на дне
видавшего виды кожаного брифкейса под слоем бумаг. Чеп и Уэс не стали скрывать
от Тревора, что это чрезвычайно мощный микрофон, улавливающий даже самые
незначительные шорохи.
– Добрый день, Джо Рой, – с кислым выражением лица произнес
Тревор.
– Добрый, – коротко ответил тот, складывая газету.
– Позвольте осмотреть ваш брифкейс, – с напускной важностью
пробормотал Линк.
Тревор предупредил Чепа и Уэса, что охранник иногда
проверяет его дипломат. Бросив быстрый взгляд в открытый брифкейс, Линк
повернулся к Тревору:
– Вроде все нормально. Что это за бумаги?
– Письма.
– Сколько? – решил уточнить тот.
– Восемь.
– Вы сегодня уже получали почту? – спросил он у напряженно
молчавшего Спайсера.
– Нет, сегодня не получал.
– Хорошо, – смилостивился Линк. – Я подожду в коридоре.
В это время люди Клокнера, сидевшие в белом фургоне,
внимательно слушали разговор адвоката с охранником. Вот хлопнула дверь,
послышались удаляющиеся шаги, и воцарилась неожиданная тишина. Сначала они
думали, что адвокат и его клиент просто играют в молчанку, а потом вдруг с
ужасом поняли: произошло нечто непредвиденное.
Как только Линк вышел из комнаты, Тревор подхватил брифкейс
и выставил его за порог, плотно прикрыв за собой дверь. Охранник удивленно
посмотрел на него, но счел за благо не вмешиваться не в свои дела. Собственно
говоря, ему за то и платили, чтобы он делал вид, будто ничего не замечает.
– Зачем ты это сделал? – еще больше, чем охранник, удивился
Спайсер.
– А зачем он нам нужен? – равнодушно пожал плечами Тревор. –
Ведь он совершенно пуст. Пусть начальство видит, что нам нечего скрывать. – Это
был последний приступ самобичевания, в котором совесть неожиданно одержала
верх.
Может, он оставит в комнате микрофон в следующий раз, но
только не сейчас. Что же до его новых боссов, то он им скажет, будто охранник
забрал у него дипломат – это действительно иногда случается.
– Ну да ладно, черт с ним, – быстро успокоился Спайсер,
нетерпеливо просматривая конверты с письмами. Наконец он дошел до двух
конвертов, которые были заметно толще остальных. – Это деньги? – уточнил он.
– Да, но только сотенные купюры.
– Почему? – Спайсер бросил на него недовольный взгляд. – Я
же просил тебя привезти купюры достоинством двадцать и пятьдесят долларов.
– Я привез то, что удалось достать, – буркнул Тревор. – И
вообще, я не понимаю, зачем тебе столько денег.
Спайсер промолчал и стал внимательно изучать обратные адреса
остальных писем.
– Так что произошло в Вашингтоне? – неожиданно спросил он,
пристально посмотрев в глаза адвокату.
– Дело оказалось довольно трудным, – нехотя пояснил Тревор.
– Это почтовое отделение находится на окраине города, работает круглые сутки,
без выходных, почтовых ящиков очень много, но еще больше людей, которые то и
дело шастают возле них. Не волнуйся, рано или поздно мы все узнаем.
– Кого ты нанял для этого дела?
– Одного парня из частного сыскного бюро в районе Чеви-Чейз.
– Как его зовут? – продолжал допытываться Спайсер.
– Что значит – как его зовут? – возмутился Тревор.
– Как зовут того частного сыщика, которого ты нанял для
нашего дела? – повторил Спайсер, теряя терпение.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Тревор понимал, что
Спайсер подозревает его в чем-то, но ничего путного в голову не приходило. Он
просто не ожидал, что Спайсер начнет так дотошно расспрашивать его.
– Я не помню, – едва слышно прошептал он, не поднимая глаз.
– А где ты останавливался?
– Что все это значит? – попытался возмутиться Тревор.
