Глава 12
Восемьдесят гробов стояли на земле в несколько рядов. Их
покрывали звездно-полосатые флаги и цветы. Гробы доставили сюда полчаса назад
на транспортном самолете американских военно-воздушных сил и выставили для
прощания с невиданной прежде помпезностью и соблюдением всех правил траурной
церемонии. Убитые горем родные и близкие, коих насчитывалось не менее тысячи,
сидели на легких раскладных стульях вдоль бетонной стены ангара и ошалело смотрели
на море цветов и флагов. Они ожидали, что похороны будут достойными, но не
могли представить, что все будет обставлено с такой невероятной
торжественностью.
Даже для страны, которая довольно часто хоронит погибших за
ее пределами сограждан, подобное количество гробов было слишком большим.
Восемьдесят американцев, восемь англичан, столько же немцев и ни одного
француза (Франция давно бойкотировала работу западных дипломатических ведомств
в Каире).
Всех присутствующих волновало одно: почему в посольстве
оказалось так много американцев после десяти часов вечера? Этот вопрос
неоднократно задавали и вездесущие журналисты, но сколь-нибудь вразумительного
ответа на него так никто и не получил. Да и кто мог дать разъяснения, если
организаторы злополучной вечеринки лежали сейчас в гробах под национальными
флагами? Однако в столичном округе Колумбия уже распространился слух, что
устроенный руководством посольства прием затянулся из-за того, что, дескать,
продукты подвезли очень поздно, а оркестр прибыл еще позже. А из этого
неизбежно вытекал еще один непростой вопрос: почему служба безопасности не
позаботилась о тщательной проверке всех въезжающих на территорию посольства
машин? Ведь все должны были понимать, что террористы проводят акции в любое
время суток.
Через некоторое время всех стал занимать еще один вопрос, на
который никто из официальных лиц не мог или не хотел ответить: почему в
американском посольстве в Каире оказалось так много сотрудников? Восемьдесят
человек в столице государства, которое заведомо не могло обеспечить
безопасность дипломатического корпуса! Даже представители государственного
департамента сочли этот вопрос не только уместным, но и жизненно важным для
судеб многих сотен других дипломатических работников в странах Ближнего и
Среднего Востока.
Как только утихли звуки траурной мелодии, с великим усердием
исполненной оркестром военно-воздушных сил США, перед собравшимися выступил
президент. Его голос то и дело срывался, а пару раз ему даже удалось выдавить
скупую слезу, но после восьми лет бездарного правления такие театральные
эффекты уже мало кого могли взволновать. По обыкновению, он пообещал отомстить
преступникам, но и это не произвело должного впечатления, так как все прежние
обещания президента остались невыполненными. Вероятно, понимая всю нелепость
своего положения, он предпочел заострить внимание родных и близких на
беспримерном самопожертвовании погибших и сулил им соответствующее воздаяние в
загробной жизни. После этого выступил государственный секретарь, зачитавший
имена жертв и вознесший хвалу профессионализму и мужеству погибших. Его
выступление слегка разрядило обстановку и придало ей еще большую
торжественность. В рядах родственников послышались громкие всхлипывания,
которые тут же были приглушены звуками траурной музыки.
Дольше всех выступал вице-президент, уделивший особое
внимание актуальности борьбы с международным терроризмом и повышению
безопасности американских граждан за рубежом. Его речь была настолько
воинственной, что, казалось, он готов вступить в эту борьбу, причем немедленно
и даже несмотря на то что никогда не держал в руках оружия.
Это выступление многим показалось довольно странным, так как
вице-президент прежде не демонстрировал подобных настроений. И только наиболее
компетентные наблюдатели понимали, что активность президентской команды вызвана
прежде всего неожиданным вступлением в предвыборную борьбу Аарона Лэйка, не
скупившегося на угрозы в адрес террористов и всех прочих врагов Америки.
Лэйк молча наблюдал по телевизору за унылой церемонией
похорон жертв террористического акта, находясь на борту своего персонального
самолета, летевшего в Детройт, где его ожидала солидная аудитория. Кроме членов
его довольно внушительной команды, в самолете находился еще и специалист по
изучению общественного мнения, которого называли просто полстером. В то время
как все с интересом следили за торжественным похоронным ритуалом, полстер,
казалось, был единственным человеком, кто занимался своими непосредственными
обязанностями. Он сидел за небольшим столом, склонившись над двумя портативными
компьютерами, тремя телефонами и множеством каких-то странных аппаратов, о
предназначении которых никто в самолете понятия не имел.
Предварительные выборы в штатах Аризона и Мичиган показали,
что рейтинг Аарона Лэйка постепенно повышается, в особенности в его родном
штате, где его противником был хорошо известный всей стране губернатор Индианы
по фамилии Тэрри. В Аризоне Лэйк одержал внушительную победу, хотя это стоило
немалых средств и сил. Что же до штата Мичиган, то здесь он уступил сопернику,
проиграв примерно десять пунктов, но и это напоминало скорее победу, чем
поражение.
В отличие от Тэрри Лэйк был более красноречив, более
убедителен и вообще произвел неплохое впечатление на избирателей. Во всяком
случае, местные обозревали единодушно отмечали, что если губернатора Тэрри
просто слушали, то Аарона Лэйка слушали с неподдельным интересом, внимательно и
вдумчиво. По всему было видно, что трагедия в Каире произвела на всех столь
удручающее впечатление, что люди стали внимательнее относиться к словам
человека, который давно предупреждал их о нарастании антиамериканских
настроений и о разгуле международного терроризма.
Но и это еще было не все. Губернатор Тэрри вдруг понял, что
денег на избирательную кампанию у него почти нет, чего нельзя было сказать о
кассе кандидата Лэйка, к которому деньги поступали быстрее, чем он мог их
потратить.
