Его первым порывом было сорвать с себя одежду и, громко вопя, выколачивать ее о бревно, однако он сумел сладить со своими эмоциями, тем более что у него в руках была «волшебная погремушка».
Джеф начал с остервенением трясти ее, воссоздавая тот ритм, который он услышал. Однако клещей это не убеждало, и они продолжали свое движение. Тем временем Нала уже забралась в дупло так далеко, что ее не было видно.
Мэнсон тряс погремушку, а клещи ползли. Джеф начал трясти ее сильнее, а клещи уже миновали колени.
— Лала!.. Лала, на моих клещей эта штука не действует!.. Что мне делать, Лала? — крикнул Джеф в дупло.
— Настройся на ритм. Клещи убегут, когда ритм пойдет не от погремушки, а от тебя…
Джеф хотел было выругаться, однако решил сделать так, как советовала Лала. Он прикрыл глаза и стал трясти тыкву, стараясь настроить себя на ритм погремушки. От промелькнувшей мысли, что насекомые в любой момент могут вцепиться в мошонку, по спине Джефа побежали мурашки, они перешли в жаркую волну, и… на какие-то доли секунды Мэнсон увидел, как внутри сушеной тыковки бьется о стенки горсточка круглых семян. Они издавали то самое шуршание, и Мэнсону наконец пришло понимание, что значит настроиться на ритм. Теперь он не сомневался, что дробь тыквенных семян исходит не от погремушки, а от него самого.
Когда Джеф открыл глаза, перед ним стояла Лала. Ее сумка была набита шевелящимися белыми шарами.
— Это что? Змеиные яйца? — спросил Мэнсон и от распиравшей его гордости широко улыбнулся.
— Нет, это мучнистые личинки. Пойдем, нам нужно спешить…
— Да, конечно. А ничего, что моя сумка пуста?
— На первый раз хватит и того, что ты научился пугать клещей, а в следующий раз ты сам полезешь в дупло.
— Хорошо… Если ты настаиваешь, — пожал плечами Джеф и пошел следом за Лалой.
И опять они шли очень быстро и успели преодолеть, половину пути, когда вдруг сзади донесся шум набегавшего ветра.
Лала оглянулась и прибавила шагу — Теперь Джеф едва поспевал за ней, поскольку не обладал кошачьей грацией и гибкостью лесного человека.
А волны шума накатывались все ближе и ближе. Лала больше не оглядывалась и продолжала бежать вперед. Полагаясь на ее опыт, Джеф бежал следом, и, казалось, все его мысли замерли и сконцентрировались только на одном: увернуться от очередной ветки и не запнуться о корни дерева, миновать полосатого паука и не задеть рукой сороконожку.
— Стой! — внезапно скомандовала Лала, и Джеф замер, застыв на одной ноге.
Шум ветра был уже впереди, и, подняв голову к верхушкам деревьев, Мэнсон увидел некую искрившуюся на солнце массу. Крохотные зеленоватые точки создавали различные рисунки, то сливаясь в круглое облако, то изгибаясь как лента Мебиуса.
Джеф осторожно опустил ногу и посмотрел на Лалу. Девушка неотрывно следила за роем и будто ловила какой-то важный момент. Поняв, что дело приняло серьезный оборот, Джеф приготовился бежать. Лала сделала шаг вперед — Мэнсон последовал за нею. Девушка остановилась, и Джеф тоже.
А высоко парящий рой теперь вращался в виде фигуры морской звезды, и тысячи зеленых точек неслись по кругу, строго удерживаясь в отведенном месте.
Джеф невольно вспомнил, как на одной из планет-близнецов — то ли на Терции, то ли на Венеции — на праздниках выпускали сотни тысяч иллюминационных стрекоз. Они точно так же создавали различные рои по заданной схеме: звезды, квадраты и даже короткие надписи. Что заставляло стрекоз выполнять команды, Джеф не знал, но выглядело это зрелище поистине потрясающе.
И вот теперь здесь, в смертельно опасных джунглях, Джеф снова видел праздничную иллюминацию в исполнении роя летучих ящериц. Мэнсон вспомнил животное, похожее на ленивца. Тот запросто поедал этих ядовитых гадов, но тут бы и он спасовал.
Наконец предобеденные виражи были выполнены, и рой, встав на ребро, заскользил прямо на Джефа и Налу.
Мэнсон покосился на девушку, но та продолжала смотреть на мчавшиеся полчища ящериц.
Сто метров… Ноги Джефа непроизвольно подогнулись, но — Дала стояла на месте.
Семьдесят метров… Мэнсон бросил взгляд на большой куст, — возможно, удастся в нем укрыться.
Сорок метров… Лала вскинула вверх руку с зеленой веткой. Ветка словно живая дернулась и, описав красивую дугу, полетела в сторону от тропы.
Лидеры роя тотчас метнулись за движущимся предметом, а следом за ними тот же маневр начали повторять и остальные ящерицы.
Потеряв интерес к людям, сотни гадов пролетали над самыми их головами и устремлялись к месту падения «жертвы». Вскоре ящерицы образовали целую шевелящуюся гору, которая поминутно меняла форму.
— Бежим, Жефа! На какое-то время мы их обманули.
И снова бег. Стремительный — у Л алы и сокрушительный — у Джефа.
«Наверное, именно так шумит лось или кабан…» — думал Мэнсон, налетая на очередной куст или спотыкаясь о корень. Пару раз в его мозгу вспыхивали иллюстрации из недавнего путешествия: несущийся табун лошадей, морские брызги… Эти воспоминания были Джефу неприятны, и он снова сосредоточивался только на беге.
Лес стал редеть, и легкий ветерок донес запах реки. Мэнсон хотел уже перевести дух, но в этот момент услышал тот самый шум мигрировавшего роя.
— Лала! Они опять приближаются! — крикнул Джеф.
— Не беспокойся, здесь мы под защитой… — ответила девушка и побежала чуть правее, под кроны высоких деревьев.
Шум стремительно нарастал, и Джеф невольно оглянулся. Рой уже пикировал на них с высоты пятьдесят метров.
«Десять секунд… У нас есть десять секунд…» — пронеслось в голове у Мэнсона.
Шум колеблющегося воздуха усилился едва ли не втрое, и Джеф невольно присел, закрывая голову руками. И в это время пошел дождь.
Бросив взгляд на Лалу, Мэнсон обнаружил, что девушка уже стоит под деревом и смеется, указывая на него пальцем. Джеф в три прыжка очутился возле нее и только потом понял, в чем дело.
С высоких деревьев, словно эскадрильи перехватчиков, стартовали тысячи синих птичек. При этом они опорожняли кишечник, и в результате этого Джеф выглядел так, будто ему на голову опрокинули ведро извести.
Синие птички целыми волнами врезались в рой летучих ящериц, и над джунглями развернулось настоящее воздушное сражение. Вскоре стали падать первые жертвы. В основном это были зеленые ящерицы с пробитыми перепонками крыльев. Иногда падали и синие птички, которые и на земле продолжали яростную борьбу со своими врагами.
— Что это такое? — спросил Джеф. Шум воздушной баталии заставлял его буквально кричать.
— Это речные дрозды. Они напали на ящериц…
— Они их что, есть будут?
— Нет. Запаха зеленых ящериц боятся водные мушки, а дрозды питаются именно этими мушками. Если мушки улетят, дрозды умрут с голоду…
