– Но ты говорил, что отец научил тебя кататься на лошадях?
– Он усадил меня в седло, хлыстнул скакуна и отправил меня, как говорится, в свободное плавание.
В его голосе не слышалось затаенной обиды, но Лулу не понаслышке знала, как глубоко ранят подобные вещи в раннем возрасте. Что-то подсказывало ей, что за фасадом силы и успешности скрывается маленький мальчик, страдающий от недостатка любви и заботы. Даже его профессиональное занятие поло говорило о том, что подсознательно он искал одобрения отца. Но, обладая врожденной мудростью, она оставила эти размышления при себе.
Алехандро провел рукой по ее кудрям. Лулу заметила, что ему нравится часто прикасаться к ней, особенно к волосам. И от осознания этого почему-то стало невообразимо приятно.
– Не слушай меня. Бормочу что ни попадя себе под нос от усталости.
Но Лулу знала, что дело вовсе не в том, что у них обоих выдался трудный день. Алехандро помассировал ногу под коленом.
– Порвал связки пару месяцев назад, – объяснил он, прочитав немой вопрос в ее глазах. – Обычно травмы заживают у меня гораздо быстрее. Но, похоже, сказывается возраст и динамичный образ жизни.
Она подумала, что у него, возможно, где-то спрятан уродливый портрет, как у Дориана Грея, потому что его внешность – гимн мужской красоте. Хотя он действительно выглядел уставшим, а глаза едва заметно потускнели во время разговора о родителях. Она почувствовала, что больше он ничего не расскажет. В ее планы не входило заставлять говорить о том, что его огорчает.
Меньше всего на свете Лулу хотелось ворошить пепел давно погасшего огня, прошлого, связанного с ее отцом. Ей до сих пор приходилось бороться с его разрушительными последствиями – мучительной тревожностью и фобиями. И она знала, что они вернутся завтра. Избавиться от них невозможно.
Спасал только четко определенный распорядок дня в привычном знакомом окружении.
Правда, сейчас ее состояние не вызывало опасений. Она чувствовала себя более чем просто хорошо. В воздухе витала счастливая возможность чего-то нового. В этой комнате. Этой ночью.
Ей не грозит паническая атака. В объятиях Алехандро Лулу испытывала невероятное спокойствие и умиротворение. Впервые в жизни.
Она посмотрела вниз. При других обстоятельствах ей стало бы жутко стыдно и она бы накрылась одеялом. Но пока его взгляд блуждал по ее обнаженным бедрам, ее переполняло радостное возбуждение. И она беззастенчиво рассматривала его, подмечая различия их тел. Несмотря на годы изнурительных танцевальных репетиций, ее фигура отличалась мягкостью и плавностью линий по сравнению со стальной мощью его торса и спины.
Лулу изучала его широкую грудь, поглаживая твердый пресс. Вдруг почти инстинктивно ее рука скользнула ниже, между его бедер, и обхватила член.
От неожиданности Алехандро чуть не задохнулся.
– Я делаю тебе больно?
– Нет.
– Я стараюсь быть как можно более нежной, знаю, мужчины очень чувствительны в этом месте.
– Откуда тебе знать такое?
– Однажды мне пришлось ударить мужчину коленом в пах. Он упал, как мешок с картошкой.
– Что значит – пришлось?
– Неудачное свидание. Мой кавалер оказался чересчур настойчив.
– И как он отреагировал?
Лулу закусила губу:
– После удара он, мягко говоря, вышел из себя.
– Он тебя как-то обидел? Физически?
– Нет, просто припугнул. И наговорил мне гадостей.
Ее личико исказилось от боли. Сердце Алехандро дрогнуло. Он позабыл о намерении не утешать ее и, сев в кровати, крепко прижал к себе, будто пытался защитить. В ее глазах мелькнуло удивление, сменившееся тихим восторгом.
– Это произошло больше года назад. Мне стоит забыть о нем.
– Как можно забыть о таком?
– Не знаю. Меня это не должно больше волновать. Тот мужчина сказал, что я холодная и поверхностная. И мне надо расслабиться. И еще что люди должны смело идти навстречу жизни, а не прятаться в собственной раковине, иначе они никому не нужны.
– И ты ему поверила?
– Да. Нет. Не знаю.
– Как долго ты его знала?
– Несколько недель. Я думала, мы друзья.
Лулу поджала губы. Алехандро ждал, подозревая, что она недоговорила.
– У меня мало друзей.
Он не мог поверить, что ей трудно очаровать кого-либо. Она милая, смешная и, судя по ее дружбе с Джиджи, преданная.
Алехандро легонько приподнял ее подбородок, заглядывая ей в глаза.
– Он не был твоим другом. Я знаю тебя всего день, и ты вовсе не холодная и поверхностная.
– Ты вовсе не знаешь меня.
Да, Лулу права, ему не стоит подавать напрасных надежд или обещаний. У них есть только эти выходные. К тому же они согласились всего на одну ночь.
«Но почему? – прошептал тихий, но отчетливый внутренний голос. – Почему бы не провести вместе больше времени? Почему не улететь с ней на остров в Средиземном море прямо сейчас? К черту свадьбу».
Но Алехандро слишком хорошо понимал, что Лулу не придет в восторг от его планов.
Отчасти именно поэтому она так сильно привлекала его. Любая другая согласилась бы на любое его предложение без лишних раздумий. А Лулу прочтет целую лекцию об этикете и обязанностях, возлагаемых на шафера.
Поэтому он мягко поцеловал ее, чувствуя, как она прильнула к нему губами, будто боялась, что скоро останется одна в постели.
Но ничто, кроме разве что землетрясения, не заставит его покинуть ее. Алехандро уже знал, что не сможет улететь домой в понедельник как ни в чем не бывало и забыть о ней. А еще знал, что ему хочется встретиться в темной подворотне с мужчиной, который напугал ее, подорвал веру в себя, и задушить того голыми руками.
– Зато я вижу, какая ты красивая и добрая. И когда буду участвовать в соревнованиях Кубка Буэнос-Айреса по поло в следующем месяце, будет очень трудно сконцентрироваться на игре, думая о тебе.
Лулу простодушно улыбнулась, в глубине прекрасных глаз мелькнула грустная тень, свидетельствовавшая о том, что она уловила значение этих слов.
Алехандро оставалось только убедить себя, что его это устраивает.
Глава 9
Утро наступило слишком рано.
Прошлой ночью ее страхи затаились, но теперь возвращались, как вороны, собирающиеся стаей на проводах, готовые в любую минуту налететь ураганом хлопающих крыльев и острых клювов.
Родители, наверное, уже заждались ее. Стоит матери увидеть Алехандро, она тут же отведет его в сторону и предупреждающим тоном выпалит: «Лулу особенная, о ней надо хорошо заботиться. Вы уверены, что вам это под силу?»
