У Изабель сжалось сердце: многие дети были младше Дункана. Во всяком случае, они были ниже ростом и гораздо тщедушнее.
Она еще давно дала себе слово, что непременно выведет из поселка всех детей – а потом разберется с теми, кто их похитил.
Все больше темнело; выпрямившись, Рейно внимательно смотрел на трех усталых, грязных мужчин, которые вышли из шахты и пили воду из бочки, стоящей рядом со входом.
– Вон Дюкасс – наш квартирмейстер. Рядом с ним Фуйяр, а третьего я не знаю.
– Хорошо. – Ройд прислонился к скале. – По крайней мере, некоторые из них здесь.
В течение следующего часа они увидели других своих товарищей из экипажей Калеба и Ласселя. Однако обоих капитанов не было видно.
Изабель почти не сводила взгляда с того строения, которое Калеб называл дробильней. Два раза оттуда выходили женщины; они гуляли по поселку, на время скрываясь за бараком наемников, а потом возвращались. Однако Кэтрин среди них не было.
Наконец, когда уже почти совсем стемнело, дверь дробильни открылась и оттуда вышли две женщины. Изабель выпрямилась. Затаив дыхание, она смотрела на стройную молодую женщину с мягкими русыми волосами; она боялась ошибиться. Потом женщина обернулась к своей спутнице, улыбнулась ей – и Изабель вздохнула с облегчением и ткнула Ройда в бок:
– Вон Кэтрин!
Он тоже разглядывал женщин:
– Та девушка с русыми волосами?
– Да. – Изабель следила за тем, как ее кузина идет по утоптанной земле к навесу, под которым работала группа девочек. – Должно быть, она их проверяет – Калеб об этом писал.
Минут через двадцать, поработав с детьми, Кэтрин и ее спутница набрали полные корзины породы и побрели назад, к дробильне. Куски породы они высыпали в большую кучу у входа, а затем поднялись на крыльцо и скрылись за дверью.
Изабель вздохнула с облегчением. Кэтрин жива, здорова и даже улыбается – судя по всему, настроение у нее неплохое. Изабель несколько раз вздохнула и посмотрела на Ройда. Оставалось понять, где Калеб и его друг Лассель. Тогда все будет совсем хорошо.
Утратив интерес к поселку, она наблюдала за Ройдом. Он был сосредоточен на том, что происходило внизу. Его лицо редко что-то выдавало; вот и сейчас оно оставалось непроницаемым, и все же… она почувствовала, что он совсем не волнуется за младшего брата.
Она прекрасно помнила, как Ройд любит всех защищать; поэтому его реакция показалась ей странной.
Они вдвоем устроились на одном конце выступа, в углу; остальные находились далеко, и они не рисковали разговаривать даже шепотом. Приложив губы к самому уху Ройда, она еле слышно спросила:
– Почему ты так уверен, что Калеб еще жив и находится там, внизу?
Ройд покосился на нее. Через миг он прошептал:
– Рассуждая логически, я могу только предполагать, хотя ничего не знаю, и все-таки… я кое-что чувствую. – Он снова бросил взгляд вниз и продолжал: – Из нас четверых Деклан самый… негибкий. Самый консервативный. Роберт думает, что он такой же, но у него преобладает другая черта – он гораздо спокойнее, чем мы с Калебом. Зато мы, самый старший и самый младший, – одного поля ягоды. Пусть мы с ним не близнецы, но, если бы он погиб, я бы… это почувствовал. Я бы сразу понял.
Она удивленно выгнула брови:
– Я всегда считала, что вы с Калебом похожи больше остальных – а ведь именно его ты всегда больше всех гонял!
– Ты права, – улыбнулся Ройд. – Я гонял его именно потому, что мы похожи. Единственная разница между Калебом и мной состоит в том, что я рано научился обуздывать свои порывы и направлять их в нужное русло, как только понимал, что двигаюсь не туда. Я лучше, чем кто бы то ни было, могу понять, какие искушения его одолевают. Зато я всегда лучше оценивал опасность, которой грозит участие в сомнительном предприятии… Точнее, так было раньше.
– Раньше?
Ройд кивнул в сторону поселка:
– В последние годы я ждал, когда же Калеб наконец научится справляться со своими порывами, научится самообладанию. Он должен был выработать в себе необходимые сдерживающие мотивы и понимать, когда они необходимы. Он, как и я, – прирожденный руководитель, но, чтобы занять подобающее ему положение – и полностью раскрыть свои способности – он должен был научиться обуздывать свои порывы. – Он помолчал, разглядывая поселок, и еле слышно продолжал: – Выполняя последнее задание, он буквально ломал себя. Шаг за шагом он принимал верные решения и по верным поводам. Несмотря ни на какое искушение – а я уверен, что в его положении соблазнов больше чем достаточно, – он придерживался того, что необходимо сделать, и не поддавался своим порывам.
Он пошевелился, ненадолго вытянул ноги, но тут же снова подтянул их к груди.
– Я так часто спасал его от опасностей, что и пересчитать не могу, но на сей раз все по-другому. На сей раз я собираюсь объединиться с ним, чтобы успешно справиться с по-настоящему опасной ситуацией.
Не сводя взгляда с его лица, Изабель наклонила голову:
– Скорее партнерские отношения, чем отношение старшего брата, который вечно руководит, к младшему?
– Вот именно, – улыбнулся Ройд. – На сей раз он выполняет свою часть задания совершенно самостоятельно. Ну а насчет того, почему я так уверен, что он там… – Ройд так долго молчал, что Изабель тоже посмотрела на поселок – не появился ли кто из тех, кого они еще не видели. – Прежде чем мы сюда пришли, я как раз размышлял, как справиться с одной большой проблемой: в самом поселке было слишком мало мужчин, которые умеют драться.
Изабель прищурилась и снова бросила взгляд на поселок.
– Думаешь, Калеб сам подстроил так, чтобы его и его людей взяли в плен?
– По-моему, там что-то случилось, он увидел удачную возможность и воспользовался ею. – Ройд пожал плечами: – На его месте я поступил бы именно так, а в действии он думает и реагирует почти как я. – Он снова посмотрел вниз. – Мы уже видели нескольких человек из его экипажа – судя по всему, все они там. Я хочу убедиться, что Калеб и Филипп тоже в поселке. Хочется верить, что Калебу удалось обмануть Дюбуа и тот пустил его за частокол целым и невредимым. Если Калебу это удалось… значит, мы устранили самое большое препятствие, которое грозило успеху всей спасательной операции. – Он прижался спиной к скале. – Не могу передать, как я буду ему благодарен, если все так и есть.
Изабель улыбнулась, но ничего не ответила. Прислонилась к скале и стала обдумывать его слова. Они многое меняли в ее мнении – о Ройде, о Калебе, о его отношениях с младшим братом. Ей показалось, что Ройд прав: самый старший и самый младший братья действительно очень похожи. Ей всегда казалось, что Ройд как-то особенно груб с Калебом. Правда, из всех Фробишеров Калеба она знала хуже всего. А поскольку сам Ройд обладал самой сомнительной репутацией из всех знакомых ей капитанов, его критика Калеба казалась двусмысленной.
Солнце зашло за холмы; поселок накрыла тень.
