– Почему?
Его голос, в котором звучало отчаяние, послышался совсем рядом:
– Потому что однажды я уже позволил тебе уйти, и это было моей величайшей ошибкой.
Он положил ей руки на плечи и развернул к себе. Она взглянула ему в лицо, и ее сердце екнуло. Его обычная суровая маска исчезла, обнажив настоящие чувства.
– Прости меня, пожалуйста, – нежно сказал он, вытирая катившиеся по ее щекам слезы, которые она не замечала. – Я не хотел тебя обидеть. Это было жестоко и непростительно с моей стороны. Я на мгновение подумал, что поступаю правильно, вычеркивая тебя из моей жизни…
Тринити отрывисто прошептала:
– Я не хочу, чтобы ты вычеркивал меня…
Круз заметно напрягся.
– Правда?
Тринити кивнула. Ее сердце громко билось. Она снова спросила:
– Чего ты хочешь, Круз?
Его янтарные глаза загорелись. Он твердо сказал:
– Я хочу тебя. Навсегда. Хочу оставаться твоим мужем и загладить вину за ужасное поведение. Я не могу без тебя.
Тринити уставилась на него, думая, не снится ли ей все это?
Круз тем временем продолжил:
– Я хочу, чтобы у нас была настоящая семья. Хочу, чтобы дети Рио имели родителей и выросли в любви, которой мы с тобой были лишены. Но если ты хочешь развестись и уйти от меня, я не стану тебя останавливать. Как мне ни хотелось, чтобы ты забеременела, я счастлив, что этого не случилось. Мне была невыносима мысль, что у тебя снова не будет выбора. Теперь он у тебя есть.
Глаза Тринити снова затуманились.
– Я выбираю тебя, Круз. Отныне и навсегда.
– Я люблю тебя! – пылко воскликнул Круз.
Тринити смахнула слезы и глубоко вздохнула:
– Я пришла сюда, готовая бороться и заставить тебя понять…
Круз не дал ей закончить фразу, накрыв ее рот глубоким, чувственным поцелуем.
Когда они оторвались друг от друга, оба тяжело дышали. Тринити почувствовала, что ее спина прижата к книжным полкам. Круз прильнул к ней всем телом, и она ощутила, как сильно он возбужден. У Тринити подкашивались ноги. Не сводя с нее горящего взгляда, Круз стянул кардиган с ее плеч.
– Что ты делаешь?! – воскликнула Тринити в приступе эйфории.
Круз быстро снял с нее прозрачный топ, любуясь упругими грудями, и хрипло сказал:
– Хочу завершить начатое в тот вечер, если ты не возражаешь.
Он расстегнул ей джинсы и спустил их с бедер. Их возбуждение нарастало с каждой секундой.
– Не возражаю, – выдохнула Тринити, отбросив джинсы ногой.
Круз на мгновение остановился и серьезно сказал:
– Я люблю тебя.
Тринити кивнула и ответила:
– Я тоже тебя люблю.
Их охватило нестерпимое желание заключить ее в свои объятия.
Круз быстро скинул одежду. Она обняла его за шею, крепко прижавшись к его обнаженному мускулистому телу. Круз приподнял ее за бедра. Тринити обвила ногами его талию, и они вознеслись на вершину блаженства, оставляя прошлое позади и в надежде на прекрасное будущее.
Эпилог
– Осторожно, ребята, ваша младшая сестренка не кукла, – предостерегающе напомнил племянникам Круз.
Санчо и Мэтти, склонившись над коляской четырехмесячной сестрички, щекотали ее. Они пока не знали, что девчушка – их кузина, а не родная сестра. Ничего, со временем узнают.
Мальчишки захихикали и умчались играть на лужайку.
Круз посмотрел им вслед. Они так подросли с тех пор, как они с Тринити официально усыновили их два года назад.
Незадолго до усыновления оба неожиданно стали называть Круза папой.
В тот день они стали настоящей семьей.
Круз покачал головой, удивляясь, как это он мог жить без мальчишек раньше. Он готов отдать за них жизнь. Все просто. Пришло горьковато-сладкое осознание того, что, заботясь о племянниках, он показывает свою любовь к Рио.
Радостное воркование заставило Круза взглянуть на дочку Оливию, которую все ласково называли Ливви. Девчушка улыбалась ему беззубым ротиком и весело дрыгала миниатюрными ручками и ножками. Это крохотное существо с голубыми глазенками и золотистым хохолком волос имело над ним такую власть, что Круз немедленно взял ее на руки.
– Эй, ты, кажется, должен был укачать ее, а не разгуливать, – раздался сонный голос.
Круз посмотрел на Тринити, лежащую в гамаке, привязанном между двух деревьев.
Он не переставал восхищаться красавицей-женой. Его любовь к детям удесятерялась всякий раз, когда он смотрел на эту женщину, наполнявшую его сердце такой глубокой любовью и благодатью, что порой ему становилось страшно.
После генеральной реконструкции замок изменился до неузнаваемости. Он стал светлым и воздушным. От мрачного сооружения не осталось и следа.
Круз буквально пожирал жену глазами, направляясь к ней с крохотным комочком на руках. Щеки Тринити окрасились румянцем, когда из взгляды встретились. Они смотрели друг на друга с обожанием и страстью, которым никогда не будет конца.
Тринити подвинулась в просторном семейном гамаке, давая Крузу место. Он уселся рядом и обнял ее, а Тринити положила руку на маленькое тельце дочери, которая сладко посапывала, распластавшись на груди отца.
С лужайки доносились веселые крики близнецов, играющих под присмотром миссис Джордан. Он прижал Тринити к груди. Она взглянула на него, одарив обольстительной улыбкой.
Несмотря на загруженный график и заботы о семье, Тринити уже год отучилась в Университете Севильи, где успешно изучала экономику и бизнес.
Круз ощутил покой и счастье. Он теперь не прятал своих чувств.
– Спасибо тебе, – просто сказал он.
Он благодарил Тринити за то, что она вернула ему способность любить и проявлять эмоции. Если бы он ее не встретил, навсегда остался бы сухим и бесчувственным бизнесменом.
И хотя он не произнес этого вслух, Тринити все поняла без слов.
Она коснулась его губ легким поцелуем. Это был чистый поцелуй. Тем не менее он таил в себе глубокую страсть. Тринити с чувством прошептала:
– Я так люблю тебя, Круз. И всегда буду любить.
– Всегда, – эхом отозвался он, переплетая ее пальцы со своими, придерживающими спящую Ливви.
Тринити склонила голову ему на плечо. Перед ними расстилалось прекрасное будущее, наполненное бесконечной любовью.
