— Ладно уж, Шерлок Холмс, — хмыкнула я. — Двигай сюда, а я пока смузи допью. Что тебе взять?
— Американо. Очень сладкий. И последний вопрос. Как ты относишься к цветам?
— Хорошо — когда они растут на клумбе. А вот букеты не люблю — особенно из лилий и орхидей, как ни странно.
— Ничего странного… Я сейчас паркуюсь. Минут через пять буду. До встречи!
* * *
Виктор оказался пунктуален до невозможности — появился на террасе ровно через пять минут. Для прогулки по городу он оделся столь же демократично, как и для парка: простые удобные вещи недорогих брендов. В руках держал книгу, которую вручил мне, как только уселся за стол.
Осмотрев подарок, я присвистнула. Книга была оформлена богато, но неброско: зеленый бархатный переплет, металлические уголки, золотое тиснение, качественная бумага. Надпись на обложке гласила: Шарль Бодлер. «Цветы зла».
Я задумалась. Томик, конечно, прекрасен, но именно этот сборник стихов — более чем странный подарок красивой девушке. Или таким образом Виктор намекает, что ему известно о моих контактах с (на самом деле несуществующими) заказчиками покушения на Васеньку? А может, я все усложняю? На самом же деле Виктор просто не представляет встречу с девушкой без вручения ей цветов, хотя бы таких?!. Ладно, дальше будет видно.
— Надеюсь, к стихам ты относишься лучше, чем к цветам? — небрежно осведомился он.
— Лучше: ноль больше, чем минус, — весело ответила я. — Честно говоря, мне только японская поэзия нравится.
Он улыбнулся и негромко произнес:
Радуга великолепна
В летний полдень над водами Кии.
Скоро она растает…
— Здорово! — восхитилась я, решив не придираться к нарушению числа слогов в хокку. — Это стихотворение я никогда не слышала. Кто автор? Басе?
— Викторо-сан, — улыбнулся он. — Экспромт! Говорят, физика и лирика несовместимы, но так считают лишь те, кто ни в физике, ни в лирике ничего не понимает.
Отхлебнув кофе, Виктор добавил:
А кофе остыл,
Пока ждал на осеннем ветру.
Время уносит все.
— Ты собираешься изъясняться стихами весь день? Здорово!
— Упаси Бог! — Он улыбнулся. — Ни в коем случае! Слушай, давай договоримся вот о чем…
— О чем же? — Я насторожилась: похоже, поэтическое вступление закончилось. Мы переходили к настоящей теме разговора.
— Думаю, ты не будешь возражать против того, чтобы общаться со мной почаще, — негромко заговорил Виктор. Когда я хотела ответить, он жестом меня остановил: — Я хочу, чтобы ты поняла: ты не обязана проводить время в моей компании. Это не входит в условия сделки. Но если ничего не имеешь против…
Я с трудом сдержала удивление. По логике вещей, мне, наоборот, следовало предоставить полную свободу, чтобы я, отупев от скуки, как можно скорее вступила в контакт с теми, кто заказал Васеньку. Или Виктор со Студневым-пером решили форсировать события?! Нет проблем, ведь никаких заказчиков не существует.
— Ничего не имею против, — я ободряюще улыбнулась. — У меня сейчас нет никаких дел, а общаться с тобой интересно. Надеюсь, моя компания не превратит тебя в зануду?
— Ну, это вряд ли, — улыбнулся он. — Наоборот, все говорят, что я чересчур веселый — просто обхохочешься! Своими проблемами грузить вас — тьфу, когда я отвыкну-то?!. — то есть тебя не собираюсь. Так что общаться будем на темы исключительно нейтральные — о погоде, природе, снах, книгах… И о стихах, разумеется.
Еще бы! Только этого Виктору и не хватало — обсуждать свой бизнес и частную жизнь с женщиной, предположительно причастной к покушению на Васеньку.
— Замечательно! Сам понимаешь: раньше мне нечасто удавалось говорить обо всем этом.
— Условие второе, — Виктор сразу посерьезнел. — Я тебя грузить не собираюсь — но и ты меня не грузи. Пожалуйста, не обижайся, но твое прошлое мне абсолютно неинтересно. Есть настоящее и будущее — давай говорить о них.
Бли-ин! Что-то я абсолютно не догоняю. Еще немного — и удостоюсь почетного звания «Валенок года». По логике вещей, Виктор, наоборот, должен всеми способами вызывать меня на воспоминания о прошлом, чтобы я проболталась о заказчиках покушения на Васеньку. А все получается наоборот… М-дя, совсем худо. До такой степени не въезжать в ситуацию, связанную с большими деньгами и людьми у власти, смертельно опасно.
— Как скажешь! — Я ослепительно улыбнулась.
Однако мой собеседник на улыбку не ответил, а заговорил очень серьезно:
— Но, разумеется, иногда нам понадобится обсуждать те вопросы, о которых обычно мы говорить не будем. Для таких случаев предлагаю придумать кодовое слово, разрешающее вернуться к серьезным делам и запретным темам.
Все, господа-товарищи! Мой мозг взорвался и ушел в отставку!.. Ладно, подумаю о непонятном, когда останусь одна. Блин, неужели это свобода так плохо повлияла на мои умственные способности?!. А пока надо поддерживать разговор…
— По-моему, все просто, — я продолжала сиять. — Очень хорошее кодовое слово — это… — я призывно умолкла, предлагая Виктору поделиться собственной идеей.
Он вдруг улыбнулся:
— Видишь! Все совсем не так просто, как кажется… — затем ненадолго задумался и с сомнением произнес: — Может быть, подойдет «Переменка»? Как в школе?
— Мне очень нравится.
Ох, если бы я ну хоть что-то понимала!
— Замечательно! Значит, договорились. И вот еще что, — добавил Виктор чуть смущенно. — Как я уже сказал, я не собираюсь тебя грузить, но, если захочешь что-то обо мне узнать, просто спроси: «Не пора ли нам на переменку?» Лады?
Я кивнула и снова улыбнулась:
— Кстати, раз пошла такая пьянка, не пора ли нам на переменку?
— Что ты хочешь узнать? — с готовностью откликнулся он.
Я хотела узнать очень многое, но понимала: правду мне не скажут. Впрочем, попытаться стоило. Когда вообще перестаешь въезжать в происходящее, лучшая защита — это нападение.
— Зачем тебе все это нужно? — спросила я жестко. — Ты тратишь на меня деньги и время — что рассчитываешь получить в качестве прибыли?
Взгляд Виктора на секунду стал совершенно отстраненным, словно он смотрел не на меня, а куда-то за пределы Вселенной.
— Я мог бы ответить, что не все в мире подчиняется принципу: «Ты — мне, я — тебе», — произнес он негромко. — Многие люди помогают друг другу совершенно бескорыстно… Но это только часть правды. Главная причина моих поступков — ты, Вероника. Ты мне нравишься. Причем не только… физиологически — думаю, сложно найти человека, которому ты не нравишься в данном отношении. Ты нравишься мне и как личность. Не исключаю, что когда-нибудь мы будем вместе. Но не сейчас…
