— Риаллин, ты успокоилась? — мрачно вопросил этот, еще до конца неопознанный индивид, напряженно глядя на меня.
Я осторожно слезла с кровати… тут же вцепилась в нее, ощутив настоятельное желание пола познакомиться со мной гораздо ближе и полноценнее, после чего была вынуждена вновь забраться на постель, села, опираясь спиной о подушки, и с нескрываемым подозрением задала первый вопрос:
— Где я обучалась до поступления в Академию прикладной магии? — Настоящий ректор ответ знал точно, потому как видел мои документы при поступлении.
Заметно удивленный моим вопросом, он все же ответил:
— Артефакторская школа при академии, стипендиат.
Да, это был лорд Гаэр-аш. Без сомнений. Но даже несмотря на полное отсутствие сомнений, я все равно задала еще один, давно интересующий всех вопрос:
— А как король отреагировал на пробуждение в склепе, после того как прочел оставленную вами записку?
Едва заметно усмехнувшись, ректор сухо ответил:
— Не интересовался.
Вот, Тьма, всему королевству до безумия интересно было, и только одному Гаэр-ашу нет! И я уже хотела было возмутиться по данному поводу, как вдруг поняла неожиданное — страх исчез. Мой безумный, способный практически душить эмоциями ужас, который я после всего случившегося испытывала по отношению к главе Некроса, — его больше не было.
Лорд Гаэр-аш осторожно обошел кровать, сел, практически касаясь моих едва прикрытых халатом ног, так же осторожно и медленно, словно боялся спугнуть, взял меня за руку и тихо позвал:
— Риаллин?
Я несколько недоуменно огляделась, мысленно сообщив не догадывающемуся самостоятельно сознанию, что нахожусь в спальне наедине с опасным, уже пытавшимся меня домогаться мужчиной, но мой инстинкт самосохранения продолжал пребывать в состоянии абсолютной безмятежности, отказываясь в очередной раз пугаться лорда Гаэр-аша.
— Ты очень забавно выглядишь, — вдруг произнес ректор.
— Как именно? — мгновенно поинтересовалась я.
— Хмуришь брови, прислушиваешься к себе и словно пытаешься сама с собой серьезно поговорить, — сообщили мне.
— Так и есть, — взглянув в сапфирово-синие глаза лорда Гаэр-аша, подтвердила я.
Он вдруг нахмурился, словно решил, что теперь его очередь, и уже хотел было задать очередной вопрос, но тут я не выдержала и восторженно прошептала:
— У вас совершенно потрясающий цвет глаз!
Задавать вопросы ректор передумал и теперь молчал, напряженно глядя на меня. А меня несло, как подхваченную ветром травинку.
— Это так красиво! — Я подалась ближе к Гаэр-ашу и выдохнула: — Как будто смотришь в бездонный синий холодный океан Хаоса!
— Почему холодный? — мгновенно вопросил ректор.
— Так вы — холодный, — с готовностью пояснила я. — А еще у вас совершенно жуткий и женоненавистнический характер, вы знали?
Некромант промолчал.
А меня вдруг очень взволновал вопрос:
— Лорд Гаэр-аш, а что стало с теми полигонами для первокурсников, которые разрушились во время пробуждения сердца Некроса?
Невесело усмехнувшись, ректор полюбопытствовал:
— Это важно?
— Безумно, — подтвердила совершенно уверенно.
— Их восстанавливают, Риаллин, они будут готовы уже к концу недели.
— О, это потрясающе! — воскликнула я, снова откидываясь на подушки. — А то знаете, не хотелось бы, чтобы первый курс занял наши полигоны и профессор Керон на регулярной основе начал бы нас гонять в лес. Просто понимаете, мы же практики, а не боевики, ну куда нас выставлять в лес против откровенно издевающейся над нами нежити, да еще и всучив ржавые железяки и напутствовав: «Никакой магии, всем изучать фехтование!» Нет, я несомненно уважаю методы профессора Керона, но согласитесь, маг-практик на лекциях по Практической некромантии, по идее, должен практиковаться в магии, а не тренироваться отгонять падающее от смеха умертвие ржавой палкой. Вы со мной согласны?
Гаэр-аш промолчал. Только в его взгляде почему-то читалось сожаление вместо сочувствия и понимания.
— С вами все в порядке? — встревоженно спросила я, мгновенно забыв про свои внезапно возникшие переживания по поводу того, что у нас отберут полигоны для второкурсников, и когда мы вернемся с Мертвых игр, меня будут ждать тысячи голодных умертвий и один злой, обожающий измываться над адептами Керон.
С другой стороны, может, это просто был способ оправдать свой интерес к восстановлению полигонов первокурсников, потому что я ощущала себя виноватой в их разрушении? А потом я вдруг подумала, что ребята же скоро вернутся, а я неизвестно где и записку так и не написала…
Ледяная глыба осознания случившегося накрыла вот именно после этих мыслей!
Я все вспомнила.
Предупреждение Норта…
Разговор с ректором…
Вспыхнувшее прямо в воздухе синее пламя…
Отчаянно пытавшийся оградить меня от чего-то грозящего мне неимоверной опасностью ИнСаар…
Выгорание…
— Риаллин, — тихо позвал лорд Гаэр-аш.
Не ответила. Очень медленно, боясь того, что увижу, что придется принять, я коснулась рукава на левой руке, потянула вверх, обнажая запястье и артефакт, и… не увидела ничего. Ничего! На моей руке сверкал искусно ограненными изумрудами браслет, в котором я могла ощущать только украшение. Холодную, бездушную железяку, старательно унизанную драгоценными камнями! Ни ауры, ни магического сияния, ни потоков и свойств — я не видела ничего!
Замерла, едва дыша. Очертания браслета начали медленно расплываться, но слезы не соскользнули с ресниц… Они словно застыли, пеленой заслонив от меня весь мир… Все то жуткое, давящее ощущение…
— Девочка моя, — с глухим стоном произнес лорд Гаэр-аш.
А затем, резко подавшись вперед, подхватил на руки, стремительно понес к двустворчатой двери, открыл ее ударом ноги и вынес меня на балкон. Чтобы дать мне увидеть раскинувшуюся внизу, сияющую огнями освещенных улиц и озаренных светом окон столицу. Огромную, раскинувшуюся на девяти холмах, такую близкую и родную мне столицу.
— Куда бы ты хотела? — прижимая к себе сильнее, едва нас коснулся порыв ледяного зимнего ветра, спросил ректор. — Ты же училась здесь столько лет, у тебя должны быть любимые кондитерские, магазинчики, быть может, ювелирные лавки? Тебе доставят одежду сейчас же, только скажи, какую хочешь, и мы сходим прогуляемся по городу. Можем зайти в театр. Ты любишь театр? Риа…
Я молчала. На ветру слезы все же хлынули из глаз, но я едва ли обратила на это внимание, безразличным невидящим взглядом я смотрела куда-то в пустоту, медленно теряя себя в ней.
— Риаллин! — Лорд Гаэр-аш унес меня с балкона обратно, в тепло спальни, усадил в кресло, сам опустился возле моих ног и, держа своими большими теплыми ладонями мои заледеневшие руки, продолжил: — Послушай меня, мое сокровище, моя жизнь, мое счастье, я сделаю все, чтобы ты ни единого дня не сожалела о потере магии, слышишь?
