— Зачем?
— А вот это уже крайне глупый вопрос, девочка моя, — ледяным тоном произнес Гаэр-аш.
Отошел, вернувшись в прежнюю боевую позицию, и приказал:
— Атакуй.
Мне приказал, а подбежавшим парням:
— Сто отжиманий.
* * *
Это была самая изматывающая тренировка в моей жизни, да и в жизни ребят, похоже, тоже. Изнурительные физические нагрузки, а после для всей команды бой с управляемой нежитью — и управлял ректор. А значит, против каждого из нас на полигон выходил умный, осторожный, сильный и наделенный магией зомби. Я была условно «убита» на первой минуте боя, Дан — на шестой, Эдвин — на десятой, Норт продержался двадцать, но в итоге полуразложившийся орк прижал клинок к его горлу, и Гаэр-аш мрачно объявил:
— Смерть.
И вот после подобного позорного провала, когда все мы сидели кто на чем и пытались прийти в себя, стоящий перед нами глава Некроса мрачно произнес:
— Танаэш и его команда несколько лет участвовали в боях против отступников. Уточню, если кто не в курсе: отступники редко сражаются сами, они атакуют с помощью армии измененной нежити. Сегодня я подогнал вашу тренировку под условия боя с контролируемой измененной нежитью, и вы провалились. Вы все. Слов нет, лорды и леди, одни эмоции. Безрадостные.
Я неуверенно взглянула на Норта, но Дастел сидел, мрачно глядя себе под ноги, и я поняла, что ректор сказал правду. Впрочем, как выяснилось, не совсем.
— У Танаэша нет ни ваших способностей, ни силы, ни уровня владения мечом, — начал Эдвин, — и…
— Вам вообще должно быть стыдно, Харн, — перебил его Гаэр-аш. — Глава Дома Мечей провалил бой с измененной нежитью?!
Некромант скрипнул зубами, но промолчал.
— Встали, — с нескрываемым презрением скомандовал ректор, — пять кругов вокруг ангара. Вперед!
* * *
Я никогда в жизни так не ждала обеда. Я мечтала о нем. Я представляла себе, как войду в столовую, сяду на стул и облокочусь о стол. И даже есть не буду, просто посижу… Но усталость была несущественной мелочью, на которой я упорно старалась концентрироваться. Да на чем угодно концентрироваться, лишь бы не думать о Норте. Некромант вообще не смотрел на меня. Он обменивался фразами с Даном и Эдвином, во время повторного сражения давал им указания и… старательно не замечал меня. Даже во время боя, когда должен был стоять в квадрате Кассера сзади меня, вдруг взял и поменялся местами с Эдвином, встав так, чтобы вообще меня не видеть. Это были мелочи. Едва заметные, все же тренировка, мы все вымотались и устали, но я… я почему-то чувствовала себя преданной. И я бы поняла такое поведение вчера, когда была выгоревшей, но сейчас… Несколько раз во время тренировки замечала, что смотрю на Норта, как преданная собачонка, пытаясь поймать его взгляд. Надеясь поймать его взгляд… Искренне веря, что мне все это просто кажется и дело лишь в изнурительной тренировке.
Но когда Гаэр-аш дал нам получасовой перерыв на обед, Дастел ушел с полигона первым, вошел в столовую и мгновенно сел за самый дальний столик, спиной ко входу и даже не сходив за едой. Я все это время шла за ним. Вообще я, едва ректор нас отпустил, пошла к Норту, но тот ускорил шаг, и так получилось, что в итоге я шла за ним, а не рядом с ним.
Но даже окончательно убедившись, что меня откровенно игнорируют, сдержала обиду и, подойдя, тихо спросила:
— Норт, — подавила желание прикоснуться к его плечу, — что тебе принести?
И менее всего я ожидала услышать в ответ разъяренное:
— Уйди!!!
От этого рыка содрогнулась не только я — казалось, все некроманты в столовой вздрогнули. Дан, передумав садиться, резко сделал шаг назад, ребята, сидящие за столиками рядом, молча поднялись, держа тарелки и кружки, и пересели за столики подальше. А две компании парней с четвертого курса, стандартно предпочитающие столовую при полигоне, развернулись в дверях и решили пойти поесть в главной столовой.
В смысле, когда они выскочили на двор, в напряженной звенящей тишине послышался отдаленный неуверенный вопрос кого-то из них: «Пойдем в общую, да?»
Рядом с Нортом осталась стоять только я.
Чувствуя, как глаза жгут слезы, все же сдержалась и уже хотела еще раз спросить, что ему принести, Норт же был голоден, я сама на ногах едва стояла, но у них тренировка была сложнее и еды всегда парням требуется больше.
Но тут вошедший в столовую последним Эдвин молча подошел к Норту, встал рядом и, наклонившись, тихо, так что я едва услышала, произнес:
— Не смей на нее орать.
Реакцией на его слова было глухое:
— Пусть Дан с ней поест в конце столовой. Подальше от меня!
Я просто остолбенела. Данниас подошел, мягко обнял за плечи и увел к стойке заказа. Затем к столику, находящемуся максимально далеко от Норта, и посадил меня спиной к нему и ко всем, наверное, чтобы больше никто не видел, что я очень-очень, изо всех сил пытаюсь не заплакать.
— Ри, слушай, — парень коснулся моей руки, — не знаю, что между вами произошло, может, ты виновата, может, он, разберетесь потом, а сейчас тебе нужно поесть, ладно? Норт, кстати, ест вовсю, одна ты тут мне слезы глотаешь.
Недоверчиво глянув на Дана, обернулась через плечо — Норт действительно ел. Ел с жадностью. И вдруг остановился, затем рывком снял с себя куртку и свитер, оставшись в тонкой черной майке. Учитывая, что тепло здесь отнюдь не было, все же столовая при полигоне, и о комфорте речи не шло, двери выходили прямо на улицу и вообще были полуоткрыты, соответственно, подобное выглядело странно.
— Понять не могу, он же вчера не так много выпил, — задумчиво произнес Дан.
И я вздрогнула!
Выпил!
Моя кровь! Поцелуй! И ритуал, который мы, похоже, разделили на двоих без всякого интимного контакта! И несмотря на то, что я отлично помнила слова ректора: «Норту ничего не грозит даже в случае самого худшего развития событий», я уже воочию видела, что Гаэр-аш ошибся. На Норта повлияло, и это моя вина.
— Тьма! — простонала я.
— В чем дело? — напрягся Дан.
Не ответив, вскочила с места, прошла через всю столовую, не обращая внимание на глухое рычание Дастела, казалось, ощутившего мое приближение, схватила его за руку и потянула за собой. Норт не двинулся с места. Словно я не живого человека попыталась с места сдвинуть, а железную статую.
— Риа… — предупреждающе начал было Эдвин.
Но я даже не глянула на него, прильнула к Норту, обняв его со спины крепко-крепко, и торопливо зашептала:
— Прости меня, пожалуйста, это я виновата. Прости, я все исправлю, я не знаю как, но я исправлю, я разберусь, в чем дело и что это за магия, я…
Грохот сметенной посуды, рывок, и я вдруг оказалась полулежащей на столе перед поднявшимся Дастелом, который, схватив за шею так, что я едва могла сделать вдох, склонился надо мной и, с ненавистью глядя в мои глаза, хрипло прорычал:
