— Ну хорошо! Что я должен делать? — спросил Джек.
— Ты иди и занимайся своими делами, — посоветовал Лоди Айзек. — Мы в механике люди не последние.
— И в кинематике… — добавил Базель.
— Да, и в ней тоже, — согласился Айзек. — Как-нибудь без тебя управимся.
Делать было нечего, и Холланд, предоставив механикам делать свою работу, возвратился в кабину Он попробовал снова взяться за электрические схемы, но теперь у него было не то настроение.
«Посмотрю их завтра», — решил Джек и, протиснувшись в узкую спальную нишу, завалился на кровать. Он пытался заснуть, но сопровождавшие монтаж пушки стук и грохот отгоняли сон прочь. Так продолжалось около двух часов, пока наконец не появился Бэри.
— Джек! — позвал он. — Джек! А-а, вот ты где.
— Что, уже готово? — поднялся с кровати Холланд.
— Нет, еще не готово, но моя помощь им больше не нужна. Я решил пока поговорить с тобой.
— О чем?
— О Саре.
— О Саре? С чего это вдруг? — удивился Джек.
— Как ни странно, она все время о тебе спрашивает, — развел руками Байрон. — «… Что Джек да где Джек» К тому же ты можешь заработать двести тысяч, а это уже деньги.
— Ты же говорил, тебе мало, — усмехнулся Джек.
— Сто тысяч — мало, а двести — уже приемлемо.
— Но ведь я «белый ублюдок», — напомнил Холланд.
Байрон немного помолчал, а лотом сказал:
— Моя мать была белой, Джек. Почти белой. Сара пошла в нее, поэтому оназаметно светлее, а я уродился в отца.
— А разве так бывает?
— Значит, бывает, — пожал плечами Байрон. Оба помолчали, прислушиваясь к стуку и приглушенным переговорам механиков. Потом Джек сказал:
— Перед отлетом я хочу увидеться с Сарой, Бэри.
— Хорошо, — кивнул Док. — Она тоже хочет с тобой увидеться.
Они опять помолчали.
— Как ты завтра пойдешь на смену после бетон ной ночи? — спросил Холланд. — Я привычный.
— А напарника тебе еще не дали?
— Нет, но я справлюсь. Раньше я работал один Да, чуть не забыл — патронный короб мы разместили в туалете. Так что умываться тебе будет не очень удобно.
— Большой короб?
— На пять тысяч патронов.
— Ты действительно считаешь, что эта пушка нужна, Бэри?
— Ну ты даешь, Джек! Я хочу сделать для твоей безопасности все возможное, ведь ты можешь стать моим богатым родственником.
33
Луис Рипплер подошел к иллюминатору и увидел прижавшийся к борту «Спортклуба» корпус скоростного судна.
— Что, Лу, хороша машинка? — спросил Рональд Петренко, директор службы безопасности корпорации «Маркос».
— Если она так резва, как выглядит, то мы достанем вашего клиента сразу за полицейским поясом. Это будет самый легкий способ отработать ваш миллион.
— Надеюсь, что так, Лу, — кивнул Петренко — Честное слово, Лу, я буду этому только рад.
На самом деле шеф безопасности «Маркоса» говорил неправду. Он предлагал руководству не привлекать наемников со стороны и обойтись собственными силами, но финансовый директор — Махмуд Конелли — настоял на привлечении людей из «Спортклуба».
— Зачем нам что-то выдумывать, Петренко, если есть специалисты, которые только и занимаются тем, что решают подобные проблемы, — так сказал Конелли, а он в «Маркосе» был не последним человеком и имел семипроцентный пакет акций
У Рональда Петренко пакета акций не было, поэтому ему пришлось с этим согласиться.
И вот теперь на борту «Спортклуба» он разговаривал с кривлякой Лу Рипплером. И хотя этот парень мнил себя суперменом, за свою карьеру «грязных дел мастера» он не расстреливал ничего опаснее пассажирских судов.
И почтовый уиндер он надеялся перехватить также легко, однако Петренко знал, что курьерские машины весьма подвижны и, если пилот поймет, что его хотят поджечь, он сделает все, чтобы этого не случилось
— Может, все-таки возьмем четыре машины, а не две? — последний раз предложил Петренко.
— Не беспокойся, Рон, я сделаю вашего головастика и двумя скутерами.
— Ну-ну, — кивнул Петренко и посмотрел на своего помощника — Отто Лациса.
Лацис спокойно попивал свой коктейль и на первый взгляд даже не интересовался происходящей беседой. Однако это было не так — Отто слышал каждое слово, и в его белобрысой голове происходили сложные аналитические процессы.
Вся полученная информация обрабатывалась и аккуратно раскладывалась по надлежащим полочкам. Медлительный с виду Отто никогда не проявлял инициативы, но, когда что-то делал, практически не ошибался. И если к нему обращались за советом, Отто Лацис давал единственно правильный ответ.
— Когда ваш клиент собирается отправиться в рейс? — спросил Луис Рипплер.
— Точно мы не знаем. Практически у них все готово, так что ожидайте сообщения в любую минуту.
34
Лицо говорящего скрывала темнота, однако Энрике отчетливо видел его шевелящиеся уши. Они у информатора были очень большими.
«Большие глаза — признак глупости, большой нос — признак породы, а большие уши?» Энрике и сам не понял, откуда пришла такая никчемная неожиданная мысль. И он тут же заставил себя слушать.
— С ним рядом все время эти четверо парней. Они даже на обед ходят вместе, но не едят, а только смотрят по сторонам. Кстати, те пятьдесят кредитов я уже израсходовал.
— Вот. Возьми еще, — сказал Коррадо и протянул деньги. Информатор выхватил банкнот одним молниеносным движением, точно голодный зверек.
— Ну так вот, — продолжил соглядатай, спрятав деньги, — через день-другой он улетит, и тогда эти парни уедут.
— Кто улетит?! — очнулся Энрике, крепко прихватив ушастого человечка за локоть.
— Ой, как мне больно, сэр! Отпустите, пожалуйста! — заверещал тот.
Недалеко хлопнула дверь автомобиля и послышался жесткий голос:
— В чем тут дело? Немедленно выйдите на освещенное место!
Энрике обернулся и различил в темноте ряд форменных пуговиц.
— Все в порядке, сэр, — сказал он. — Мы просто разговариваем.
— Да, сэр, — подтвердил информатор. — Всего лишь дружеская беседа.
Полицейский ничего не сказал и вернулся к патрульной машине.
— Что там? — спросил его напарник.
— Да два мужика обжимаются.
— Педики?
— А кто же еще?
Энрике ослабил хватку, но все еще не отпускал ушастого, словно боясь, что тот растворится в темноте.
