— Спасибо, приятель. — Энрике похлопал механика по плечу и пошел в указанном направлении.
Примерно на середине коридора Коррадо остановился и взглянул в подслеповатый иллюминатор.
«Хоть бы стекла мыли, лентяи. Пролетарии хреновы, — подумал Энрике, однако сумел разглядеть еще один уиндер, заходивший на швартовку к четвертому сектору. — Кто бы это мог быть?..»
В голове Энрике шевельнулись подозрения, но он отогнал их. Затем поправил пистолет, подтянул ремни кирасы и пошел дальше.
Выйдя в галерею, он остановился, раздумывая, куда следовало идти. Налево был зал ожидания, с толпой народа, где, скорее всего, находился Холланд. Лицо Энрике нельзя было назвать неприметным, поэтому существовала опасность, что Холланд опознает его первым.
«Схожу пока в сортир. Там все и обдумаю», — решил Коррадо и пошел направо, туда, откуда доносился слабый запах отхожего места.
Вход в туалет выглядел как фруктовая лавка, а за прилавком сидел сухонький старикашка с плутовскими глазами. Однако вместо склянок с цукатами прилавок украшали разноцветные рулоны туалетной бумаги, освежители тела, презервативы, одноразовые шприцы и даже пара книг — «Налоговое законодательство» и «Справочник собаковода».
— А зубные щетки есть? — поинтересовался Энрике.
— Конечно, — кивнул старикан и достал из-под прилавка большую коробку со всевозможными зубными щетками — по виду, цвету и способу применения.
_ А почему они у вас не на прилавке?
Старикан опасливо огляделся, а потом признался:
— На торговлю щетками у меня нет лицензии.
Купив щетку и заплатив за другие услуги, Энрике прошел к одной из кабин. Открыв ее, он был не приятно поражен.
В углу за унитазом лежал мертвый человек, а возле его ног валялся использованный шприц.
— Эй, дядя, у тебя здесь наркоман мертвый! — крикнул Энрике.
— Я знаю, — махнул рукой старик. — Это сменщик мне свинью подложил. Поленился убирать, хотел на меня все свалить.
— Ну и что, пусть валяется?
— Конечно. Вот смену обратно сдам, и пусть он сам разбирается.
«Ну просто скоты какие-то…» — подумал Энрике и шагнул в другую кабинку.
Спустя полчаса он вымыл руки и с достоинством прошел мимо хранителя отхожего места.
— С облегчением вас, — льстиво произнес старикашка.
— Небось на чаевые надеешься? — спросил его Энрике.
Старик неопределенно пожал плечами, дескать, не помешало бы.
— Так не надейся, — угрюмо бросил Коррадо.
Он вышел в галерею, и ему в глаза бросились две застывшие ссутуленные фигуры.
Не успел Энрике что-либо подумать, как эти двое выхватили пистолеты и открыли огонь по двум субъектам, стоявшим в дальнем конце галереи.
Коррадо отпрыгнул к стене и, достав пистолет, приготовился к любому развитию событий, однако в этот момент что-то сильно ударило его в спину, и Энрике завалился лицом вниз. Он понял, что теряет сознание.
Что было дальше, он не помнил и очнулся уже в медицинском пункте. К носу поднесли ватку, смоченную какой-то гадостью, и ее пары так шибанули в нос, что у Энрике заломило уши.
— Ну вот и ожил наш пациент, — послышался чей-то голос.
Коррадо открыл глаза и увидел склонившихся над ним врача и двоих полицейских. Под правой лопаткой ощущалось жжение, а грудь стягивала плотная повязка.
— Встать сможешь? — спросил один из полицейских.
Энрике кивнул и без посторонней помощи поднялся с кушетки. Полицейские тут же надели ему наручники, а врач отчитался:
— Вас спасла кираса — если бы не она, пуля перебила бы позвоночник. Кровь из легких мы откачали, рану стянули пластырем, а поврежденное ребро армировали сеткой.
— Спасибо, доктор, — поблагодарил Энрике и вышел вслед за полицейскими. Несмотря на то что голова еще кружилась, Коррадо шагал довольно уверенно.
Пока они шли до места, рана Энрике разболелась, и когда он пришел в участок, то с удовольствием сел на предложенный ему стул.
— Жди здесь, — сказал полицейский капрал, с биркой на кармане — «Н. Кайфер». — Скоро пойдешь на допрос к лейтенанту.
Энрике согласно кивнул. К капралу подошли еще двое полицейских. Оба они что-то старательно пережевывали.
— Эй, Дулитл, продай один «паниказлик», — предложил капрал.
— Зачем тебе?
— Это не мне — моему брату. У него что-то с женой не ладится.
— Не могу, Ник, у меня только один остался. Сходи к Винсу — он продаст.
— Да у него наценки какие-то лютые, — покачал головой капрал. — Ты сам-то на что «паниказлик» жуешь?
— От зубной боли…
— А ты, Бэрри? — спросил капрал у другого полицейского.
— Ко мне теща приехала и житья не дает. Только мы с Сэнди начинаем этим делом заниматься, она орет из соседней комнаты: «Сэнди, принеси мне воды», «Сэнди, отключи вентиляцию — мне холодно». Жена сама мне денег дала. Купи, говорит, «паниказлик» и жуй на то, чтобы мама поскорее уехала.
Дверь лейтенантского кабинета открылась, и оттуда вышел еще один полицейский. Он несколько раз громко икнул и успокоился.
— Ты чего это икаешь, Браст? — спросил его Дулитл.
— Гомер напугал. Как крикнет «стой!» — я сразу икать начал.
— Чего там происходит? Допрашивают?
— Ага. Допрашивают, — кивнул Браст, словно корова, мерно двигая челюстями.
— А ты на что жуешь свой «паниказлик», Браст? — полюбопытствовал капрал.
— На вакансию сержанта-хозяйственника, — пояснил тот.
— Так у тебя нет никаких шансов. На эту должность Мартин из второго взвода уже второй «паниказлик» сжевывает.
— Это у него нет никаких шансов, — спокойно ответил Браст.
— Почему это?
— Он свои «паниказлики» у барыги покупает, а я у официального дистрибьютора.
Энрике внимательно слушал полицейских, и поначалу ему казалось, что это у него остаточный бред после ранения, но потом он понял, что это вполне реальные полицейские.
— Эй, ребята, а что такое «паниказлик»? — не удержавшись, спросил он.
Полицейские замолчали и воззрились на арестованного. Первым пришел в себя Дулитл:
— Слушай, парень, ты с дерева спустился, что ли?
— Браст! Браст! — закричали из кабинета. Браст тотчас открыл дверь и доложил:
— Я здесь, сэр.
— Этого боксера из медпункта привели?
— Доставили, сэр, — кивнул Браст и, покосившись на Коррадо, добавил: — Здесь сидит.
— Заводи.
