— Вот сволочь! — выругался в эфир Чакки Слайдер и развернул машину вслед за беглецом.
— Не бойся, он не успеет уйти, — успокоил товарища Ференц Грегори.
И он был прав. «Иксландер» развивал скорость, почти вдвое превышавшую скорость уиндера. Правда, он не обладал той маневренностью, которая была у почтового судна, к тому же шедшего с практически пустым трюмом.
Двигатели уиндера вибрировали от напряжения, однако «иксландеры» без труда сокращали дистанцию. Сканер выдал на экран зловещие силуэты преследователей, и Джек судорожно соображал, понимая, что на раздумья у него оставались секунды. Если бы он смог отразить еще одну атаку, у него появился бы шанс докричаться в эфире до полицейских судов, однако сейчас до них было еще слишком далеко.
А перехватчики продолжали сокращать дистанцию. На приборной панели замигала лампочка пеленгатора, показывая, что уиндер Джека ощупывают системы наведения. До пуска ракет оставались считанные секунды, и Холланд понял, что уже обречен.
Вспомнилось лицо Сары, ее черные глаза и робкая улыбка. Возможно, кто-то вспоминал бы родителей, но Джек их почти не помнил. Сара была единственным, что у него оставалось.
«Значит, прощайте, мои мечты, — подумал Джек, и ему стало себя нестерпимо жалко. — Как же так? Жил себе человек, сумел окончить колледж — и вот теперь погибнуть в неполные двадцать пять лет? Неправильно это, нужно рискнуть», — подвел итог Джек.
Был еще один способ, о котором рассказывали друзья из колледжа. По правде сказать, Джек считал это враками, но сейчас у него не было выбора.
Итак, требовалось подождать, когда ракеты подойдут на тысячу метров, и на ходу произвести продувку сопел. Это означало, что через сопла двигателей выбрасывалось облако несгоревшего топлива, и его плотности должно было хватить, чтобы ракеты сдетонировали.
Правда, существовал серьезный риск, что сопла разорвет давлением паров, — одно дело продувка на небольшой тяге и совсем другое дело — на форсаже.
Джек представил, как взорвутся двигатели и он вместе с кабиной в лучшем случае превратится в неуправляемый снаряд, а в худшем… Хотя что толку рассуждать, если самое худшее уже рядом.
Первая ракета была выпущена, а следом за ней выпустил посланца смерти второй перехватчик. Реактивные снаряды скорректировали свои траектории и теперь мчались строго по прямой.
Чакки Слайдер напряженно следил за полетом ракет и ждал, что уиндер начнет маневрировать. Теперь это его уже не спасло бы.
«Парень действовал безупречно, — похвалил свою жертву Слайдер. — Надо же, напугал нас своей пукалкой».
Система наведения точно рассчитала время поражения, и теперь на экране бортового компьютера Чакки видел сменявшиеся цифры обратного отсчета.
— Двенадцать, одиннадцать, десять, девять… — считал Слайдер вместе с компьютером. Можно было подстраховаться и подойти на пушечный залп, чтобы разорвать суденышко в клочки, однако дело было практически сделано, и Слайдер снова вспомнил о Лаоми Кэмпбэл.
«Вот я сейчас думаю о бабах, а о чем, интересно, думает этот бедняга?..» — от такой необычной мысли Чакки развеселился.
А Джек уже ни о чем не думал. Он держал руку на рычаге сброса топлива и смотрел на показания радара, указывающего последние решающие метры. Метры до смерти или до счастливого избавления.
Ракеты стремительно пожирали пространство, и их умные механизмы готовились произвести подрыв боевой части. Нервно подрагивали рулевые сопла, и главные импульсы накапливали свой роковой потенциал в тончайших оптических проводках. Еще немного, и…
«Пора!» — опалило мозг Холланда единственное решение, и он рванул рычаг на себя. Оба двигателя мгновенно поперхнулись избытком топлива и, закашлявшись, исторгли из себя полтонны насыщенного пара.
Где-то сработал аварийный расцепитель, где-то пробило электромагистраль, и все это происходило в абсолютной тишине, потому что тяговые установки больше не запускались.
Джек ожидал смерти. Он не верил, что все получилось.
50
Вспышка взрыва последовала на полсекунды раньше, и Чакки Слайдер ничего не понял. Подрыв был, но метка уиндера не распалась мутным пятном, как это обычно происходило.
— Ты что-нибудь понял, Ферни?
— Кажется, да. Чак. Он выбросил топливо и подорвал наши ракеты.
— Вперед, Ферни! Добьем его из пушек! — не своим голосом проорал Слайдер, и его машина рванулась вперед.
Заработали все четыре орудия, и сотни кумулятивных снарядов стали перемалывать равнодушную космическую пустоту.
«Ну вот, завелся», — вздохнул Ференц и поморщился. Он не любил летать со Слайдером, потому что считал его немного психом. Вот и сейчас Чакки бездарно расстреливал боезапас, прекрасно понимая, что до уиндера еще далеко.
А у Джека Холланда были серьезные проблемы. Один из двигателей не хотел запускаться, а второй работал только вполсилы.
«Ну давайте, еще немного!..» — упрашивал Джек упрямые механизмы, но они скрежетали что-то нечленораздельное и никак не хотели работать должным образом.
Неожиданно радар поймал сигнал посадочного маяка. Это был не кодированный сигнал какого-нибудь ведомственного причала, а совершенно открытый, что говорило о присутствии коммерческого заправочного пункта или даже целого дока.
Уиндер еще двигался по инерции, но уже терял скорость в вязких гравитационных полях. Сигнал маяка звучал все отчетливее, однако метки перехватчиков вырастали на глазах. От них потянулись строчки пушечных очередей, и первый снаряд врезался в корму уиндера.
Удар был настолько силен, что Джек едва не вылетел из кресла, а в трюме нарушилась герметизация.
Но в то же время сами собой запустились оба двигателя, и уиндер начал быстро разгоняться. Сзади грохнуло еще раз, потом что-то рвануло по правому борту, и в иллюминаторе Джек увидел разлетавшиеся клочки обшивки.
«Крепко взялись, сволочи…» — подумал он и бросил машину влево. Длинная очередь прошла мимо, и тогда Джек взял немного вниз. Впереди уже были видны огни станции. Они стремительно приближались, однако «иксландеры» были совсем рядом.
Последовала серия ударов в правый борт, потом хлопки и щелканье рвущегося металла, затем разлетелось сопло правого двигателя, и уиндер сорвался в беспорядочное вращение.
Теряя ориентацию, Джек бешено дергал ручки управления, пытаясь выровнять судно. В какой-то момент он ударился головой о приборную панель и стал терять сознание.
«Значит, не получилось, — отстраненно подумал он, — а жаль…»
51
Монс Вовкин понуро сидел на дежурном пульте и неодобрительно поглядывал на отметки далеких полицейских кораблей. Именно их Вовкин считал главными виновниками его, Монса Вовкина, неудач. Из-за этих полицейских, считал Монс, все порядочные бандиты и контрабандисты обходили этот квадрат стороной, а стало быть, на «Тартулес» — собственный ремонтный док Монса — приходило совсем мало клиентов.
