– А что вы о себе можете сказать? – Клио испытующе взглянула на Рейфа. – Ваши инициалы вырезаны на какой-нибудь старой каменной стене в Сомерсете… или еще где-нибудь?
– Мои? – Рейф решительно помотал головой. – Нет-нет. Когда дело доходит до женщин, я ничего не вы…
– Да, поняла. Вы ничего не вырезаете на камне. – Клио усмехнулась.
Рейф в раздражении взглянул на собеседницу, и она тут же заявила:
– И не надо на меня злиться. Бойцы – не единственные, кто может сосредоточиться и вовремя среагировать. – Клио сжала кулачки и приняла боксерскую стойку. – Если вам не нравится, что я вас перебиваю, попытайтесь быть менее предсказуемым.
Рейф хмыкнул, пряча усмешку. Проклятье! Эта девица довольно умна и, возможно, не так невинна, как ему сначала показалось. Тем не менее она, благодарение богу, не могла прочитать его мысли, ужасно мешавшие ему…
Поскользнувшись на лестнице во время подъема, Клио сбросила сюртук, который он накинул ей на плечи, и теперь на ней оставалось только мокрое и тонкое муслиновое платье – почти прозрачное. Причем она заметно дрожала, возможно от холода.
Глядя на нее, Рейф испытывал непреодолимое желание согреть ее. Желание обнять, защитить и…
– Пирс! – выпалил он неожиданно. – Пирс обязательно вырежет на стене ваши инициалы рядом со своими.
Клио устроилась на полу.
– Ох, сомневаюсь… – Она пристально взглянула на него. – Послушайте, Рейф. Мне бы очень хотелось, чтобы вы перестали отрицать очевидное. Вы ведь прекрасно знаете, что Пирс меня не любит.
– Разумеется, любит. – Он сел рядом с девушкой. – Ну… или полюбит. Любовь приходит к мужчине не сразу. Она медленно и незаметно к нему подкрадывается, чтобы завладеть им. А если мужчина замечает ее приближение, то, как правило, обращается в бегство.
– Любви никогда не удавалось завладеть вами, Рейф.
– Ну я же не Пирс… – Он с усмешкой пожал плечами. – Я много лет оттачивал защитные рефлексы. Любовь может прибегать к любым уловкам, но мне всегда удается избежать удара.
– Пока удается, – многозначительно добавила Клио.
– Да, пока, – согласился Рейф.
Несколько минут они молчали, прислушиваясь к шуму дождя.
По правде говоря, Рейф сомневался, что любви когда-нибудь удастся завладеть им. Он быстро и легко увлекался и так же быстро терял интерес к людям и вещам. И так было всегда – и с его учебой, и с клубами, и с друзьями, и с любовницами… Пожалуй, только бои овладели им надолго. Бои на ринге – это единственное, к чему он еще не потерял интерес.
Рейф взглянул на слегка порозовевшее лицо Клио. Ну, возможно, бои – не единственное…
– А что, если выйдет наоборот? – спросила Клио. – Может быть, Пирс приедет, увидит меня – и не почувствует никакой любви. И тогда уж точно осознает, что вообще ничего ко мне не чувствует.
– Нет, невозможно. – Рейф решительно покачал головой.
– Почему же? Ведь он, наверное, изменился за эти годы. И я изменилась, стала старше и взрослее. Да, кстати, еще и поправилась. За то время, что мы с ним не виделись, я набрала больше шести килограмм.
«Во всех нужных местах», – мысленно заметил Рейф. И невольно покосился на грудь девушки. Впрочем, он тотчас же отвел глаза – все-таки удалось! – и, откашлявшись, проговорил:
– Клио, вы все еще… – Проклятье! Слова «все еще» явно не подходили. – Вы всегда были…
– Хватит, прошу вас… – простонала Клио. – Даже не пытайтесь мне льстить. У вас это получается неубедительно. Ведь вы совсем меня не любите.
Да, верно. Он ее не любил. Не любит – и все же лишь титаническим усилием воли заставил себя отстраниться от нее, после того как поддержал на лестнице.
– За восемь лет вы не ответили ни на одно мое письмо, – продолжала Клио. – И ни разу не нанесли ответный визит. До тех пор пока вы неожиданно не появились здесь, вы не приняли ни одно из моих приглашений. А я ведь их посылала…
Рейф шумно выдохнул. Проклятье! Она действительно присылала ему приглашения. Но он был уверен, что она делала это не из-за желания его увидеть, а только повинуясь чувству долга. Да и с какой стати девушка благородного происхождения станет проявлять внимание к такой заблудшей овце, как он? «Все эти поздравления с праздниками и днями рождения, а также приглашения на семейные ужины, – все это просто обязанность», – убеждал себя Рейф. И было бы очень глупо доставлять ей беспокойство, отправляя никому не нужные ответы.
Но ее послания все же кое-что для него значили. И Рейф тщательно хранил все письма Клио, а также записки и приглашения. Да-да, все до единого. Разумеется, он не пересматривал их время от времени, не перечитывал и не нюхал – в общем, не делал никаких глупостей. Но тем не менее почему-то хранил.
– Вы все неправильно поняли, – пробормотал он. – Нельзя сказать, что я вас не люблю.
– Правда?
– Чистая правда.
– Тогда окажите мне любезность, Рейф.
– Для вас – все что угодно.
Тут Клио повернулась к нему и проговорила:
– Посмотрите мне в глаза и скажите – только скажите честно, – действительно ли вы хотите назвать меня своей невесткой.
Черт побери! Рейф повернул голову к лестнице и уставился в пол, темневший далеко внизу. А может, еще не поздно случайно споткнуться, рухнуть вниз – и покончить со всеми мучениями?
Снова повернувшись к Клио, он смог выполнить ее первое требование и посмотрел ей в глаза – в ее прекрасные глаза, голубые словно безоблачное небо. Он смотрел в них очень долго, не произнося ни слова.
А снаружи по-прежнему шел дождь, и его шум казался Рейфу оглушительным.
– Вы не можете утверждать, что хотите видеть меня своей невесткой, не так ли? – спросила Клио почти шепотом.
– Если честно, не могу, – прошептал он в ответ.
Лицо Клио на мгновение исказилось – словно от боли. А Рейфу захотелось провалиться сквозь пол… или сквозь стены – все равно.
– Вот и хорошо. – Она обхватила руками колени. – Да-да, очень хорошо. И теперь, когда мы знаем, как относимся друг к другу, можно не кривить душой и…
«Будь я проклят!» – мысленно воскликнул Рейф. И в тот же миг его руки словно сами собой потянулись к Клио. Он порывисто привлек девушку к себе и коснулся ее мягких дрожащих губ нежным поцелуем. Клио же решила, что произошла какая-то ошибка – другого объяснения просто быть не могло. Очевидно, Рейф хотел прижать свои чувственные губы к чему-то еще, – а она просто случайно подвернулась. Как досадно! Как неловко! Такое могло произойти только с ней!
Но тут его большие теплые ладони обхватили ее лицо, а нежные губы снова завладели ее губами… И теперь стало подозрительно похоже, что Рейф делал именно то, что хотел.
Но как такое могло произойти? Неужели Рейф действительно целовал ее? Нет-нет, такого просто быть не могло. Или могло?..
